В прошлом году в это время мы всей страной еще пребывали в дурмане от уничтожения российского самолета. «Приказ отдал я», «если это повторится, мы снова собьем». Бравада по поводу того, что мы — первый член НАТО, сбивший российский самолет, и неоосманистский вздор витали в воздухе. С тех пор прошел всего год, и сегодня Россия — наш самый близкий друг, США и НАТО — наш враг, мы все как один говорим о закрытии базы Инджирлик и даже ее предоставлении России.
Столь резкую метаморфозу невозможно объяснить способностью адаптации к новым условиям, гибкой внешней политикой или правильной и оперативной интерпретацией событий, поскольку то, что произошло, не имеет ни близкой, ни отдаленной связи со всем этим. Вопрос в том, что корабль без курса и капитана беспомощно бросает из стороны в сторону, предпринимаются безрассудные маневры, дабы не сесть на мель, но они, ставя все балансы вверх дном, только тянут корабль ко дну. Затевается неразумный блеф, и это пытаются выдать за внешнюю политику.
С тех пор, как Турция из враждебности к социализму и страха перед Советским Союзом вступила в НАТО и открыла для армии США/НАТО Инджирлик, да и всю страну, прошло почти 70 лет. За это время от турецких правых и системной политики при националистах, исламистах, либералах, консерваторах не последовало ни одного протеста ни против НАТО, ни против американских баз, прежде всего Инджирлика. Наоборот, США перед лицом «заклятого врага» были меньшим из двух зол, нашим сильнейшим союзником перед угрозой «красного империализма», а членство в НАТО и базы были индикаторами этого.
Реальный социализм рухнул, Советский Союз распался, а НАТО крепла как полицейская сила глобального капитализма, сохраняла свое существование, и Турция продолжала быть активным членом НАТО. В операциях НАТО в Косово, Афганистане, Ливии она всегда была в первых рядах, членство в НАТО продолжало быть одним из главных инструментов турецкой внешней политики, и в период нынешнего руководства эта ситуация не изменилась.
Это, конечно, неудивительно, поскольку у представителей политического ислама в Турции не было каких-либо проблем ни с мировым порядком, ни с его институтами. В то время как в координации с МВФ и Всемирным банком они неотступно претворяли в жизнь неолиберальную экономическую политику, они также продолжали отношения с НАТО. Операции «Эргенекон» и «Кувалда», которые еще три-пять лет назад были у нас на повестке дня, проходили против антинатовских элементов в армии; еще два года назад из самых авторитетных уст НАТО Турцию призывали взять на себя более активную роль в Черном море против России, и только в прошлом году в ходе уничтожения российского самолета, быть может, была предпринята попытка разыграть последний козырь в войне в Сирии.
Когда к сотрудничеству, которое США вот уже какое-то время осуществляют с Отрядами народной самообороны (YPG) в Сирии, добавилась их позиция/роль в ходе попытки госпереворота в Турции, а Россия и Иран во имя своих национальных интересов заняли сторону турецкого руководства, выступив против проамериканского переворота, исламисты вдруг нашли антиамериканизм, антиимпериализм, Инджирлик, и сами стали говорить то, что на протяжении 50 лет говорили левые.
Но вытекает ли отсюда антиимпериализм? Есть ли здесь какая-либо «национальная» политика, которая заботится о «национальных интересах»? Действительно ли исламисты бьются с США? Идет ли война национальных сил и исламистов как представителей этих сил с империализмом? Наше место в этой войне — на стороне исламистов?
Есть однозначный, четкий и ясный ответ на эти вопросы: нет! Какой-либо антиимпериалистической борьбы нет, есть торг с империализмом. Ждут 20 января, когда Трамп официально вступит в должность, с верой в то, что испортившиеся в период Обамы отношения смогут наладиться при Трампе. Между исламистами и США нет какого-либо «неразрешимого противоречия». Исламисты негодуют не потому, что США — гегемон этой несправедливой и неравной международной системы, а, дескать, «почему ты не сотрудничаешь с нами больше, почему ты не даешь нам больше возможностей подрядных работ».
Позиция, которую они занимают, связана не с пользой для страны и национальными интересами, а с их личным успехом; судьбу огромной страны они подчиняют судьбе одного человека, бросают страну в огонь, вовлекают ее в катастрофу. Поэтому о том, что они воюют с США, речи не идет, и даже если бы это было так, мы не заняли бы сторону реакционизма. Поскольку перед США, НАТО и империализмом у нас есть свое достоинство, наша история, наше наследие в этом. От апологетов Шестого флота мы не узнаем, что такое антиимпериализм.
Одним словом, антиимпериализм и закрытие базы Инджирлик со стороны исламистов невозможно. Очевидны три вещи: во-первых, торг с империализмом и желание усилить свои позиции; во-вторых, намерение на почве враждебности к США сплотить исламистско-националистические ряды и таким образом перейти к президентской системе; в-третьих, коварное стремление нейтрализовать, обезвредить кемалистов/сторонников светской республики, если их не удается привлечь на свою сторону, заручившись также поддержкой некоторых коллаборационистов.
Поэтому мы не удивимся, если очень скоро они рядом с Трампом будут радостно позировать перед камерами. А те, кто забыл «one minute», Алеппо, Башику, «Мави Мармару», могут продолжать удивляться или делать вид, что удивляются.
