Киев — Донецк — На восточной Украине люди живут в убежищах уже несколько лет.
В столице страны Киеве, в 700 километрах от фронта, идут приготовления к гламурному конкурсу «Евровидение».
«Нам нужно думать и о чем-то другом, кроме войны», — говорит певица Джамала, которая выиграла на Евровидении-2016 в Стокгольме.
«Куда нам податься?» — спрашивает Светлана, чья семья живет в подвале на окраине Донецка.
В Киеве весна, светит солнце.
На безымянном пальце правой руки у Джамалы помолвочное кольцо с бриллиантом. Она выходит замуж в апреле. Свадьба пройдет в Киеве, но большая часть ее родственников и друзей не смогут присутствовать.
Они живут на юге Украины, на Крымском полуострове, который весной 2014 года аннексировала Россия.
Мы встречаемся в итальянском ресторане, который находится на шестом этаже в галерее модных бутиков. Джамала заказывает кофе латте и куриный суп, а потом рассказывает, как победа на Евровидении изменила ее жизнь. Сейчас у нее плотный график выступлений на родине, в тех частях, которые по-прежнему принадлежат Украине, и в больших городах Европы, а еще она входит в жюри украинской версии конкурса The Voice.
Смертные приговоры Сталина: вот почему была написана песня «1944»
Но артистическая жизнь дает 33-летней девушке и возможность самовыражаться политически. Она редко упускает возможность привлечь внимание к войне на Украине и аннексии Россией Крыма. Песня «1944», которая принесла ей больше всего голосов на Евровидении, повествует о депортации четверти миллиона крымских татар во время правления Сталина. Одной из депортированных была прабабушка Джамалы.
Теперь и сама Джамала уже три года не может вернуться в отчий дом.
«Меня очень расстраивает то, что я не могу приехать в Крым, не могу встретиться со своими близкими там. Именно эту боль я и взяла с собой на Евровидение в Стокгольме. Я рассказывала историю о своей семье, историю о страданиях крымских татар. Это было важно для меня».
Ее критиковали за то, что тема песни была неподходящей для Евровидения, что ей следовало петь о чем-то более радостном и приятном.
«Но Европа поверила мне и голосовала за меня».
В уютном шуме ресторана, на улице с припаркованными дорогими автомобилями, на площади Независимости, где туристы делают селфи, война кажется очень далекой. Война, которая на сегодняшний день унесла уже 10 000 человеческих жизней, а по информации ЮНИСЕФ миллион детей по-прежнему остро нуждаются в помощи.
В мае, когда в Киеве будет проводиться Евровидение, контраст станет еще сильнее.
«Мы должны показать, что, несмотря на войну, мы можем петь, творить, развиваться и бороться, и никто не сможет нас остановить», — говорит Джамала.
Половина жителей покинули город
Ольга Дюжникова и трое ее детей проснулись от того, что ракета пробила дыру в кухонной стене. Им повезло, что они были в соседней комнате, а дом был построен еще в советские времена и у него толстые стены в четыре ряда кирпича.
Здесь, в промышленном городе Авдеевка, нет других будней кроме войны.
Мы потратили день, чтобы добраться сюда. Сначала семь часов на скором поезде, от Киева на восток — через пустынные заснеженные пейзажи и населенные пункты, построенные вокруг горнодобывающих производств. Мы сошли с поезда в промышленном городе Краматорске и продолжили путь на машине по извилистой дороге на восток, на которой все чаще и чаще встречались контрольно-пропускные пункты. Наконец, фронт.
Половина из 35 тысяч жителей сбежали, остались в основном семьи, которые работают на местном коксовом заводе. Некоторые пожилые люди тоже остались, но не по своей воле, а потому, что им некуда больше пойти. Они полностью зависимы от помощи небольших гуманитарных организаций и отзывчивых соседей.
На другой стороне прячутся вооруженные соотечественники
На постах украинской армии за полем следят солдаты, эта «ничья земля» простирается прямо до окопов повстанцев. За ними виднеется Спартак, коттеджный поселок на окраине города-миллионника Донецка.
«Там прячутся сепаратисты», — объясняет бывший советский солдат Александр Бурим, 50 лет, который стоит на позиции с пулеметом.
Невидимая линия. Там, на той стороне, прячутся вооруженные соотечественники. Все украинские солдаты, которых мы встречаем, убеждены, что настоящий враг другой — Россия.
Скоро мы отправимся туда, на другую сторону, после того, как получим разрешение от отдела по связям с общественностью самопровозглашенной Донецкой народной республики. Пускают далеко не всех западных журналистов. Местное правительство предпочитает распространять искаженные новости черед российские СМИ.
