Столетие двух русских революций. Этот юбилей дает повод заново взглянуть на историческое прошлое, оценить то влияние на ХХ век в целом и на судьбу отдельных народов, которое оказали эти эпохальные события, узнать, как воспринимались Февральская революция и падение Дома Романовых по другую сторону фронта, где под Габсбургской династией уже шатался трон, и какую роль сыграли преобразования в России в создании независимой Чехословакии.
Мы продолжаем наш исторический цикл с сотрудником Института им. Т. Г. Масарика Вратиславом Доубеком.
Radio Praha: Как встретили чехи известие о революции в России?
Вратислав Доубек: Тут следует различать два разных вектора — чехов, живших внутри империи, и эмигрантов во главе с Масариком, выступавших за независимость от Австро-Венгрии. Февральская революция произошла в разгар войны, а все, что происходило в странах Антанты, считалось для Вены и Праги событиями во враждебном лагере.
— То есть обычные люди получали информацию в ограниченном объеме и исключительно из газет?
— Других источников не было, и газеты являлись практически единственной возможностью узнавать о происходящих в мире и Европе событиях. При этом не стоит забывать, что в этот период действовала военная цензура, которая очень строго следила за характером публикуемых сведений.
Для Австрии революция была фактором ослабления врага
При этом революция в России, конечно, стала совершенно уникальным событием — враждебная страна таким образом становилось более слабой, так что информация появилась, и достаточно быстро.
— Однако, как видно из прессы тех дней, о революции как таковой подданные Австро-Венгрии узнали только после отречения Николая II. О формировании Временного правительства информация появилась постфактум, не так ли?
Свержение Николая II — удар по всей монархической системе
Ровно через месяц после этого события умирает Франц Иосиф, и не только новый император восходит на престол — Австро-Венгрия меняет свою политику — заканчивается милитантная эра премьер-министра фон Штюргка. Новый монарх, которым становится молодой Карл I, чувствует, что война истощает его государство, что война негативно сказывается на судьбе империи.
— Как венский двор прореагировал на отречение Николая? Несмотря на то, что он был главой враждебного государства, существовали семейные и монархические связи…
— Да, и они сохранялись всегда, даже во времена войн. Причем царь не просто ушел, отрекся — он был свергнут. Разумеется, это ослабляло страну, однако это было опасным фактором для монархической системы в целом, поскольку социалисты воспринимали русскую революцию как пример для подражания. В апреле, спустя месяц после событий в России, чешский социал-демократ Богумил Шмерал, будущий основатель компартии Чехословакии, для социалистической газеты Právo lidu написал статью, посвященную не русской, а французской революции. «Метод, использованный Французской революцией, — довести государство до состояния распада, чтобы в итоге социалисты-революционеры его затем спасли, чтобы воцариться самим».
Чешские социал-демократы не ожидали появления самостоятельного государства
Следует также подчеркнуть, что чешские социалисты долгое время не вносили в повестку вопрос о создании самостоятельного государства. Так, Богумил Шмерал долгое время, до самого окончания Первой мировой войны, исходил из программы австро-марксизма, то есть марксисткой революции в пределах Австро-Венгрии. «Мы возглавим Австрию, и она станет могучим европейским социалистическим государством!» — так звучал его лозунг.
— Кто и как действовал в этот период на австрийской политической сцене?
— Это было трудное время, поскольку многие политические лидеры находились за решеткой. В либеральном лагере это был Карел Крамарж, среди национал-социалистов — Вацлав Клофач. И партийные печатные издания, и сами партии придерживались тактики «пережить трудные времена». Никто не ожидал, что война завершится тем, чем она завершилась в 1918 году. Ни в 1916, ни в 1917 чешские либералы не верили в то, что монархия падет, что на свет появится независимая Чехословацкая республика. В октябре 1918 года Карел Крамарж еще не хочет говорить о характере будущей страны — ранее он задумывался о монархии. 28 октября 1918 года было провозглашено самостоятельное государство, но не республика: в Праге никто не знал, как это государство будет выглядеть. Его форма определилась стратегией и политикой чешской эмиграции.
— Все же чья реакция на Февральскую революцию в России оказалась самой сильной?
— Безусловно, это были социалисты, чешское Právo lidu, круги, ожидавшие и призывавшие к подобной революции в Австрии. Однако в 1917 году Богумил Шмерал был все еще официальным политиком. Парадоксально, но именно лидеры социалистов оставались на свободе, а либералы, например, Карел Крамарж, находились в тюрьме.
— Он был приговорен к смертной казни, и лишь новый император Карл его помиловал…
— Можно сказать, что Франц Иосиф вовремя скончался, поскольку Крамаржу уже была приготовлена дорога на эшафот, что сделало его символической и героической фигурой в глазах чешского народа: «Он выжил, будучи приговоренным к смерти, и мы переживем Габсбургов и Австрию!»
Т. Г. Масарику Февральская революция была выгодна
Чешские эмигранты за пределами Австро-Венгрии совершенно иначе реагировали на Февральскую революцию. У них не было недостатка в информации, и они прекрасно знали и о происходящих в России процессах, и о настроениях в рядах чехословацких легионеров. При этом, хотя Россия и находящееся там легионеры играли ключевую роль в планах Масарика, центр эмиграции — Национальный комитет — находился в Западной Европе, в Лондоне. И лишь произошедшая Февральская революция, события 1917-1918 годов, убеждают Масарика в реальной возможности создания самостоятельного независимого государства. И если для России революция была потрясением, то для Масарика она оказалась выгодной, поскольку договориться с правительством Керенского об усилении сил легионеров и создании самостоятельных чехословацких формирований было намного проще, чем с царским командованием.
— Возвращаясь в Австро-Венгрию: верно ли, что на фоне произошедшей в России Февральской революции и продолжающейся войны император Карл I пытался сделать Австро-Венгрию более либеральной, чтобы сделать свою империю более приспособленной к новым временам?
— Война шла уже слишком долго, истощив страну не только экономически, но и политически, истощив государство в целом.
1917 год был для Австрии очень трудным — страна терпела поражение не от своих врагов, а потому, что у нее не оставалось ни сил, ни людей, которые бы за нее воевали…
