Fronda.pl: Россия собирается провести в этом году на белорусской территории учения «Запад-2017». Украинский военный аналитик Алексей Арестович говорит, что россияне получат возможность оккупировать Белоруссию. Российские войска (или, по крайней мере, их часть) может просто не вернуться с учений. Вы думаете, такой сценарий на самом деле реален?
Витольд Юраш (Witold Jurasz): Все не так просто. Ключевой вопрос состоит в том, сколько российских войск в конечном итоге попадет в Белоруссию. Россияне заказали 4200 железнодорожных вагонов. Такого количества хватит, чтобы перебросить не бригаду, не дивизию, а целую армию. В таком случае этот сценарий вполне можно себе представить, ведь это мощная сила. Минск, в свою очередь, соглашается только на 400 вагонов, которых достаточно для перевозки легкой бригады. Ключевое значение не только для Белоруссии, но и для Польши будет иметь то, сколько войск в конечном счете приедет,
— Почему?
— Если Россия действительно перебросит к нашей границе армию, придется укреплять натовские силы, ведь россияне будут способны не только оккупировать Белоруссию, но и предпринять наступление на страны Балтии и даже Польшу.
— Как мы можем предотвратить развитие этого мрачного сценария?
— Во-первых, нам следует поднять вопрос масштаба учений «Запад-2017» на международном уровне. Я удивляюсь, что этого еще не происходит. Нам следует поддержать Белоруссию в ее стремлении ограничить количество российских сил. После разговоров с американскими аналитиками в ходе военной игры, которая недавно прошла в Варшаве, я сделал вывод, что на Западе уже осознали необходимость смотреть на Белоруссию в контексте международной безопасности, отодвигая на второй план тему демократии. Польше это традиционно сложно, но ей пора заняться своими интересами. Одновременно можно не забывать о ценностях (хотя самая главная ценность — это собственная безопасность) и, например, подчеркивать в диалоге с Минском, что мы будем делать упор на права человека, а не на демократию. Иными словами, можно послать сигнал, что мы не будем бороться с существующим режимом, но надеемся, что он не будет грубо нарушать права человека.
— Если Путина не останавливают размещенные в Польше силы США, существует ли что-нибудь, что остановит его перед дальнейшей экспансией?
— Я думаю, к этой теме следует подходить спокойно. Конечно, мы не можем смотреть на учения безучастно, особенно если переброска войск будет такой масштабной, как планирует Россия. Стоит, однако, помнить, что кремлевская элита — это элита клептократическая. У этих людей есть виллы на Лазурном берегу, там живут их любовницы, и от этих вилл и любовниц они отказываться не готовы. В связи с этим вероятность развязывания какой-то большой войны не так велика. Вышесказанное не отменяет факта, что в военном планировании следует учитывать самый мрачный сценарий.
— Вы сообщали, что бывший высокопоставленный сотрудник НАТО Фабрис Потье (Fabrice Pothier) говорил о желании Трампа отменить введенные против России санкции. Это не значит, что в дальнейшем он решит вывести из Польши американские войска?
— Я не знаю. Это, пожалуй, единственный честный ответ на такой вопрос. Мы впервые столкнулись с непредсказуемым президентом и непредсказуемой администрацией Соединенных Штатов. Сигналы поступают противоречивые. С одной стороны, есть публичные заявления президента, с другой, высказывания государственного секретаря Тиллерсона в Конгрессе звучали с нашей точки зрения вполне хорошо, хотя именно с ним у нас были связаны особые опасения. Но не стоит забывать, что в США президент обладает огромной властью. Есть, конечно, еще Конгресс, и сильная система сдержек и противовесов. Я думаю, важную роль будет также играть американский военный истеблишмент, который осознает российскую угрозу. Свое значение имеет вопрос имиджа, для такой глобальной державы, как США, он важен. Резюмируя: я могу себе представить, что Вашингтон и Россия придут к какому-то соглашению, в рамках которого с обеих сторон наступит деэскалация напряженности. Но такая деэскалация не будет означать, что американцы отвернутся от союзников, состоящих в НАТО.
— Почему?
— Это вопрос имиджа, о котором я говорил. Представим себе такой сценарий, в котором США действительно отворачиваются от какого-то союзника по НАТО, например, Польши. Ситуацию увидит, допустим, Южная Корея, которая сразу же задаст себе вопрос: можно ли еще верить американским заявлениям? Соединенные Штаты, подозреваю, не хотят, чтобы Южная Корея занялась созданием собственного ядерного оружия. К похожим выводам может придти и Япония. Так что, я думаю, какое-то соглашение будет, но за нас я бы слишком сильно не беспокоился. Я больше боюсь за Белоруссию и Украину, у них, пожалуй, уже нет каких-то европейских и евроатлантических перспектив. Иными словами, мы стоим на пороге момента, в который нам придется подвести итог последних 25 лет нашей восточной политики. Опасаюсь, мы придем к выводу, что потерпели в ней полное фиаско. Возможно, пришло время сделать персональные выводы по поводу тех представителей истеблишмента, которые занимались восточной политикой. В течение 25 лет они много говорили, но ничего не сделали. Возвращаясь к нашей теме: мы должны всеми силами бороться за то, чтобы новое соглашение означало не передачу Белоруссии и Украины в сферу влияния России, а временную нейтрализацию. Через какое-то время, например, через 20 лет это позволит нам вернуться в игру за эти страны.
— Благодарю за беседу.
