Президент Дональд Трамп, американский националист, приверженный идее восстановления экономической мощи США, в особенности — позиций среднего класса, а также верховенства закона и мира за рубежом, теперь противостоит российскому националисту Владимиру Путину по ключевым вопросам национальной безопасности в Европе. Пока неясно, каким будет конечный результат, однако, как сказал Трамп в апреле 2016 года, пришло время для новой американской стратегии.
Перед тем как администрация Трампа начнет пересматривать отношения с Москвой, ей нужно понять, что Владимир Путин и его страна испытали на себе мощное влияние двух лагерей, большевистского и царистского. Совет, который Джордж Кеннан (George Kennan) дал президенту Трумэну в 1947 году, до сих пор актуален: «Это обязательное условие успешного взаимодействия с Россией, — написал он. — Требования к российской политике должны выдвигаться таким образом, чтобы у нее была возможность согласиться на них, не пожертвовав своим престижем».
Путин — расчетливый, хорошо образованный лидер, который знает свои сильные и слабые стороны. Путин не удивился тому, что его захват Крыма спровоцировал военную конфронтацию с Западом (так в тексте — прим. ред.). И, несмотря на серьезные санкции и практически всеобщую враждебность по отношению к Москве, Путину удалось на удивление успешно провести Россию сквозь этот экономический шторм.
Таким образом, если предложить Путину очередную версию требований Обамы об уходе русских из Крыма, эта попытка будет обречена на провал с самого начала. Крым никогда не был неотъемлемой частью Украины: в 1954 году Никита Хрущев подарил его своим товарищам по Компартии (по слухам, находясь в состоянии алкогольного опьянения). Более того, лидер Русской православной церкви патриарх Кирилл охарактеризовал возвращение Путиным Крыма, его реформу и модернизацию российских вооруженных сил, а также оживление российской экономики как «божественное чудо». Разумеется, с патриархом согласятся не все россияне, но большинство жителей страны поддерживают Путина.
Путин действительно хочет вернуть Украину под контроль Москвы. Если он этого добьется, то российские войска получат возможность добраться до самой границы с Польшей, заняв такую позицию, с которой Россия сможет угрожать Западу. Русские цари предпочитали именно такое геостратегическое положение. Можно ли убедить Путина в недостижимости подобного результата? Может быть.
Путин знает, что найдется как минимум 30 миллионов украинцев, которые будут сражаться против российской армии, если она вторгнется на территорию Украины. Что еще хуже, кровопролитие в Донбассе лишь увеличило число молодых украинцев, готовых решительно сопротивляться московскому режиму. Сегодня Россия попросту не сможет истребить 6-12 миллионов украинцев, как это сделали большевики в 1920-х и 1930-х годах. Путин, скорее, предпочел бы получить контроль над человеческими ресурсами Украины, чтобы увеличить число славян, которых можно призывать на службу в российские вооруженные силы.
В целом Путину, возможно, не понравится идея необходимости отказаться от его кампании по восстановлению имперского контроля России над Украиной, однако в зависимости от того, что предложит Трамп, американскому президенту, вероятно, удастся убедить Путина в целесообразности такого шага. Одним из вариантов, которые стоит рассмотреть, является модель будущего Украины, основанная на примере Австрийского государственного договора, подписанного в 1955 году.
В период холодной войны Австрийский государственный договор провозгласил Австрию независимым государством. Представители Советского Союза, Соединенного Королевства, США и Франции согласились с тем, что в обмен на восстановление национального суверенитета и политической независимости Австрии Австрийская республика объявит о своем абсолютном и безусловном нейтралитете. Как и в случае с Австрийским государственным договором, Украинский государственный договор мог бы включать в себя пункты, запрещающие Украине сближаться с НАТО и допускать создание военных баз иностранных государств на своей территории.
Если Путин будет препятствовать реализации идеи нейтральной и независимой Украины, на территории которой не будет иностранных военных баз, он столкнется с реальными стратегическими рисками. Он может пробудить Берлин — спящего военного гиганта Европы. Германия до сих пор обладает огромным преимуществом (наряду со Швецией, Финляндией и странами Балтии) в смысле человеческого капитала и научно-промышленной мощи. Путин вполне способен прийти к выводу о том, что в конечном итоге гораздо разумнее наладить отношения с Германией и североевропейскими странами, чем воевать с ними.
На востоке Путин сталкивается с сильной Японией, стремящейся вернуть свои территории, которые она потеряла в конце Второй мировой войны, уступив их России. Неслучайно самые масштабные военные маневры России с момента окончания холодной войны прошли именно в Восточной Сибири, а не на Западе. Токио не успокоится, пока не получит желаемое. В Средней Азии продолжает расти экономическое влияние Китая, что, должно быть, очень беспокоит Москву.
Путин также знает, что мы, американцы, являемся частью Запада, которому он противостоит на Украине, в Польше и странах Балтии. Любые шаги, которые Путин делает в Восточной Европе на основании предположения о том, что Вашингтон не станет предпринимать ответных мер, являются глупостью. Путин знает, как сильно удивился Берлин, когда Великобритания объявила войну Германии и Австро-Венгрии в 1941 году. Учитывая то, что сейчас президентом является Трамп, Вашингтон стал для Москвы таким же непредсказуемым фактором, каким был Лондон для Берлина в обеих мировых войнах.
Вашингтон и Москва, возможно, никогда не станут друзьями, но они могут стать партнерами с ограниченной ответственностью. Эту концепцию президент Трамп хорошо понимает. И, если при администрации Трампа сформируется новая американская национальная стратегия, она должна основываться на необходимости учитывать интересы и избегать ненужных конфликтов, чтобы не повторять ошибок неэффективной политики недавнего прошлого.
Полковник в отставке Дуглас Макгрегор — ветеран боевых действий, имеющий множество наград, доктор наук и автор пяти книг. Его новая книга называется «Условия победы: 5 битв, которые изменили облик современной войны» (Margin of Victory: Five Battles that Changed the Face of Modern War).
