После того, как праймериз левых привлекли менее 2 миллионов человек в первом туре, Жак Сапир проводит параллель между нынешним упадком Социалистической партии и развалом Французской секции Рабочего интернационала (SFIO) в 1960-х годах.
Первый тур праймериз Социалистической партии лишь подтвердил сложившуюся за последние недели мысль: единственными победителями станут лишь те, кто не участвовал в них, будь то Жан-Люк Меланшон (Jean-Luc Mélenchon), чья раскритикованная многими стратегия теперь получила подтверждение, или Эмманюэль Макрон (Emmanuel Macron). Кроме того, прошедшее голосование стало подтверждением упадка Соцпартии, который во многом напоминает положение SFIO в конце 1950-х и в 1960-х годах. SFIO, предшественница нынешней Социалистической партии, во многом дискредитировала и обесчестила себя подходом к войне в Алжире. Она согласилась не участвовать в президентских выборах 1965 года, а в 1965 году ее кандидат Гастон Деффер (Gaston Defferre), который должен был представлять «правительственных левых», набрал всего 5% голосов. Поэтому стоит подчеркнуть основные выводы, которые можно вынести из прошедшего 22 января голосования.
Явка, по всей видимости, была очень низкой. Здесь следует проявить осторожность, потому что Верховное управление праймериз больше не предоставляет сведений по этому поводу с 22:43 воскресенья, когда оно сообщило о 1,337 миллиона проголосовавших на 80% участков. К 10:00 23 января с сайта организации исчез счетчик явки, и никаких новых сведений она не дает. Это небезосновательно позволяет нам заявить, что Соцпартия пыталась нас надуть заявлением о цифре «почти в 2 миллиона» в 20:40 в воскресенье. В любом случае, результат в 1,5-1,7 миллиона стал бы пощечиной для организаторов. Напомним, что в 2011 году в праймериз левых приняли участие 2,7 миллиона избирателей, тогда как на последние праймериз правых пришли 4,3 миллиона человек.
Сюрпризом, за неимением лучшего, стал успех Бенуа Амона и провал Арно Монтебура (Arnaud Montebourg): тот расплачивается (причем с процентами) за туман и ошибка в кампании. Объединить левых Соцпартии на развалинах фонда Terra Nova, который во многом несет ответственность за ее упадок, было непосильной задачей. Промахи по вопросам суверенитета оттолкнули от него многих избирателей, которые могли бы поддержать его в 2011 году. В то же время успех Бенуа Амона может объясняться динамичной кампанией и, что, наверное, еще важнее, тайной поддержкой течения Мартин Обри (Martine Aubry), которая хочет поквитаться с Вальсом и Олландом за все оскорбления, что ей пришлось пережить. Как бы то ни было, программа Амона все равно представляет собой унылое пережевывание старой социалистической риторики без столь необходимой смены курса, как по ЕС, так и евро. Его предложение о «всеобщем доходе» тоже заслуживает самой резкой критики.
Освещение этих праймериз в крупных СМИ в очередной раз продемонстрировало масштабы идеологических предрассудков и близорукость политических обозревателей. Противостояние левых «реалистов» во главе с Манюэлем Вальсом и левых «утопистов» Бенуа Амона — безобразная карикатура. У нее может быть только одна цель — обеспечить поддержку Эмманюэлю Макрону. Это позицию можно понять, но ее следует преподносить как таковую, а не контрабандой в виде нормативных суждений о тех или других. По факту, в программе Вальса нет ни капли реализма: она предлагает те же самые пути, что привели к резкому росту безработицы с 2013 по 2016 годы и увеличению дефицита бюджета. Манипуляции для переноса расходов на бюджеты 2017 и 2018 годов слишком уж очевидны. Что касается Бенуа Амона, проблема заключается не столько в «нереалистичности» всеобщего дохода, сколько в противоречии между предложением другой политики и молчанием об отходе от жестких рамок ЕС, что подразумевает отказ от евро и подписанных за последние годы соглашений. Рассуждения о стремлении изменить ЕС изнутри на самом деле пусты, что сулит лишь будущие капитуляции.
Как мы уже отмечали, праймериз оставили двух победителей. Эмманюэль Макрон получил аргумент в пользу стратегического решения не участвовать в них. Он видит подтверждение, что его проект (не будем говорить о программе, потому что ее у него пока нет) кажется привлекательным части электората Соцпартии. Но по факту, он — все такой же кандидат больших компаний, банков и глобализованной элиты. Жан-Люк Меланшон тоже видит плюс в своей стратегии. Его мнение о том, что праймериз станут идеологической и политической ловушкой, оказалось верным, и среди левых на примирение пошел даже его заклятый враг Пьер Лоран (Pierre Laurent) из Компартии. Он может рассчитывать на голоса тех избирателей, которые следовали за Арно Монтебуром, но по очевидным причинам не станут поддерживать Бенуа Амона или Манюэля Вальса.
В целом, эти праймериз подтверждают упадок Социалистической партии. Как бы то ни было, от 1950-х годов нынешнюю ситуацию отличает подъем популизма в ответ на кризис либеральных демократий. Популизм — ответ все большей части населения, особенно «молодого» (18-35 лет) во Франции на катастрофу неолиберализма и глобализации. Именно это подорвало социал-демократическую мысль в разных странах, в том числе и Франции. Сейчас эта тенденция получает воплощение на избирательных участках и может привести в первом туре президентских выборов к практически полному исчезновению Соцпартии. Левые смогут встать на ноги только в том случае, если примут эту популистскую волну и перестанут строить иллюзорные барьеры между прогрессом общества и нации.
