Западу нужно более реалистично подходить к отношениям с Россией, а политическими делами должны заниматься больше дипломаты, чем военные. Твердость, сила, диалог и открытость снизят риск того, что политика скатится в алармизм, пишет профессор истории Сверкер Уредссон.
Кое-что интересное можно найти в интервью, которые проводит Фредрик Рейнфельдт (Fredrik Reinfeldt) с современными ведущими политиками. В первую очередь мне приходит на ум беседа с Йенсом Столтенбергом (Jens Stoltenberg), бывшим норвежским премьер-министром, а сейчас генеральным секретарем НАТО. Когда два бывших премьер-министра разговаривали о своих взглядах на Россию, в глаза бросилась удивительная разница в отношении политиков двух стран к своему восточному соседу. Столтенберг использовал четыре существительных, которые должны характеризовать отношения с Россией: твердость и сила, а также диалог и открытость. Первые два слова шведским политикам тоже пришлись бы по душе, но точно не диалог и открытость. Сегодня и действующее правительство Швеции, и партии Альянса, хотят, кажется, отстраниться от России как можно дальше, а значит, и общаться с этой страной как можно меньше.
Эта разница, ставшая очевидной во время беседы двух бывших премьер-министров, неслучайна. На шведской альмедальской неделе в начале прошлого лета царили алармистские настроения, а лидеры общественного мнения высказывали серьезные опасения, что Россия в любой момент может оккупировать Готланд. Между тем, Столтенберг сказал, что НАТО должна и усилить оборону, и в то же время стремиться к углублению сотрудничества и конструктивных отношений с Россией.
Есть исторические объяснения такому разному подходу в Норвегии и в Швеции. У Норвегии есть общая с Россией граница, но страна никогда не воевала с огромным соседом. Даже наоборот, Красная армия в 1944 освободила северную Норвегию от нацистской оккупации.
Ну а в Швеции страх перед русскими существует с 1718-21 годов, когда окончилась Великая северная война, а русские войска разоряли шведский берег Балтийского моря, заставив Швецию заключить мир после того, как Карл XII попытался разгромить российское государство. После этого шведские политики, военные и лидеры общественного мнения заботливо поддерживали страх перед Россией. Особенно неудачно это было во время обеих мировых войн. Во время Первой мировой войны часть верхнего сословия во главе с королевой Викторией хотела, чтобы Швеция присоединилась к Германии против России. Во время Второй мировой прошло очень много времени, прежде чем многие политики и высокопоставленные военные осознали, что большая угроза для Швеции исходит от нацисткой Германии, а не от Советского Союза.
Стоит упомянуть, однако, что Финляндия, у которой в XX веке было несколько войн с Советским Союзом, сейчас во главе со своим президентом усердно старается поддерживать диалог с руководством России.
Представляется, что на сегодняшний день шведские политики и лидеры общественного мнения главным вопросом считают: «Как нам посильнее наказать Россию?» Между тем, разумнее было бы ставить другой вопрос: «Как Швеции и остальной Европе побыстрее и получше наладить работающие отношения с Россией?» Основываться надо на понимании, что Путин когда-нибудь исчезнет, а вот Россия останется.
Маргот Вальстрём (Margot Wallström) и шведское правительство несколько раз говорили, что цель участия Швеции в Совете безопасности ООН — улучшить атмосферу сотрудничества. Как же Швеция будет этому способствовать, если шведские политики хотят свести к минимуму общение с Россией, одним из постоянных членов Совета?
Настало время, когда умные дипломаты, а не военные политики, должны задавать тон сосуществованию с Россией. На самом деле, принципиальное решение не должно быть таким уж сложным. Западу нужно признать, что Крым, который был частью России с 18-го века, и где располагается российский черноморский флот, принадлежит России, а России взять обязательство не притеснять восточную Украину и прибалтийские страны.
Можно иметь разное мнение о Генри Киссинджере, но никто не может отрицать, что он — реалист. И в отношении России — тоже. Сегодня почти все согласны, что швед Ханс Бликс в преддверии войны США против Саддама Хуссейна в 2003 году проявил себя как значительно более умный человек, чем президент Джордж Буш. Не менее умную позицию Бликс занял и в том, что касается отношений между Швецией и вообще Западом, и Россией.
Сверкер Уредссон, профессор истории Лундского университета
