Президент России Владимир Путин не на шутку разошелся. Список его действий, вызывающих всеобщую тревогу, хорошо известен: агрессия на Украине, вмешательство в сирийский конфликт на стороне президента Башара аль-Асада, наращивание масштабов разведывательных операций, которые, возможно, включали в себя гибридную кампанию по дискредитации Хиллари Клинтон, создание гигантской пропагандистской машины, поддержка националистических и популистских движений в Европе. Но зачем Путин все это делает?
Широко распространенная точка зрения гласит, что Путин и члены его ближайшего окружения рассматривают отношения России и Запада как игру, в которой может быть только один победитель. Молли Маккью (Molly McKew), бывший советник антироссийских лидеров Грузии и Молдавии, недавно написала статью, быстро распространившуюся в интернете, в которой она утверждает, что в настоящее время ведется война, и призывает Запад к решительному противодействию агрессивному российскому лидеру.
Некоторые сторонники этой точки зрения концентрируются главным образом на кровожадности и невероятной корысти Путина. Гарри Каспаров, чемпион мира по шахматам и давний оппонент Путина, утверждает, что Путин «не задумывается над тем, что будет лучше или хуже для России и россиян, он думает только о том, как сделать лучше для себя и узкого круга олигархов».
Обе эти точки зрения заслуживают внимания: отношение Путина к Западу — по крайней мере, к его центристской элите — решительно враждебное и реваншистское. Несомненно, его главная цель — сохранение своей власти, о чем свидетельствуют предпринимаемые им меры по истреблению оппозиции внутри России — будь то путем фальсификаций результатов выборов или путем уничтожения независимых СМИ. Однако эти клише приводят к чрезмерному упрощению ситуации. В непреодолимом стремлении найти определение тому, что часто называют новой холодной войной, западные лидеры и политики рискуют не увидеть за деревьями лес. Чтобы понять, каким шагам Путина стоит противодействовать, им сначала необходимо понять его стратегические цели.
Импульс Путину и его ближайшим друзьям и помощникам придает не примитивное мышление «мы против них», а скорее смесь мистицизма и капиталистических инстинктов. Антон Вайно, которого Путин в прошлом году назначил на должность руководителя администрации президента, стал соавтором книги под названием «Образ победы», в которой глобальная политика рассматривается как игра. Это эзотерический трактат, в котором говорится о нооскопе — странном устройстве, который «регистрирует изменения в биосфере и человеческой деятельности». Однако в этой концепции заключено множество подсказок, позволяющих понять мышление Кремля. К примеру, разница между войной и игрой описывается так:
На войне есть свой и чужой, друг и враг, фронт и тыл. У войны есть начало и конец. Победа и поражение. В игре все иначе. Игра — это система шахматных, шашечных или карточных ходов, производимых в другом пространстве, чем в том, в котором ведется война, с другой степенью прозорливости и понимания конвергентных процессов взаимодействия между противоборствующими сторонами. В игре иначе течет время, иначе строится взаимодействие. Свой может быть чужим, а чужой — своим.
Путина называют бандитом, но сам он до сих пор воспринимает себя как гроссмейстера, ведущего сложную игру с элементами насилия и различными ухищрениями. В «Образе победы» цель экономическая: резкое увеличение ценности российских активов, которое сделает Россию равной участницей процесса разработки «правил Глобальной игры». С 2012 года, когда эта книга была опубликована, Путин принимал такие решения, в рамках которых предпочтение отдавалось не экономике, а геополитике. Но это вовсе не значит, что долгосрочная цель изменилась.
Сейчас можно найти свидетельства того, что она не изменилась. На этой неделе Фрауке Петри (Frauke Petry), соруководитель немецкой партии «Альтернатива для Германии» — националистской, пропутинской партии, которая продемонстрировала довольно высокие результаты на недавно прошедших региональных выборах — опубликовала в швейцарской газете Weltwoche эссе, в котором она привела аргументы в пользу создания гигантской зоны свободной торговли, включающей в себя США, Европу и Россию, в пользу превращения Евросоюза в гораздо более свободное объединение — в первую очередь экономический блок – по сравнению с его сегодняшним вариантом. Петри пишет:
С избранием Дональда Трампа президентом США здесь тоже откроются новые возможности: свободная торговля на территории от Владивостока до Анкориджа, но не на таких условиях, которые дают крупным компаниям эксклюзивные преимущества перед предприятиями среднего бизнеса.
