«Мы стремимся к диалогу и сотрудничеству ради мира и развития на Балканах. Я ничего не знал об этом поезде, но если в ответ на появление поезда выставлять вооруженные пулеметами подразделения, рискуешь разжечь опасное пламя во всей Европе. Так проевропейский сербский премьер Александар Вучич (Aleksandar Vucic) комментирует в разговоре с Repubblica сложившееся напряжение в ситуации с Косово.
Насколько велик риск военного столкновения или войны сейчас?
«Я был удивлен, ошарашен столь безответственными действием: отправить спецподразделения с пулеметами на север Косово, где живут одни только сербы, в ответ на поезд. Можно же вести переговоры, дискуссии, споры, но выставлять вооруженные подразделения — это безответственно. А они так и сделали».
Однако фразы «Косово — это Сербия», православные иконы, патриотические символы, изображенные на поезде, там восприняли как «провокацию». Что Вы можете на это сказать?
«Невозможно ставить на одну планку поезд с нанесенными на нем надписями и вооруженные подразделения, которые демонстрируют свою силу на территории, жителям которой не нравится их видеть. Повторюсь, это крайне безответственно. Спустя три дня я все еще недоволен, но меня утешает то, что мы, по крайней мере, избежали каких-либо серьезных физических столкновений в Северном Косово: от этой искры мог бы вспыхнуть пожар во всем регионе. Надписи на поезде? Отвечаю: там не было националистических образов, напоминавших мифы «Большой Сербии», внутри были только иконы, а надпись «Косово — это Сербия» — это цитата из нашей конституции. Что мы должны были сделать на стадионе в Белграде, когда их дрон демонстрировал карту «Большой Албании»? Отправить свои танки? Мы не сделали ничего, были наказаны и терпели критику. Нельзя во всем использовать двойные стандарты. Мы испытываем множество опасений в связи с будущим: недавно мы слышали заявление Эди Рама (албанского премьера), что «сербы смогут приезжать сюда только в качестве туристов», а Кадри Весель (председатель парламента Приштины) предсказывает в Митровице снос барьеров, препятствующих движению грунта, которые были построены по обоюдному согласию, так он хочет отпраздновать их так называемую независимость. На днях был арестован молодой человек, возвращавшийся домой из-за границы, только за то, что на нем был пиджак расцветки сербского флага. Они уничтожили православные храмы, а на их развалинах устраивают общественные места для стирки, они ведут политику, которая вызывает страх».
Вы ищете поддержки у европейских и западных лидеров?
«Я несколько раз говорил с Федерикой Могерини (Federica Mogherini) и благодарен ей за то, что она нас выслушала. Через несколько часов я встречусь с китайским президентом, потом с Байденом, буду выступать против одобрения американским посольством вооруженных действий в Приштине. В ближайшие дни для меня приоритетной задачей будет восстановление доверия и преодоление этой сложнейшей ситуации. Сербия будет делать все возможное, чтобы поддержать диалог, это единственный способ решить проблему. К тому же у меня запланирован телефонный разговор с Ангелой Меркель».
Я настаиваю: насколько велик риск вооруженных столкновений?
«Я бы никогда не смог начать односторонние военные действия, но они это сделали. Я думал, что это невозможно, однако, к сожалению, это произошло. Мы должны поправить положение, но люди боятся. Надеюсь, что Приштина и Албания рассматривают возможность будущего диалога. Мы не хотим никаких столкновений, сделаем все возможное, чтобы предотвратить их. Но я уже не уверен в своих возможностях. С их стороны я наблюдал и слышал то, что вызывает большое беспокойство в отношении стабильности всех Балкан. Спецназ и бронетехника не способствуют стабильности, эти люди ведут себя совершенно безответственно».
Тачи обвиняет Сербию в стремлении аннексировать часть Косово так же, как Россия аннексировала Крым, как Вы это прокомментируете?
«Ничего глупее я еще не слышал. Мы считаем всю территорию Косово частью Сербии в соответствии с нашей конституцией. Аннексируя ее часть, если не считать угрозы миру, мы разделим свою собственную территорию.
