Любая страна предпочитает вспоминать успешные, переворотные моменты своей истории. Но что же пошло не по плану? Книга «Страна тысячи ошибок» предлагает альтернативную точку зрения на историю Финляндии.
В истории Финляндии, как, впрочем, и каждой страны, есть моменты, о которых предпочитают забыть или замести их под ковер. Самые интересные ошибки собрал Веса Сисяттё в своей книге «Страна тысячи ошибок — История Финляндии в промахах» (Tuhansien mokien maa — Tunaroinnin Suomen historia).
Например, шведский король Густав Васа в 1550 году основал город Хельсинки в совершенно не подходящем для этого месте, и, в частности, по этой причине в финской столице нет такого живописного старого города, как в Таллине или Стокгольме.
Изначально Густав Васа приказал всем бюргерам из Порвоо, Раума, Улвила и Таммисаари переехать в новый город, который был основан в устье реки Вантаанйоки, в районе Ванхакаупунки, что в северной части Хельсинки между районами Коскела и Виикки. Новый город, основанный на восточном торговом пути, должен был превзойти расположенный по ту сторону Финского залива Ревель, нынешний Таллин.
Однако уже через 11 лет Швеция завоевала Таллин, и интерес короля к Хельсинки пропал.
Город пытались развивать, но неподходящий для крупных кораблей порт оказался серьезной проблемой.
В 1640-х годах было принято решение передвинуть Хельсинки. Но куда? Сначала новым центром должен был стать нынешний район Каласатама, но близлежащие земли принадлежали дворянам, и городу было бы некуда расширяться. В итоге город решили перенести в Виронниеми, в нынешний район Круунунхака. Горожане были против переезда на несколько километров южнее, но никто не решился выступить против воли короля.
Однако даже этот радикальный шаг не взбодрил унылый город. Хельсинки начал развиваться быстрыми темпами только после того, как в 1748 году началось строительство Свеаборга, то есть крепости Суоменлинна.
Единственное, что осталось от первоначального Хельсинки — это фундамент церкви в районе Ванхакаупунки.
Ошибки во времена Великого княжества Финляндского
Ну а какие же промахи были совершены в период, когда Финляндия входила в состав Российской империи?
Одна из самых забавных ошибок привела к тому, что дом муми-троллей стал таким, каким мы знаем его сейчас.
После того, как Финляндия вошла в состав Российской империи, мореходство начали быстро развивать. Одна из главных проблем заключалась в том, что море в архипелаге Хельсинки было мелким и потому опасным для кораблей. Было необходимо построить новый маяк.
Начальник лоцманского ведомства Пер Густав Бродд предложил построить маяк на островке Глосхолм. Российский директор маяков Финского залива Леонтий Спафарьев, однако, заявил, что этот план безумен, поскольку остров находился слишком близко к побережью, и маяк не помог бы морякам ориентироваться в архипелаге.
Николай I, однако, прислушался к мнению Бродда, и после длительного и дорогостоящего строительного процесса в сентябре 1835 года на маяке зажегся свет. Сразу стало понятно, что маяк находится в неправильном месте и может даже представлять опасность для кораблей. Через 30 лет маяк погасили, его верхнюю часть разобрали и построили высокую крышу в форме конуса.
Переделанный маяк пришелся по душе девушке, семейная дача которой находилась неподалеку от острова Глосхолм. Маяк в воображении Туве Янссон превратился в круглый дом муми-троллей.
История маяка закончилась еще до того, как была опубликована первая книга о муми-троллях «Маленькие тролли и большое наводнение» (Muumit ja suuri tuhotulva, 1945 год). Во время Зимней войны финская армия заметила, что российские бомбардировщики используют необычное строение в качестве ориентира на пути к Хельсинки.
Финские власти взорвали сооружение 14 марта 1940 года. Это, правда, произошло слишком поздно. Зимняя война закончилась одним днем раньше, но указ об отмене взрыва не дошел вовремя до нужного человека.
Железная дорога, построенная на костях
Осенью 1867 года финны голодали. Промежуток с 1866 по 1868 известен как Годы великого голода.
Министр финансов Йохан Вильгельм Снелльман пытался реформировать страну и до последнего не хотел брать дополнительный долг из-за границы для закупки зерновых. Кроме того, он выступал против безвозмездной раздачи еды бедным. Правительство пыталось научить народ, в частности, делать хлеб из ягеля, но эта идея не обрела большой популярности.
Массовый голод усугубился, и Снелльману пришлось согласиться на закупку зерновых в долг и проведение экстренных общественных работ. Министр выступал против подобных проектов, поскольку считал, что они способствуют бродяжничеству голодающих.
Самым крупным таким проектом стало строительство железной дороги между Риихимяки и Санкт-Петербургом, для которого был взят иностранный долг.
Строительство дороги стало катастрофой. Люди после долгого голодания были слишком слабы, чтобы заниматься тяжелой физической работой. Примерно каждый пятый рабочий умер во время строительства. Согласно поговорке, эта железная дорога построена на костях, поскольку умерших хоронили прямо в полотне строящегося дорожного пути.
Пик массового голода наступил весной 1868 года. Количество умерших стабильно росло. Если в январе от голода умерло около 8 тысяч человек, то в мае уже 25 тысяч. В общей сложности за 1867-1868 годы скончалось примерно 8% населения Финляндии. Этот голод стал последним массовым голодом в Европе в мирное время. Если бы правительство тогда повело себя по-другому, вполне возможно, что катастрофы удалось бы избежать.
Финский манифест не заинтересовал Николая II
Как пишет Сисяттё, первые 80 лет под властью Российской империи финнам жилось хорошо. Однако в конце 19-го века началась русификация Финляндии. Февральский манифест 1899 года, установивший право императора издавать законы без согласования с органами власти Финляндии, вызвал бурю негодования среди народа.
Например, в знак протеста финки стали одеваться в черное, и дело доходило даже того, что женщин в яркой одежде принимали за иностранок.
Быстрыми темпами — всего за 11 дней — финны собрали 520 тысяч подписей под петицией с просьбой отменить манифест. Это была непростая задача для страны, население которой составляло всего 2,5 млн человек.
Делегация, состоявшая из 500 финнов, отправилась в Санкт-Петербург в надежде представить петицию Николаю II. В течение нескольких дней финны гуляли по городу, любовались достопримечательностями и ждали известия от императора. К сожалению, Николай II не счел нужным принять во внимание обращение финских подданных, и не принял делегацию.
Финны обвиняли в провале плана госсекретаря Виктора Прокопэ, который был связующим звеном между финнами и россиянами. Будь он более активным, возможно, он смог бы организовать встречу с императором. Да и в самой делегации были проблемы. В Петербурге у нее не было конкретного, активного лидера, который мог бы продвигать задачи финского правительства.
Но и сам император повел себя неразумно. У него был хороший шанс расположить к себе финнов. Те финны, которым посчастливилось мельком увидеть императора, были им заворожены. Если бы Николай II принял делегацию и сказал, что обдумает детали манифеста, среди финского народа быстро распространилось бы мнение о сердечном и добром правителе. На этот раз произошло с точностью до наоборот.
