Во многих частях мира, включая США, проходят акции протеста против введенного президентом Дональдом Трампом запрета на въезд в США граждан семи мусульманских стран, в то время как от Турции почти не исходит ни звука, и это многих удивляет.
Действительно, турецкие политические лидеры, которые, как правило, в таких случаях реагируют в самой резкой форме, особенно президент, в этот раз промолчали. От народа, тех или иных институтов — тоже никаких действий.
Понять причины этого несложно.
Разумеется, в Турции никто не одобряет того, что делает Трамп относительно мигрантов; все испытывают гнев по отношению к религиозной дискриминации и полагают, что такой шаг будет способствовать еще большей активизации терроризма, а не его предотвращению.
Позиция «поживем — увидим»
Но в отличие от многих стран, от Великобритании до Австралии, Анкара не высказывает громкогласно своей реакции. Это происходит от того, что после смены власти в США турецкая дипломатия вынуждена занимать позицию «поживем — увидим».
В период, когда турецко-американские отношения переживают кризис, у Анкары есть серьезные ожидания от администрации Трампа в направлении урегулирования некоторых проблем. То, какую позицию займет Трамп по вопросам, которые оказывают непосредственное влияние на двусторонние отношения, — речь идет в первую очередь об экстрадиции главаря террористической организации FETÖ Фетхуллаха Гюлена (Fethullah Gülen) и прекращении поддержки Партии «Демократический союз» (PYD) / Отрядов народной самообороны (YPG), — пока неизвестно.
Это, видимо, прояснится после встречи президентов Эрдогана и Трампа, которая, как ожидается, вскоре состоится в Милане.
Вполне разумно, что до этого момента Анкара не желает настраивать против себя Трампа и ведет себя несколько более терпеливо и сдержанно. Но это не помеха тому, чтобы некоторые официальные лица выражали свою точку зрения по поводу «запрета на въезд мигрантов». И это происходит в умеренной и осторожной форме…
Интересы прежде всего
Для Турции важно реализовать свои ожидания по вопросам, напрямую связанным с ее интересами.
Это приоритеты турецкой внешней политики. А позиция администрации Трампа по проблемам, которые не оказывают прямого влияния на Турцию, имеет второстепенное значение.
Но это, как мы отметили выше, не должно мешать тому, чтобы Турция занимала целесообразную позицию относительно тех шагов нового американского руководства, которые вступают в противоречие со взглядами Турции или чувствительными для нее аспектами.
Турецкая дипломатия уже имеет такой опыт.
Например, когда Россия оккупировала и аннексировала Крым, Анкара — несмотря на узы, существующие между Турцией и татарами, — старалась не выступать резко против Москвы и не принимать мер, которые могут навредить отношениям с Россией. Похожая позиция наблюдалась и относительно действий Китая против уйгуров в Восточном Туркестане (исторический топоним Синьцзян-Уйгурского автономного района, — прим. перев.)…
В тех случаях, когда приоритетные интересы во внешней политике имеют перевес, прагматизм становится неизбежным.
