В 2016 году президент Владимир Путин с гордостью принял участие в мероприятиях, приуроченных к 75-летней годовщине начала Второй мировой войны. Он держал в руках фотографию своего отца во время марша «Бессмертного полка».
Между тем на Россию сейчас стремительно надвигается другая дата — 100-летняя годовщина революции 1917 года, ставшей тем судьбоносным событием, которое определило условия глобального идеологического противостояния в 20 веке.
100-летняя годовщина революции 1917 года должна стать поводом для серьезного самоанализа. Историки в России и во всем мире уже начали отмечать этот юбилей, проводя конференции и занимаясь переоценкой этого ключевого события в истории 20 века.
Владимир Путин тоже призвал провести честный анализ Русской революции 1917 года. Однако какими бы ни оказались результаты этого анализа, они вряд ли станут неотъемлемой частью политической концепции Путина.
Путин уже выбрал из советского прошлого то, что ему нужно: статус великой державы, контроль над экономикой, победу во Второй мировой войне и национальную стабильность. Приближающаяся столетняя годовщина революции 1917 года неизбежно становится мрачным пятном среди этих выборочных воспоминаний и может скорее навредить Путину, чем помочь ему в достижении его целей.
Начнем с того, что суть революции 1917 года заключается в свержении государственной власти. Февральская революция оказалась во многом спонтанным, плохо организованным восстанием, которое всего за несколько дней положило конец 300-летней царской династии Романовых и ее правящим институтам.
Путин уже ощутил на своем опыте вкус спонтанных восстаний. Это случилось в 2011-2012 годах, когда он вернулся на третий президентский срок. Он жестко (и выборочно) наказал некоторых организаторов и участников, одновременно приняв законы, которые резко ограничили возможности для проведения демонстраций и акций протеста.
Совершенно очевидно, что Путин не хочет праздновать годовщину массового протеста, который обернулся фатальными последствиями для правящей элиты.
В период февральской революции временное правительство признало ряд фундаментальных гражданских свобод, включая свободу слова и собраний, право объединяться в профсоюзы, отмену всех ограничений на основании классовой принадлежности, вероисповедания и национальности, а также всеобщее избирательное право.
В гонке за реформами временное правительство упразднило полицию, что привело к тому, что оно утратило способность защищать перечисленные выше права и поддерживать базовый порядок и исполнение законов.
Временное правительство нельзя назвать образцом политической компетентности и последовательности. Тем не менее, его либеральные намерения были очевидны, и теперь они служат дополнительным напоминанием о том, насколько далеко Путин отошел от либеральных обещаний, окружавших распад Советского Союза.
Временное правительство также спровоцировало распад русской армии в 1917 году — фатальная ошибка, с точки зрения Путина. Если Путин и мог высоко оценить какой-то аспект русской революции, то это была роль русского солдата, который храбро сражался до конца, несмотря на предательство своих политических лидеров.
Октябрьская революция обернулась упразднением временного правительства и установлением диктатуры пролетариата, исповедовавшего социалистическую утопию, которая так никогда и не материализовалась. Путин никогда не был склонен слепо следовать велению идеологии, и он не испытывает особой ностальгии по марксизму-ленинизму.
Однако, с точки зрения Путина, Ленин и большевики совершили два смертных греха, которые нельзя прощать. Во-первых, в марте 1918 года Ленин согласился на подписание Брест-Литовского мирного договора, в соответствии с которым Россия прекратила свое участие в Первой мировой войне и передала часть своих территорий Германии.
Нет ничего более священного, чем единство российского государства. Эта мысль является основной идеей вступления российской конституции 1993 года, и на протяжении всей своей карьеры Путин продвигал такие политические стратегии (суверенная демократия, вертикаль власти), которые гарантируют единство российского государства.
Таким образом революция 1917 года с точки зрения Путина представляла собой катастрофу, поскольку она напрямую привела к отказу от территорий, являвшихся неотъемлемой частью Российской империи.
На ошибку Ленина можно закрыть глаза, поскольку он сумел собрать воедино большую часть утраченных земель в период гражданской войны. Однако Ленин (с помощью Сталина) только усугубил свою ошибку, выстроив Советский Союз на принципе национальности.
Договор об образовании Советского Союза 1922 года был подписан четырьмя национальными республиками: Россией, Украиной, Белоруссией и так называемой Траснкавказской федеративной республикой.
Несмотря на сохранение жесткого контроля со стороны центра, Советский Союз продолжал устанавливать внутренние границы между регионами, продвигать этнических лидеров и поддерживать в национальных республиках их собственные культурные институты. Центральное руководство даже признавало за республиками право на отделение, хотя оно существовало только в теории.
Путин не испытывает никакого уважения к суверенным государствам, которые Советский Союз непреднамеренно создал. Карта Новороссии была на время отложена в сторону, однако сигнал был очевидным. В царской России не было никакой Украины. Она возникла только после Русской революции 1917 года и в результате попыток Ленина и большевиков прочертить границы там, где их никогда не было.
Кульминация последствий революции 1917 года наступила 74 года спустя, когда были созданы 15 независимых государств — такой исход Путин назвал «величайшей геополитической катастрофой 20 века».
Стоит отметить, что грех Ленина повторил Борис Ельцин, который тоже отдал территории и признал автономию ряда регионов. Возможно, это отчасти стало причиной нежелания Путина принимать участие в мероприятиях, прошедших в прошлом году и приуроченных к 25-летней годовщине распада Советского Союза.
Между тем 75-летняя годовщина начала Второй мировой войны в прошлом году стала для Путина замечательной возможностью почтить те жертвы, которые принесли простые россияне во имя своей страны.
Столетие Русской революции с точки зрения Путина не является тем героическим моментом, который способен сплотить вокруг себя всех граждан страны. Возможно, та революция задала траекторию 20 века, однако она до сих пор скорее разобщает, чем объединяет.
Путин заявил, что необходимо провести честную оценку итогов революции 1917 года. Однако вполне возможно, ее уроки окажутся не тем, что ему захочется услышать или отпраздновать.
Уильям Померанц — заместитель директора Института перспективных российских исследований имени Кеннана Центра Вудро Вильсона в Вашингтоне. Он также преподает право в Центре изучения Евразии, России и Восточной Европы университета Джорджтауна.
