Профессор Анн-Мари Мулен из национального центра научных исследований рассказывает об истории отношения к вакцинации во Франции.
Le Figaro: По данным опубликованного в конце 2016 года опроса, 40% французов не считают вакцины надежными. Когда возникло это недоверие?
Анн-Мари Мулен: С появления в Англии в 1796 году до наших дней история вакцинации была непростой. Она вызывала энтузиазм, но в то же время споры, потому что вакцины были изначально живыми и хрупкими.
Самый серьезный кризис произошел в 1929 году в немецком Любеке, где кампания вакцинации от туберкулеза привела к гибели около ста детей. За этим последовал судебный процесс, первый крупный медицинский процесс, в результате которого было установлено, что вакцины были заражены активными туберкулезными бациллами. Переход к промышленному производству тоже сопровождался инцидентами, как, например, с компанией Cutter в 1955 году, чья вакцина заразила полиомиелитом 40 тысяч маленьких американцев. Использованный для ее производства штамм не был достаточно ослаблен.
В нашу эпоху не возникало схожих трагедий. Некоторые споры ведутся по поводу ответственности вакцин за возникновение хронических, аутоиммунных и воспалительных заболеваний. Это серьезно отличается от от случаев смерти, чью причину намного легче установить.
— С чем связаны растущие сомнения насчет вакцин?
— Большинство появившихся за последние годы вакцин являются абстрактными. Болезни, от которых они защищают, больше ничего не говорят людям. Это касается, например, вакцины от полиомиелита, который сейчас незаметен во Франции, возникал у детей еще в 1950-х годах. Гепатит В тоже относительно малоизвестен, тем более что его последствия, цирроз или рак печени, проявляются через годы после заражения. В Африке этот вирус вызывает рак печени у кого-нибудь практически в каждой семье, однако во Франции проводить вакцинацию новорожденного кажется абсурдом, потому опасность представляется совершенно нереалистичной.
— Почему вакцины вызывают больше сомнений, чем любые другие лекарства?
— В отличие от медикаментов вакцины не лечат болезнь. Кроме того, наше историческое наследие с Луи Пастером делает Францию страной вакцинации. До такой степени, что долгое время все это идеализировалось. Только вот вакцины не соответствуют сложившемуся у них образу. Их эффективность варьируется от качеств каждого человека, его генома. Как и при любом медицинском воздействии, могут наблюдаться побочные эффекты, по большей части кратковременные и слабые. Возможны и более серьезные осложнения, но подобное бывает лишь в чрезвычайно редких случаях. В прошлом все это воспринималось просто как превратности судьбы. Сегодня же люди ощущают себя преданными, а СМИ раздувают эту тревогу. Подобная дезинформация ведет некоторых к тому, что они выплескивают воду вместе с ребенком.
— Что вы думаете насчет позиции государственных властей по этому поводу?
— Нехватка вызывает тревогу у населения и усиливает его недоверие к государству. Так, хотя на территории Иль-де-Франс настоятельно рекомендуется БЦЖ-вакцинация, семьям бывает непросто ее получить. Власти не лучшим образом ведут себя в этом вопросе и в прошлом предпочитали закрыть на все глаза. Недоверие населения сегодня перекидывается и на медиков. У терапевтов практически нет времени на обсуждение, а некоторые из них сами сомневаются в последних вакцинах.
Параллельно с этим традиционные санитарные информационные рычаги постепенно исчезают. Сейчас практически не осталось школьной медицины, а трудовая переживает немалые трудности. Все это ведет если не к недоверию, то, как минимум, к сомнениям людей.
