Armworld: Подводя итоги военных событий 2016 года, как бы Вы охарактеризовали этот год?
— Год был полон различных событий, при этом, произошли трагичные и решающие для нас события, в частности, четырехдневная апрельская война. За этим последовал ряд увольнений в Министерстве обороны и Вооруженных силах Армении, новые назначения, вплоть до назначения нового министра обороны, по отношению к некоторым чиновникам было возбуждено несколько уголовных дел.
Самым важным, ключевым событием, конечно же, была апрельская война. Она была беспрецедентна по числу жертв, так как после заключения соглашения о перемирии в 1994 году, не было зафиксировано так много жертв по причине инцидентов на границах.
Кроме этого, эта война стала серьезным испытанием для оборонительной системы, которую мы выстроили в течение 25 лет. Война показала, что хотя армия противника превышала армянские силы по численности, по количеству военной техники, по некоторым разновидностям и по качеству, и хотя с азербайджанской стороны в бой вступили служащие спецназа, армянской стороне удалось противостоять им, не позволив противнику достичь военного превосходства.
Конечно, это стило многих человеческих жизней, как с армянской, так и с азербайджанской стороны. Невозможно точно сказать сколько солдат было убито с азербайджанской стороны. После долгих исследований удалось уточнить только приблизительные цифры. Известно, что эта страна всегда скрывает свои реальные потери. По официальным данным в 2016 году азербайджанская сторона якобы понесла 116 боевых и 35 не боевых потерь. Якобы 96 из боевых потерь являются результатом апрельской войны.
Тем временем, в мае представители госдепартамента США, говоря об апрельской войне, заявили, что обе стороны вместе понесли 350 потерь, в том числе гражданских лиц. Если из этой цифре вычесть потери армянской стороны, получается, что азербайджанцы только в апрельской войне потеряли 250 солдат.
— Тогда прозвучали заявления, что солдаты армянской стороны были вооружены техникой еще советских лет, и было сказано, что армия была не очень готова к широкомасштабным военным действиям, разведка ошиблась, в последствии чего нападение стало неожиданным для армянской стороны.
— Предполагаю, что речь идет о вооружении 80-ых годов. Отмечу, что во всем мире сейчас используется это вооружение. Применяется даже более старое оружие.
Так что, мне кажется, вопрос старого вооружения преувеличен и был внесен в дискурс с целью дискредитации нашей армии, чтобы якобы показать, что наша армия слаба и за это якобы ответственны власти, правительство. Не думая, что между армянской и азербайджанской армиями есть существенные отличия в вопросе современности вооружения.
А разведка должна действительно работать намного лучше и быть способна правильно анализировать каждый шаг противника. В этот раз они подумали, что шаги азербайджанской стороны являются очередной приграничной диверсией и отнеслись к этому несерьезно. Этого нельзя позволять.
— Вы думаете, мы освоили уроки апрельской войны?
— Конечно. Во-первых, были пересмотрены наши доктрины безопасности. Также ускорился темп реализации проектов в сфере обороны. Нельзя сказать, что до войны не осуществлялись шаги по укреплению военных позиций, развитию военной промышленности. До этого тоже позиции оснащались приборами мониторинга, приборами ночного видения, но после войны этот процесс резко активизировалась.
То же самое произошло и в направлении военной промышленности. Создается впечатление, что только после апреля эта сфера стала для нас одной из ключевых. Но это не так. Еще в 2015 году был принят закон о военно-промышленном комплексе, после чего начался правовой процесс развития этой сферы, был принят ряд документов, разработана концепция, определены приоритеты, на основе которых должна уже развиваться военная промышленность.
Даже проведенная в 2016 году военно-промышленная выставка была запланирована задолго до этого. Это также является одним из достижений нашей военной сферы в прошлом году, так как было подписано множество договоров с целью развития военной промышленности Армении, были достигнуты договоренности с разными странами.
— Армянские специалисты жалуются, что у них возникают хорошие идеи, изобретения в сфере военной промышленности для создания оружия или использования технологий, но правительство не идет им навстречу, и эти идеи остаются на бумаге.
— Люди, которые ждут, что их идеи могут сразу воплотиться в жизнь и для этого сразу будут выделены средства, не прагматичны. В военной промышленности нужны десятки лет, чтобы яркую идею воплотить в жизнь и начать массовое производство.
Та техника, которая сегодня разрабатывается в России или США, перейдет в строй только через 15-20 лет, если пройдет испытания. Эти вооружения и технологии еще долго должны подвергаться испытаниям, совершенствоваться, разрабатываться, стать идеальными, чтобы в ответственный момент на поле боя не выяснилось, что они не действуют. Вот почему для нас пока такие инвестиции нецелесообразны, так как выгоднее покупать уже готовое и надежное, испробованное вооружение у других стран.
Конечно, выгоднее, намного выгоднее было бы потратив намного больше денег, основать у нас исследовательские центры, организовать производство, чтобы не зависеть от внешнего мира даже в вопросе поставки оружия. Но для этого необходимо много времени и инвестиций. Правительство предпринимает шаги в этом направлении, нельзя считать, что ничего не делается. Но результаты будут осязаемы только спустя несколько лет.
— Прошло почти десять месяцев с апрельских событий, но международное сообщество не дало соразмерную реакцию на действия Азербайджана. Какие есть развития в этом направлении, может ли Армения вообще ожидать, что Азербайджан хоть в какой-то мере будет привлечен к ответственности?
— Насколько я помню, на протяжении последних двадцати лет к ответственности привлекались только те страны, которые имели проблемы с США. Азербайджан считается полноправным членом международного сообщества, и мне не кажется, что по отношению к нему прибегнут к таким шагам.
Но к тому же нужно признать, что заявления Минской группы ОБСЕ часто совпадают с позицией армянской стороны. Сегодня и армянская сторона, и сопредседатели Минской группы делают упор на международные механизмы расследования инцидентов, на их предотвращение, вывод снайперов с первой линии, на что Азербайджан, естественно, реагирует истерикой. То есть, взгляды армянской стороны и Минской группы направлены в ту же сторону, чего нельзя сказать об Азербайджане.
