После беседы Александра Лукашенко с главным редактором негосударственной газеты «Народная воля» Иосифом Середичем политизированная публика принялась бурно обсуждать идею некоего круглого стола и поиска национального согласия.
Между тем нужно обратить внимание на факты. Во-первых, речь идет о том, что глава государства принял 13 февраля частное лицо, а не делегата, представляющего некие силы. Во-вторых, встреча проходила тет-а-тет, о ее результатах мы знаем исключительно со слов Середича.
Более того, 14 февраля на конференции «Медиа Белоруссии: вызовы и шансы» в Минске главный редактор «Народной воли» признался, что поскольку во время той встречи не велся протокол, то ему, Середичу, еще предстоит письменно изложить свои предложения, чтобы Лукашенко мог принять по ним какие-то решения.
Атмосферу встречи показал видеоролик: старые знакомые по работе в Верховном совете XII созыва Лукашенко и Середич дружески обнимаются. Определенную же информацию о содержании разговора можно найти в колонке редактора, которую напечатала назавтра «Народная воля».
В тексте Середича есть несколько вещей, на которых стоит заострить внимание.
Во-первых, слово «президент» шесть раз написано с большой буквы. По сложившейся практике, в Белоруссии так пишут государственные СМИ, а негосударственные — со строчной. В начале президентства Лукашенко была попытка убедить независимые издания разделить с пресс-службой главы государства и госСМИ общее видение данной орфограммы, но не удалось.
Во-вторых, Середич делится впечатлением, что якобы Лукашенко «хочет передать страну в другие руки… мирно, демократично, цивилизованно, а не через баррикады и бунты». Понятно, что речь идет именно о субъективном впечатлении, а вовсе не о признании главы государства.
Однако что послужило причиной таких впечатлений? И если это правда, то не менее важно, кому хочет передать страну Лукашенко. Если действительно «демократично», то речь идет о президентских выборах 2020 года, на которых, возможно, появится реальная альтернатива бессменному с 1994 года правителю Белоруссии. Правда, не известно, откуда эта альтернатива появится, но это уже другой вопрос.
«Большой разговор». Вопросы были, ответов так и не услышали
Может быть, глава государства и в «Большом разговоре с президентом» 3 февраля, и устами Середича сознательно сделал намеки, что действительно при определенных условиях согласен уступить кресло? Если так, то вряд ли такие намеки адресованы оппозиции, ведь по всем объективным показателям она не является субъектом, который имеет силу добиваться власти.
В-третьих, пока туманен формат предполагаемой процедуры выхода на национальное согласие — цель, о которой пишет Середич. При этом, заметим, Россия как угроза является фигурой умолчания как в его колонке, так и у ряда других лидеров мнений, выступающих с подобной программой.
В начале 90-х оппозиционный политик Николай Статкевич смог усадить за круглый стол в столичном Доме литератора представителей власти и оппозиции под лозунгом единства во имя национального спасения, но это самое единство превратилось в декларацию — впереди были первые президентские выборы, вдвоем или втроем в одном кресле усидеть было невозможно…
Середич пишет: «Я, не погружаясь в детали, набросал схему относительно того, как, на мой взгляд, можно организовать работу «Национального круглого стола». Далее главред «Народной воли» вспоминает опыт Польши, и может сложиться впечатление, что речь идет о заимствовании опыта круглого стола, за которым власти ПНР в 1989 году смогли договориться с независимым профсоюзом «Солидарность» о политической реформе, переходу Польши к демократии и рыночной экономике.
Пойдет ли Лукашенко путем Ярузельского?
Но в Белоруссии нет такого субъекта, каким для первого секретаря ЦК ПОРП Войцеха Ярузельского был профсоюз «Солидарность». У Лукашенко нет необходимости вести диалог, садиться за круглый стол с оппозицией, так как она не может ни заставить главу государства признать ее партнером, ни сама выступить единым фронтом и с единой повесткой дня, а также потому, что она сейчас не опирается на поддержку широких масс.
Но если бы случилось чудо и эти два субъекта вступили в диалог, то по главному вопросу — преемственности власти — оппозиция не может гарантировать исполнение договоренностей.
Последнее возможно при изменении рамочных условий на белорусском политическом поле. И в конце 90-х, и перед президентскими выборами 2010 года, и уже сейчас Лукашенко осторожно поднимает вопрос реформы политической системы, но не отваживается сделать следующий шаг.
Изменив в 1996 году Конституцию, президент значительно сдвинул баланс полномочий в стране в свою пользу. Это диктовалось логикой борьбы за власть. Если же предполагать, что Лукашенко изучает пути отхода, то ему выгоднее, чтобы новый президент не был всевластным. Верить можно только сбалансированной системе разделения властей, которая будет защищать права рядовых граждан. В ином случае новый такой же сильный президент может в одночасье пересмотреть гарантии для предыдущего главы государства и членов его семьи.
Однако возобновление баланса власти — это в нашем случае сокращение полномочий президента, на которое белорусскому лидеру пойти так же трудно, как персонажам Толкина отказаться от кольца всевластия. У фантаста для решения этой проблемы понадобилось участие совершенно не амбициозных хоббитов. В нашем случае эту роль может выполнить растянутая по времени поэтапная процедура реформирования политической системы с постепенным перетеканием власти правительству, парламенту и судам.
Если так, то не случайно Середич просит президента «посодействовать тому, чтобы самые разумные головы Белоруссии — пусть их будет сто, двести — сели вместе с представителями власти за один круглый или квадратный стол и помозговали над проблемой, какая сегодня беспокоит, тревожит всех, кто живет в Белоруссии».
Обратите внимание, что слово «оппозиция» отсутствовало в отчете Середича, сажать за стол он один или вместе с принимавшим его хозяином кабинета предлагают не политических оппонентов, а интеллектуалов, которые подскажут выход из ситуации.
Таким образом, политическим оппозиционерам нет смысла спорить, кого из них пригласят за круглый стол — метод отбора будет другой.
