Почему у крестового похода Путина в Сирии находится столько сторонников и защитников во Франции и Европе? Четкий и логичный ответ трудно найти. За пропутинским фронтом в Европе скрывается множество течений, совершенно по-разному воспринимающих ситуацию.
Первое течение считает, что только противники Башара Асада представляют собой джихадистов. В то же время оно не желает признавать роль сирийского лидера в усилении исламистов с начала революции в 2011 году. Три лидера самых влиятельных исламистских бригад были помилованы президентом 31 мая 2011 года, через три месяца с начала революции. В то же самое время тюрьмы были забиты юными революционерами и политическими оппозиционерами, а по улицам текла кровь расстрелянных режимом мирных демонстраций. Освобожденными из тюрьмы Саиднайи лидерами исламистов были убитый в прошлом году глава «Армии ислама» Захран Аллуш и ликвидированный в 2014 году командир «Ахрар аш-Шам» Хассан Аббуд. Лидера «Сукур аш-Шам» Ахмада Иссу аш-Шейха содержали в другой тюрьме. Что касается «Исламского государства» (террористическая организация запрещена в РФ, — прим. ред.), нет сомнений, что оно заключило молчаливый альянс с сирийским режимом.
Цели ударов Дамаска и его союзников уже служат доказательством того, что он всегда считал ИГ не настоящим врагом, а, скорее, удобным пугалом для удержания власти. Это повстанцы выдворили боевиков из Алеппо и с северо-запада Сирии в конце 2013 года. При этом именно они стали целью самых массированных ударов и наступлений режима с союзниками. Кроме того, утверждающие, что Башар Асад является бастионом на пути терроризма и исламизма, забывают или осознанно молчат о существовании невооруженной и неисламистской оппозиции. По их словам, все сирийцы, которые не относятся к исламистам и входят в религиозные меньшинства, автоматически поддерживают режим. Тем не менее, многие христиане, друзы, исмаилиты и алавиты погибли под пытками в застенках Асада из-за неприятия режима, а многие другие люди по-прежнему гниют в этих тюрьмах, которые правозащитники называют концлагерями.
Другое течение рассматривает конфликт через конспирологическую призму: война в Сирии связана с «нефтью и газопроводами». Кроме того, такой подход позволяет оправдать неукоснительную поддержку мясника из Дамаска и закрыть глаза на его преступления и варварство под тем предлогом, что он борется с заговором Саудовской Аравии, Катара и ЦРУ. Несмотря на отсутствие доказательств и реальные факты, эта история активно распространяется прокремлевскими кругами и за их пределами. Зерна падают в плодородную почву после американского вторжения в Ираке и фальсификации его причин. В результате любые войны и конфликты превращаются в плоды заговоров ради контроля над нефтью и ее каналами. Народный бунт кажется чем-то немыслимым представителям этого течения, хотя оно объединяет в себе левых деятелей, которые якобы ставят на первое место народ.
Наконец, есть ярые фанаты Путина и его гипертрофированного национализма, которые активно пользуются аргументами для оправдания действий Кремля. Ничто не может остановить это течение, которое любит сильных людей с простыми (пусть даже зачастую нереалистичными и гнусными) идеями.
У этого разнородного фронта всегда найдутся аргументы, когда нужно защитить Путина и его крестовый поход, войну, которую называют законной и превентивной кампанией ради защиты алавитского и христианского меньшинств.
Утверждение о том, что в отличие от кампании Буша в Ираке вмешательство Путина совершенно законно, раз было начато по просьбе легитимного президента, совершенно абсурдно. Разве можно сейчас говорить о легитимности Башара Асада, наследника того, кто в результате государственного переворота в 1970 году пришел к власти в стране, где с тех пор не проводились свободные выборы? В чем легитимность того, кого обвиняют в преступлениях против человечности и военных преступлениях? Если мы принимаем такие аргументы, то Ким Чен Ын, Пол Пот и Пиночет тоже являются законными лидерами.
Понятие «превентивной войны» (справедливо) осуждалось в Европе во время американского вторжения в Ирак, но сегодня находит поддержку у многих лидеров, парламентариев и политологов. «Вмешательство Путина в Сирии в сентябре 2015 года позволило не допустить бойни алавитского меньшинства и выдворения христиан в Бейрут». Этот идущий по каналам кремлевской пропаганды аргумент находит отражение у многих политиков, например, у Тьерри Мариани (Thierry Mariani). Было бы предпочтительно, чтобы депутат светской Французской Республики беспокоился о судьбе всех сирийцев, а не только христиан и алавитов. Стоит ли напоминать Мариани и всем сторонникам путинского вмешательства в Сирии, что подавляющее большинство жертв в Сирии — мирные сунниты? Что подавляющее большинство погибших среди мирного населения — на совести сирийского режима и его союзников? 4 января Сирийский центр прав человека обнародовал ежегодный доклад о числе жертв и ответственности сторон за гибель людей. Вот несколько цифр из него:
— В 2016 году 8 тысяч 736 мирных жителей были убиты сирийским режимом, 3 тысячи 967 — российскими силами, 1 тысяча 528 — «Исламским государством», 1 тысяча 048 — вооруженной оппозицией, 951 — другими сторонами, 537 — коалицией и 146 — курдами.
— В 2016 году НКО зарегистрировала гибель 476 под пытками, из них 447 — в тюрьмах режима, 12 — у «Исламского государства», 10 — от рук повстанцев, 6 — у курдских сил и 1 — от рук других групп.
Цифры безапелляционны, и хотя тенденция последнего года свидетельствует об увеличении числа преступлений оппозиционных групп, Башар Асад с союзниками несут наибольшую ответственность за гуманитарную катастрофу с начала конфликта. Эти данные являются всего лишь отражением стратегии, которую принял Асад и утвердил Путин: намеренные систематические удары по больницам, школам, центрам помощи, гуманитарным конвоям… Взятие Алеппо осуществилось лишь под угрозой полного уничтожения мирного населения. Тьерри Мариани и все апологеты оси Москва-Дамаск-Тегеран виновны в покровительстве военных преступлений и преступлений против человечности. Их место — на скамье подсудимых, а не в государственных ведомствах Франции.
Разве можно хоть на секунду поверить, что Путин, на чьих руках кровь оппозиционеров, журналистов и 200 тысяч чеченцев, начал войну ради спасения человеческих жизней?
И даже если представить, что российское вмешательство позволило избежать бойни алавитов и выдворения христиан из Сирии, можно ли смириться с тем, что ценой тому стало убийство и изгнание суннитского большинства?
Тьерри Мариани отправился с поездкой в Дамаск в знак солидарности с «угнетенными христианскими общинами». Послание предельно прозрачно: сунниты могут умирать. Ненависть и презрение Мариани и ему подобных питают ненависть сирийских детей. Эти ненависть и презрение могут обернуться трагическими последствиями для нашей страны. Как подобный посыл депутата Республики будет воспринят и так уже заклейменными всеми французскими мусульманами?
Мариани следовало бы последовать примеру Папы Франциска, который призвал Башара Асада остановить кровопролитие, а европейское руководство — принять больше беженцев.