Путин тоже неоднократно говорил о создании торговой зоны от Лиссабона до Владивостока, хотя он ни разу не упоминал о том, что она может включать в себя США. Кремль ищет каналы, по которым он сможет донести свои идеи до жителей Запада, и такие европейские националисты, как Петри, возможно, являются сегодня одними из лучших источников программы Путина. Путинская партия «Единая Россия» даже заключает формальные альянсы с националистическими партиями Европы — и «Альтернатива для Германии» не стала исключением.
Стоит также напомнить, что украинский кризис начался, когда Россия попыталась вовлечь соседнее государство в постсоветскую зону свободной торговли, которую Путин старается создать. Украина решила сделать выбор в пользу членства в Евросоюзе, Кремль предложил провести трехсторонние переговоры по вопросу об экономическом сотрудничестве, но Евросоюз отказался пригласить Россию за стол переговоров. Тогда Москва надавила на тогдашнего президента Украины Виктора Януковича, чтобы тот отказался подписывать соглашение об ассоциации с Евросоюзом, и вскоре после этого проевропейские украинцы свергли его правительство. Спустя три года все еще трудно представить себе дружеские переговоры между Россией, Украиной и Евросоюзом — а в прошлом такая возможность была.
В других регионах, как и на Украине, Россия, возможно, хочет всего лишь относительно скромных экономических преимуществ и возможность принимать участие в принятии решений. В своем стремлении добиться более благоприятных условий торговли и повышения уровня безопасности, Путин является гораздо более предсказуемым, чем эксцентричный Дональд Трамп. Вовсе не обязательно вести игру до того момента, когда останется только один победитель.
К примеру, на Ближнем Востоке Россия хочет продавать оружие и заключать энергетические сделки с Турцией и союзниками США в Персидском заливе. США и Европа ничего не потеряют, если позволят этому свершиться и начнут сотрудничать с Россией в борьбе против общих террористических угроз. Совбез ООН фактически это признал, поддержав перемирие, заключенное при посредничестве России и Турции — пока это перемирие сохраняется.
Для многих на Западе Путин своими военными кампаниями уничтожил возможность действовать прямолинейно. Прежде считалось нормой мыслить в терминах возмездия. Но реальность заключается в том, что Россия — это крупная ядерная держава, против которой ни одно государство, включая США, не хочет идти войной. Масштабные санкции — по иранской модели — также невозможны, потому что загнанный в угол Путин может предпринять еще более агрессивные шаги и, вероятно, даже попытаться проверить НАТО на прочность.
Все это, возможно, вызывает неприятные чувства у западных лидеров и у россиян, надеющихся на более демократический режим в их стране. Но отрицать это нет никакого смысла. С 2014 года тактическая цель Путина заключалась в том, чтобы демонстрировать бессмысленность вялой политики сдерживания, невозможность открытой войны и объединяющий эффект образа внешнего врага для россиян.
И он убедительно все это продемонстрировал. Это нанесло ущерб авторитету США в мире и создало новые угрозы для Евросоюза. Однако, поскольку многие западные политики еще не до конца ему поверили, Путин считает, что он вынужден продолжать нагнетать военную истерию и вмешиваться во внутреннюю политику западных стран. Ни Путин, ни его окружение не хотят исполнять роль плохих парней. Многие из них обрадовались победе Трампа, потому что для них она может означать потенциальную передышку.
Искренняя попытка западных лидеров найти с Путиным общий язык будет сразу же названа политикой умиротворения. Но на самом деле это будет решительным шагом, направленным на предотвращение дальнейшего укрепления позиций Путина. Даже неудачная политика «перезагрузки» отношений с Россией, предпринятая во время первого срока Барака Обамы, чуть было не оказала губительное воздействие на его режим: постепенная интеграция России в западную экономику в рамках этой политики обогатила и усилила московский средний класс, и к 2011 году его представители уже были готовы протестовать против фальсификаций на выборах и искать себе новых лидеров.
Нынешнее враждебное отношение к России, напротив, только укрепляет позиции Путина во власти и еще больше ослабляет его прозападных оппонентов, которых в стране почти не осталось. Парадоксальным образом, достижение Путиным его конечных стратегических целей может привести к переменам, способным положить конец тому, что сегодня называют российской угрозой.
