После западных санкций, резкого падения цен на нефть и валютного спада, в 2014 году загнавших страну в рецессию, российский банковский сектор, сильно пострадавший от снижения темпов экономического роста, снова «в плюсе».
Центральный банк ожидает, что прибыль за 2016 год достигнет отметки в один триллион рублей (16,6 миллиарда долларов) — что в несколько раз превышает аналогичный показатель годом ранее.
«Прошлый год был очень тяжелым для банковской системы: в течение первых нескольких месяцев происходило повышение ставок, и ставки по депозитам резко пошли вверх, в то время как ставки по кредитам не могли их догнать, а это означало, что система понесла убытки, — сказала глава российского Центробанка Эльвира Набиуллина Financial Times. — Как следствие, возросли проблемные кредиты. Сейчас они находятся на стабильном уровне, и мы надеемся, что эта тенденция сохранится».
Правда, показателем в один триллион банковская система главным образом обязана Сбербанку, крупнейшему российскому кредитору, который в одиночку составляет почти треть от общего объема активов сектора и контрольный пакет акций которого принадлежит Центральному банку.
«Размер имеет значение», — говорит финансовый директор Сбербанка Александр Морозов. Банк урезал свой кредитный портфель и тщательно управлял рисками, чтобы на данный момент показать результат в 483 миллиарда рублей — что в два с половиной раза больше прошлогоднего показателя.
Инвесторы продолжают играть на повышение в преддверии скачка годичных результатов Сбербанка, которые будут только расти. «Скажем так: есть еще большой задел», — говорит Луис Саенц (Luis Saenz), директор по акциям в российской финансовой группе БКС.
Правда, в то время как Сбербанк воспаряет под облака, большая часть сектора едва удерживается на плаву. ЦБ последовательно ликвидирует банки со скоростью приблизительно 10 процентов в год. По оценкам чиновников и старших банкиров, после закручивания гаек выживут не более 200 банков.
ЦБ утверждает, что большинство банков теряют свои лицензии после того, как обращаются к преступной деятельности, чтобы покрыть свои убытки. Госпожа Набиуллина недавно перестроила собственную команду по надзору в подтверждение того, что предпринятых суровых мер не достаточно.
Крупные кредиторы с хорошими связями ни от чего не застрахованы. В 2016 году мы стали свидетелями кончины Внешпромбанка, среди клиентов которого числился ряд чиновников высшего ранга. Ожидается, что в ближайшие недели регуляторы решат судьбу Татфондбанка, входящего в число 50 крупнейших кредиторов, и Пересвета, банка, поддерживающего прочные связи с Русской Православной Церковью.
Центральный банк утверждает, что экономике России это в конечном счете пойдет на пользу. «Важно сохранить доверие ко всей банковской системе и защищать права кредиторов и вкладчиков», — говорит госпожа Набиуллина.
С этой целью регуляторы планируют изменить систему спасения банков. Госпожа Набиуллина отстаивает законопроект, согласно которому ЦБ будет иметь прямой доступ к капиталу бедствующих банков, оттесняя на задний план агентство по страхованию вкладов, которое в настоящее время управляет фондами Центрального банка.
Этот шаг можно рассматривать и как неявную реакцию на критику в адрес агентства: мол, его дешевым долгосрочным финансированием, благодаря которому банки могут поглотить проблемных кредиторов в рамках регулирующей программы финансового оздоровления, часто злоупотребляют.
Юрий Исаев, директор агентства по страхованию вкладов, говорит, что система финансового оздоровления помогает предотвращать дальнейшие трудности в секторе, поддерживая крупные банки на плаву. «Отнюдь не просто всех их оживить и свести в балансовый отчет. Нужно пройти через очень сложную систему фильтров, — говорит он. — Они отдают все деньги обратно — мы же пока обходимся без провалов [в системе спасения]».
Господин Исаев, который с гордостью демонстрирует в своем кабинете награду, полученную им в бытность сотрудником российской службы безопасности, говорит, что дальнейшая консолидация хорошо скажется на секторе. «Небольшие банки под угрозой. Они лишены возможности расти, потому что у них нет капитала и хороших клиентов, — говорит он. — В других секторах, если ваш бизнес является прибыльным, а идеи у вас закончились, вы всегда можете его продать. С банками все не так».
Господин Морозов из Сбербанка согласен с этой точкой зрения. «Консолидация неизбежна, — говорит он. — Центральный банк многое делает для того, чтобы свести к минимуму негативный эффект, накопленный на протяжении многих лет».
«Когда у вас пять [государственных] банков составляют 56 процентов системы, с системой какого типа мы имеем дело?» — спрашивает господин Мовчан.