У нас занимает три часа, чтобы пройти контроль, но обычные жители Донецка иногда вынуждены стоять в очереди целый день. А если начинаются бои, они могут застрять на несколько дней. Взрослые и дети стоят на холоде в очереди, чтобы навестить своих родственников и друзей. Пожилым людям бывает нужно на западную сторону, чтобы решить дела с замороженной пенсией.
«Нужно прекратить эти страдания и горе»
Если победительница Евровидения Джамала отправится домой в Крым — или в самопровозглашенные Донецкую и Луганскую народные республики на востоке Украины — ее схватят.
«Обязательно», — говорит она и рассказывает, как критиков правящих группировок обвиняли в шпионаже.
У Джамалы есть знакомые, которые сидели в тюрьме больше года после таких обвинений.
Для ее родственников ситуация не изменилась с того момента, как она пела «1944» в Стокгольме прошлой весной. Те, кто хочет выехать из Крыма, должны пройти долгие бюрократические проверки на дороге, затем ехать на автобусе, поезде или машине. Поездка в Крым занимает почти целые сутки. Кроме того, здравоохранение не функционирует. Поэтому она забрала свою маму, страдающую от проблем с сердцем, в столичную больницу.
«Эти страдания и горе рано или поздно должны закончиться», — говорит Джамала, — «Я созваниваюсь со своей семьей и очень хочу увидеться, но пока только так. Я пытаюсь надеяться на лучшее».
Последнее ее воспоминание об отчем доме осталось, когда Эвелина, ее сестра, которая старше на два года, приехала домой из поездки в Стамбул. Они устроили маленький праздник. Ели плов, пряное блюдо из риса, говядины и овощей.
«Папа готовил плов, мама пела. Это было чудесное время».
Муж Натальи воюет за повстанцев
В Киевском районе большого города Донецка мы видим такие же разрушения, как и в Авдеевке к западу от линии фронта. Мы слушаем такие же рассказы: про детей и женщин, которых ранят и убивают ракетами.
Наталья, 35 лет, чей муж воюет на стороне повстанцев, собрала металлические осколки в кофейную чашку. Это только те кусочки, которые попали в ее маленькую квартиру. Ее дочь Татьяну, 16 лет, засыпало осколками, когда вышла из укрытия, где они прятались от обстрела. Когда мы сидим у них на кухне, непрерывно слышен громкий гул, словно вдали идет мощная гроза. И так каждый вечер, рассказывают они.
Слишком много крови было пролито, чтобы люди по разные стороны фронта могли примириться, — так думают многие из тех, с кем мы разговаривали. 80-летняя Валентина Герасимовна, крановщица на пенсии, которая живет в одном из поврежденных бомбежками домов Донецка, одна из них.
«Как же мы сможем объединиться, если они обстреливают нас?»
Тот же вопрос мы раз за разом слышим от людей с западной стороны фронта.
Светлана работает, собирая осколки
Коттеджный поселок Спартак, который со своей пулеметной позиции видит солдат Александр Бурим, — поселок-призрак. Многие дома обвалились, у других огромные дыры в стенах.
До войны здесь жило пять тысяч человек. Сейчас осталось около 50.
Так же, как и в Киеве, светит весеннее солнце. Светлана Грекова и ее соседка Валентина Плешкова стоят в сарае во дворе между двух жилых домов, из трубы сарая идет дым. Благодаря чугунной печке они могут готовить еду здесь, на улице, а не в подвале, где живут со своими семьями. Из кастрюли поднимается аромат свекольного супа, борща.
Светлана, ее муж и дочь спят в помещении без окон. Там, внизу, горит слабый свет ламп, подключенных к автомобильному аккумулятору.
У Светланы нет нескольких передних зубов, и она выглядит старше своих 48 лет. Она пожимает плечами на вопросы о жизни в подвале в остальном полностью заброшенного здания.
«А куда нам пойти? У нас нет денег. Все, что у нас есть — здесь».
Местные власти дали ей работу, которая приносит небольшой доход. Она собирает осколки после ночных обстрелов. Еще она засыпает воронки от бомб.
Дочь Мария неспешно идет по снегу мимо разбомбленных домов, возвращаясь домой из школы. С ней Виктория, дочь Валентины Плешковой. Они познакомились, когда все другие дети уехали.
Внезапно раздался отдаленный звук двигателей. Светлана Грекова, 48, предостерегает нас: это военная техника. После трех лет в эпицентре войны она знает, что это значит.
«Вы должны ехать, — говорит Светлана, — Скоро начнутся бои».
