Разрушение Сирии, начавшееся ровно шесть лет назад, не демонстрирует признаков ослабления, хотя режим Башара Асада, поддерживаемый Россией и Ираном, захватил в декабре прошлого года последний из городских опорных пунктов повстанцев в восточной части Алеппо.
Соглашение о частичном прекращении огня является весьма неоднородным. Поразительное сочетание различных сил — в том числе российские, американские, иранские и турецкие, а также курдские ополченцы и поддерживаемые Ираном военизированные шиитские формирования — сосредоточены на полях сражений и периодические объединяют свои усилия в борьбе против «Исламского государства» (запрещенная в России организация — прим. ред.). «Аль-Каида» (запрещенная в России организация — прим. ред.) все еще способна нанести удар в самое сердце сирийского режима, о чем свидетельствует смертоносное нападение на военную разведку в городе Хомсе в прошлом месяце.
Мейнстримовские повстанцы перегруппировываются для защиты самих себя. Разговоры о выходе из состояния войны никуда не приводят. Российские президент Владимир Путин, военно-воздушные силы которого сыграли решающую роль в спасении сторонников Асада и помогли превратить Алеппо в развалины, считает, что настало время сказать Европе о том, чтобы она финансировала восстановление Сирии. Это нахальное предложение.
Выражение «что разбил, то твое» стало популярной геополитической фразой, после того как Соединенные Штаты в 2003 году использовали слона для освобождения посудной лавки под названием Ирак. Американские солдаты до сих пор находятся в этой стране, несмотря на потраченные уже сотни миллиардов долларов, и продолжают борьбу с наиболее непримиримыми джихадистами. Однако в переводе для русских в Сирии это выражение, судя по всему, звучит так: «мы разбили, вы заплатите, а владеть этим будем мы и наши друзья». Кремль, несомненно, видит признаки того, что американский президент Дональд Трамп вообще отказывается от попыток сбросить президента Асада с его поста.
Более того, в Европе, судя по всему, царит масштабная политическая паника относительно любого нового притока мигрантов и беженцев. Однако уверенность Москвы — и Тегерана — не должна скрывать того факта, что они сталкиваются в Сирии с реальной и дорогостоящей дилеммой. Во-первых, вопрос о том, в какой степени правительство Асада контролирует примерно 35% сирийской территории, представляется неоднозначным. Отсутствие людских ресурсов у этого представляющего меньшинство режима сделало его зависимым от России, Ирана и таких влиятельных военизированных формирований как ливанская «Хезболла».
Дамаск вынужден передавать местный контроль мозаичным по своему составу региональным военно-административным лидерам и милиции, частным армиям и вымогателям — все они имеют свой интерес в привлекательных искажениях военной экономики, характеризуемой лишениями значительной части сирийцев, больше половины из которых вынуждены были покинуть свои дома из-за войны. Подобная ситуация отнюдь не является стабильной.
Во-вторых, до какой степени Россия и Иран намерены помогать сторонникам Асада вырваться за пределы своего мини-государства и вновь завоевать остальную часть Сирии? Сама Сирия, вероятнее всего, не обладает необходимым количеством людей для того, чтобы вновь овладеть восточной частью Сирии и разместить там свой военный гарнизон. Посмотрите на то, как расположенная в центральной части Пальмира переходит из рук в руки — сирийский режим совсем недавно вновь захватил эту греко-римскую жемчужину, которую в декабре во второй раз оказалась под контролем «Исламского государства», поскольку фокус был перенесен на Алеппо.
Кроме того, Пальмира была вновь захвачена после удара американцев по находившимся там боевикам «Исламского государства». Сирийский конфликт переменчив и постоянно меняет свою форму, однако для президента Асада было бы неразумным поставить на кон дворец, рассчитывая на воссоздание подобной странной коалиции. В-третьих, мнимый контроль над «полезной Сирией» является ложным утешением. Помимо того, что, с точки зрения безопасности, значительная часть остальной сирийской территории заражена духом джихадизма, это, по сути, означает что восток страны представляет собой почти «бесполезную» пустыню.
Но это не так. Выживаемость существующего уже почти 50 лет режима Асада основывалась на энергетических ресурсах и урожаях востока страны. Провинции Ракка, Хасака и Дейр-эз-Зор до 2010 года, то есть до восстания, производили 60% зерновых страны, 75% хлопка, всю ее нефть и природный газ. Восток страны никак нельзя назвать бесполезным, и он очень даже необходим режиму, восстанавливающему минимальную самодостаточность.
Сирийские мощности по производству электроэнергии, зависящие от газовых месторождений на востоке, составляют четверть от того, что имелось до войны. Россия и Иран вынуждены будут воевать для того, чтобы вернуть под контроль всю Сирию. Это потребует значительных затрат, затрат крови и наличных. В результате автономность г-на Асада, сегодня находящегося под опекой этих двух государств, будет значительным образом увеличена.
Однако протекторат России и Ирана над одной частью Сирии уже обходится недешево. Высокопоставленные военные и государственные чиновники арабских государств говорят о том, что только Иран в 2013 и 2014 году вынужден был тратить на Сирию по 8 миллиардов долларов. Россия и Иран зависят от нефти и природного газа, а сегодня цены на них низкие, и, кроме того, оба эти государства находятся под международными санкциями.
Верно то, что Москва получила в аренду средиземноморские портовые сооружения в Тартусе, которые она намерена расширить, а также военно-воздушную базу в Латакии. Революционная гвардия Ирана — бизнес-империя, а также экспедиционный корпус — обеспечила себе потенциально прибыльные услуги мобильной связи, добычу фосфатов, порт и контракты в области производства электроэнергии. Однако на восстановление Сирии, судя по всему, нужно будет потратить по крайней мере 250 миллиардов долларов, а, может быть, и в два раза больше.
Не будет никакой международной очереди из числа желающих принять в этом участие, если не будет стабильности и договора о разделении власти. Утверждающийся в Брюсселе и в Вашингтоне «реализм» требует введения большего количества данных со стороны реальности. В частности, европейцы, отчаянно заинтересованные в разворачивании потоков беженцев назад в Сирию, должны ясно понимать, что некоторые происходящие там демографические изменения сирийский режим намерен сделать постоянными. Патроны этого режима также получат время для размышлений о том, какой хаос им достался.
Разрушение Сирии, начавшееся ровно шесть лет назад, не демонстрирует признаков ослабления, хотя режим Башара Асада, поддерживаемый Россией и Ираном, захватил в декабре прошлого года последний из городских опорных пунктов повстанцев в восточной части Алеппо. Соглашение о частичном прекращении огня является весьма неоднородным. Дамаск вынужден передавать местный контроль мозаичным по своему составу региональным военно-административным лидерам и милиции, войны.
