Впервые за последние годы Александр Мотыль, профессор политологии Ратгерского университета (США) призвал Украину избавиться от Донбасса как своего рода опасной для ее судьбы социально-политической опухоли. На этот раз его аргументы, высказанные в статье «Киеву стоит отречься от Донбасса» (Foreign Policy, 2. 02.2017), связаны главным образом с вступлением в должность нового президента Соединенных Штатов и выстроены неотвратимо логично.
В начале статьи профессор Мотыль отмечает существенные успехи Украины за последнее время, в том числе и то, что «ее вооруженные силы успешно превратились из шеститысячного боеспособного войска, имеющегося в середине 2014 года, в мощную, закаленную в боях армию, которой удалось заставить Россию и ее марионеток прекратить боевые действия на Востоке». Однако геополитическая ситуация для Украины сейчас существенно ухудшилась. «Оппозиция Трампа ЕС и НАТО, принятие им Брексита, демонизация им Германии и поддержка правых популистов угрожают подточить Европу и ее институты, разорвать трансатлантические связи и разрушить идею когерентного Запада. Такие шаги поощрят Путина перехватить инициативу и искать новое решение для существующей донбасской дилеммы, — пишет Мотыль. — Путин может использовать оккупированный Донбасс, чтобы добиться уступок по другим вопросам: будь то снятие экономических санкций или сотрудничество в вопросе сохранения режима Башара аль-Асада в Сирии. Тогда бы Путин отвел свои войска из Украины, прекратил оказывать помощь сепаратистам и сообщил Киеву, что тот может получить свою территорию обратно. Таким шагом Путин выиграл бы баллы у США и Европы, позволив ему создать образ России как миролюбивой и великодушной страны, которая стремится к стабильности и миру с Западом». Мощный пропагандистский аппарат Кремля мог бы подать населению России этот шаг как большую победу действующего режима.
Что должен делать в этих обстоятельствах Киев? Принять путинский подарок? Александр Мотыль считает: «Этот подарок имел бы плохи последствия. Киев скорее всего столкнулся бы с тотальной войной с брошенными сепаратистами — в которой, вероятно, победил бы, но потом бы столкнулся с необходимостью огромных капиталовложений, чтобы наладить жизнь в опустошенном регионе и попытаться завоевать сердца и умы его антикиевского населения. По оценкам экономиста Андерса Ослунда, на то, чтобы возместить ущерб, нанесенный Россией, нужны как минимум 20 млрд долл.; весь бюджет Украины составляет примерно 26 млрд долл. Не менее изнурительными для Украины были бы и политические последствия реинтеграции оккупированного Донбасса. Несколько миллионов антизападных избирателей, возвращенных в ее лоно, голосовали бы против прозападных реформ на Украине. Пророссийские политические силы, которые руководили и до сих пор руководят регионом, получили бы вторую жизнь. А олигархи и воры, которые десятилетиями так плохо хозяйничали на Донбассе, вернулись бы во власть. Тогда Донбасс играл бы такую же ретроградную роль, которую он играл в украинской политике с момента обретения ею независимости в 1991 году. Политическое напряжение возросло бы, вернулась бы поляризация Восток — Запад, Киев стал бы политически и экономически несостоятельным, а Путин бы добился того, к чему он стремился с самого начала — полностью нестабильной Украины, минус затраты на финансирование конфликта низкого уровня на экономически обреченной территории».
Вывод из этого такой: «Киев абсолютно не готов к тому развитию событий, которое может разрушить Украину при минимальных затратах для Путина: когда Россия вернет Донбасс. На что бы Киев ни решился, украинцы должны сначала определить, что для них является самым главным: независимость или территориальная целостность. Минские соглашения давали Украине возможность наслаждаться первым и добиваться второго. Такое положение дел не могло продолжаться всегда, но Трамп и Путин ускорили его конец. До Трампа украинцы могли избегать принятия слишком многих сложных решений относительно своих стратегических приоритетов. С появлением Трампа уже не могут».
Но кто сказал, что Украина должна мириться с российскими марионетками и их «социальным гумусом» («ватниками»), позволять фактическую легализацию «ЛДНР» путем «выборов» на ныне оккупированных территориях, предоставлять террористам представительство в Верховной раде и бросать все ресурсы на восстановление Донбасса? Минские договоренности относятся к другому историческому времени, когда террористы еще не убили тысячи и тысячи людей и не запустили необратимые социально-политические процессы, подобные тем, которые запустили в свое время нацисты. Ведь если бы Германия прекратила войну и вывела войска с оккупированных территорий в 1939-40 годах, ситуация была бы принципиально иная, чем после Бабьего Яра и тотальной «зачистки» оккупированных стран от «неполноценных элементов»… Черта в нынешней «гибридной войне» перейдена, и единственным приемлемым для Украины вариантом может быть капитуляция «ЛДНР» (с одновременной амнистией тех, кто лично не был задействован в преступлениях), с введением на этой территории чрезвычайного положения (неужели Франции в борьбе с исламистами можно, а нам — нет?), с отменой на период действия этого состояния любых выборов и передачей власти военно-гражданским администрациям. И, конечно, фильтрационные лагеря для тех, кто возвращается из России, и для «ватных» активистов, лишение коллаборационистов избирательных прав на длительный срок, закон о «запрете на профессии» (прежде всего учителей, сотрудников СМИ и госслужащих) для определенных категорий населения, лишение украинского гражданства в необходимых случаях и т.п.
Все это вполне нормальные меры, имеющие целью очищение оккупированных территорий и предотвращение терроризма во всех его формах; они испытаны демократическими (подчеркиваю это, именно демократическими) государствами как в послевоенной Европе, так и позже (практика «запрета на профессии» — в ФРГ в 1950-70-х, лишение гражданства — в сегодняшнем Израиле). Ну а для восстановления инфраструктуры оккупированных территорий не обойтись без привлечения к гражданским работам самих жителей этих территорий. Опять-таки это практика послевоенной Европы. Той, «настоящей», о которой говорили на встрече в редакции «Дня» Оксана Пахлевская и Галина Аккерман, а не той, которая допустила настоящую охоту на футболиста Романа Зозулю, играющего в Испании, за то, что якобы герб Украины на его футболке является… нацистским символом. Что касается горячих апологетов «русского мира», то следует помочь им выбрать вариант «чемодан-вокзал-Россия». Жестко? Да. Недемократично? Нет. Потому что демократия только тогда чего-нибудь стоит, когда умеет защищаться. Так, как Великобритания во времена Второй мировой или Израиль на протяжении всей своей новейшей истории.
В случае же, если политика Украины относительно «ЛДНР» будет базироваться на призывах «давайте жить дружно», обозначенная профессором Мотылем трагическая дилемма — «независимость или территориальная целостность» — предстанет в полный рост…