Наша страна — не маленькая Россия, как считают некоторые люди, у нас нет военных планов, они были у Приштины. Мы столкнулись со страшным лицемерием: невозможно сравнивать поезд и вооруженные спецподразделения с бронетехникой. Мы отправили поезд, а не военных, как это сделали они».
Сербский президент Николич сказал, что если Косово будет использовать насилие против сербского меньшинства, Белград ответит военными действиями, насколько вероятен такой исход?
«Я надеюсь, что в будущем мы сделаем все, чтобы избежать подобного исхода и приложить все усилия для сохранения мира. Впервые за много лет в Сербии наблюдается стабильный рост, бюджетный профицит, инфляция, не превышающая 1,1%, наш бизнес-рейтинг поднялся с 93-го до 44-го места, мы привлекаем все больше инвестиций. Нам не нужны конфликты и насилие, да и им, наверное, тоже. Я их не понимаю, не понимаю их намерений. Я хочу сказать: оружием никакие проблемы не решаются, давайте вернемся к диалогу. Я надеюсь, что давления со стороны ЕС будет достаточно, чтобы избежать катастрофы из-за их действий. Президент говорил о реакции в том случае, если они убьют наших людей, но он сказал и о том, что единственным выходом является мир. Я не хочу подливать масла в огонь, несмотря на поведение Приштины».
(Итальянские) командиры СДК (Сил для Косово) и европейская комиссия призвали к умеренности обе стороны, что Вы скажете об этом?
«Мы понимаем эти заявления. Нам требуется помощь, чтобы устранить риски и препятствия. Мы наладили прекрасное сотрудничество с СДК, я не раз высоко оценивал итальянский контингент СДК, он очень многое сделал, особенно, защищая наши монастыри. Нужно, чтобы кто-то поговорил с Приштиной без обиняков на международном уровне».
На каком уровне было принято решение отправить поезд в таком оформлении?
«Я ничего об этом не знал. Они раздули этот случай до такой степени, как будто мы сбросили на них атомную бомбу. Это был поезд, который должен был прибыть на территорию сербского населения, а не оружие. А они отреагировали на него, отправив войска. Они могли позвонить мне, мы могли провести переговоры. Проблема состоит в том, что они не хотят с нами разговаривать».
Если вы не будете отправлять других поездов, сербское меньшинство может расстроиться, а если продолжите, Приштина опять может отреагировать тем же способом. Каковы будут ваши действия в этом случае?
«Наш главный приоритет — сохранение мира и развитие экономики. Я расскажу об этом всем сербам. Если за это придется заплатить политическую цену, если сербы сочтут меня антигероем, мне все равно. Мы не хотим никому бросать вызов. Но я боюсь, что Приштина ищет любой предлог для провокаций. Мы будем реагировать спокойно, всем Балканам нужно спокойствие и ответственность».
О чем вы хотите просить ЕС?
«Я всегда говорил лидерам ЕС, непредвзято описывая ситуацию: у Балкан огромный потенциал роста, но пока здесь очень нестабильно, двусторонние отношения на Балканах ухудшаются. Многие страны ЕС в прошлом обвиняли только Сербию, надеюсь, теперь они понимают, что к оружию прибегаем не мы. Мы продолжим подавать свои сигналы: мы должны все вместе говорить о будущем, вести диалог при содействии ЕС, нам действительно не нужен конфликт в сердце Европы. Я думаю, Меркель меня поймет. Думаю, я справлюсь с этим вызовом, я должен это сделать».
Многие европейские лидеры опасаются решений будущего президента Трампа и его взаимоотношений с Москвой. Как вы к этому относитесь?
«Мы слишком маленькая страна, чтобы об этом судить. Я говорю лишь, что нам нужна стабильность на глобальном, европейском и региональном уровне. Мы ждем, какова будет будущая политика США на Балканах. Я повторяю, на днях американское посольство повело себя крайне безответственно, поддержав расположение военных подразделений».
Приближаются президентские выборы. Вы, настроенный проевропейски премьер-реформатор предпочитаете остаться премьером или выдвинуть свою кандидатуру на пост главы государства?
«Я еще не знаю, пока еще не решил. Но мне нравится моя работа, я очень рад успеху важных экономических реформ. Остальное — это спекуляции. Разумеется, в нашей конституции премьер обладает большими полномочиями, чем президент».
