Пронизывающий голос шлифовальной машины распространяется по пустой центральной улице и пустым идущим от нее переулкам. В тишине раздается шум молотка одинокого рабочего на строительстве огромного здания. Оно намного возвышается над крышами скромных домиков маленькой деревни Масмура. Еще не хватает крестов, христианских символов, пока по бетонным стенам непонятно, что это сооружение будет местом поклонения.
Если идти по дороге до района Бхифа, проходишь череду небольших деревень: 300-500 жителей, максимум. Редко кого можно здесь встретить. В Мсраде заботливо обустроен вертеп. На каждом перекрестке украшены рождественские деревья, на каждом шагу гирлянды и другие рождественские украшения. Далее Ишлаэлиях, другая огромная церковь на небольшом холме, украшений на ней нет, но отчетливо поднимается колокольня, которая ждет своих колоколов. Когда она у нее будут, неизвестно. Повсюду царит невероятное спокойствие и глубокая тишина. Следы христианства — единственные заметные на всей этой территории. Их так много, что можно подумать, что большинство местных жителей — христиане. Однако их количество не превышает 10%. Совсем немного по сравнению с 60%, жившими здесь до гражданской войны менее 40 лет назад.
Христиан сменило сообщество друзов, распространенное еще до начала столкновений, которые в конце 70-х годов стали межконфессиональными. Независимый, значащийся в списке исламских «альтернативных» течений, друзизм погружен в таинства догм и практики, не предусматривающие никаких внешних проявлений и мест отправления культа. Никаких символов, фотографий лидеров, священных образов. Поэтому район, где друзы составляют большинство, может казаться принадлежащим другому сообществу. Замкнутые, изолированные, друзы не выражают недовольства по отношению к происходящему вокруг их сообщества и не противостоят строительству чужих храмов, не имея своих собственных. На «их» территории в Ливане строятся десятки церквей, но по сути Горный Ливан принадлежат им. Здесь сосредоточено большинство из почти 200 тысяч друзов в стране.
Христиане бежали через Бейрут, Джуниех и другие надежные места. Эти места были бастионами многочисленного сообщества маронитов, которое могло сплотиться и выступить единым фронтом, избегая агрессии. Резкое снижение количества христианского населения наблюдалось особенно в районах Горного Ливана, Шуфе, Бхифе. Именно здесь, где корни христианства также древны, как само существование этого кусочка Ливана, вокруг которого сосредоточились все остальные регионы, ставшие территорией современного государства Ливан.
Печальный итог войны и последовавшего за ней экономического кризиса подводит отец Атеф Моуалуад, один из священников-маронитов в монастыре Наамех. «Монастырь, — утверждает он голосом человека, у которого до сих пор не стихло в душе волнение, — был полностью разрушен. Его бомбили израильтяне, потому что здесь скрывались палестинцы во время войны. Во время сражения палестинцы заживо сожгли трех местных монахов». Жившее здесь сообщество бежало. «Нас было 80%, из них осталось лишь 30%. Сначала мы жили во всех деревнях, даже не будучи там большинством. Сейчас во множестве деревень полностью мусульманское население. Все уехали отсюда: во Францию, в Италию и Швейцарию. Остались те, у кого нет возможности уехать. Их экономическое положение становится с каждым днем хуже». Надежда на возрождение христианского сообщества, хотя бы как напоминание о счастливом прошлом, движет теми немногими, кто спустя годы возвращается, чтобы воскресить жизнь в Горном Ливане. Вокруг бетонного строения высотой более 40 метров, возвышающегося в долине, суетятся люди. Даже на пике строения, вокруг статуи мадонны.
Мадонна Мтоллеха — это не воспоминание, а сегодняшняя реальность. Ее построили недавно, она покрыта украшениями и будет представлять собой рождественское дерево. «Самое большое в горном Ливане, быть может, даже во всей стране», — улыбаясь, говорит она женщина. «Мария впервые здесь с нами». Местные граждане более 20 лет были беженцами, а теперь под руководством мэра Арнеста Эйда пытаются начать все заново. «Это символическое место не только потому, что это христианская деревня, и мы будем праздновать здесь Рождество. Под основанием этого дерева были окопы. Здесь была передовая во время войны. Вокруг царило разрушение. Теперь мы начинаем отсюда, от Мадонны и этого дерева, мы уверены, что для всех христиан Шуфа это будет особенное Рождество». Сообщество работает вместе со строителями, чтобы повесить последние украшения. Одна женщина не может сдержать слез, едва услышав слова: «Мы христиане».
