Вне всякого сомнения, Киселев — самый могущественный человек президента Владимира Путина на телевидении, директор «России 24» и ведущий воскресной программы «Вести». Дмитрий Киселев называет бывшего министра иностранных дел Швеции Карла Бильдта агентом ЦРУ, громит любого из тех, кто критикует Путина, обзывает украинцев фашистами, а самого его ругают за то, что он «путинский Геббельс». В последнее время Киселев в клочки рвет русских ультранационалистов. Они довольно долго бесчинствовали в медиапространстве, их больше терпели, чем поддерживали, в частности, и сам Дмитрий Киселев.
Ведущий субботней версии «Вестей» — 45-летний и гораздо более либеральный Сергей Брилев. На Рождество в прошлом году Сергей Брилев был с семьей в Лондоне, откуда он написал мне: «Ханс-Вильхельм — смелый (?) новый (?) мир. Привет из Лондона, где я от всего этого отдыхаю!» (Hans-Wilhelm — it is a brave (?) new (?) world. Greetings from England where I’m having a break from it all!). Несколько лет тому назад Брилев рассказывал, что у него с Киселевым разделение труда. Брилев должен быть либералом, а Киселев должен был быть пожестче. Сразу после трагедии 22 июля 2011 года в Норвегии Брилев пригласил меня на длинное интервью.
На тот момент его начальником был заместитель руководителя вещания Киселев. Для друзей «Дима», а так только «Дмитрий Константинович». Он изучал норвежский в Ленинграде во времена легендарного профессора норвежского Валерия Беркова. Берков писал свой знаменитый норвежско-русский словарь на моей кухне в Осло в начале 1990-х годов. На открытии Олимпийских игр в Лиллехаммере в 1994 году мой друг Дима стоял рядом со мной и смотрел потрясающую церемонию открытия. Тогда он был корреспондентом российского телевидения в Северной Европе. Он удивленно произнес: «Я же так хорошо знаю Норвегию. Но для меня Лиллехаммер — всего-то железнодорожная станция с кучкой домов вокруг. И как вы, норвежцы, можете организовать здесь зимнюю Олимпиаду, — просто уму непостижимо!»
В середине 1980-х годов в скандинавской редакции Московского Радио работали несколько молодых и блестящих журналистов. Шефа новостей в телегороде «Останкино», отвечавшего за новостную программу «Время», звали Эдуард Сагалаев. Его отца Иосиф Сталин ликвидировал как так называемого кулака. Эдуард Сагалаев прошерстил Московское Радио и взял на работу на телевидение говорящих на скандинавских языках журналистов. Помимо Дмитрия Киселева в Останкино появился говорящий по-датски Александр Любимов и создал программу «Взгляд», которую четверть века назад 300 миллионов советских граждан просто обожали. Пришли также говорящие по-норвежски Олег Романченко (так в авторском тексте. На самом деле Андрей Романченко — прим. ред.) и Юрий Акиншин. Но в 1989 году им настолько надоела цензура коммунистической партии, что они перебрались в Норвегию. На Грефсенколлен (Grefsenkollen) в Осло они основали «Радио Рокс», которое передавало в эфир рок-музыку и критикующие СССР материалы на русском. Когда к власти пришел Путин, Андрей Романченко стал заместителем министра информации, а Акиншин — его правой рукой. Они часто проводили отпуск у меня на даче в Борре (Borre), и норвежские спецслужбы неусыпно за ними наблюдали. Самого старшего из говорящих по-норвежски звали Юрий Ростов, он долгое время был ведущим советского аналога Dagsrevyen — программы «Время».
Диме очень нравилось бывать в Норвегии. Когда 19 августа 1991 года произошел путч против Михаила Горбачева, Дмитрий Киселев был в Осло. Мы все были в шоке, утром я отправился в Москву. Мне позвонил взволнованный Дима и спросил: «Гансик, как мне быстрее добраться домой на машине?» Я объяснил ему, что лучше всего на пароме до Таллина, а оттуда дуть прямо домой. Сразу же после этого он оставил советскую программу новостей и сказал мне: «Надоело ползать на брюхе перед Кремлем, чтобы взять интервью у Горбачева!» Самому мне ползать нужды не было, поскольку я Горбачева знал с 1975 года.
Меня попросили выступить с приветственной речью от имени иностранных журналистов, когда весной 1991 года открылось RTV или Российское телевидение. Борис Ельцин создал канал в знак протеста против новых ограничений, введенных в тот последний год, когда Горбачев был у власти. Вскоре Киселев стал вести программу новостей на телеканале RTV. Проработав там лет десять, он со всем этим порвал и стал руководителем русскоязычного телеканала новостей в Киеве. Во время «оранжевой революции» на Украине поздней осенью 2004 года Дима стал объектом ненависти украинских националистов. Скоро он начал критиковать тех, кто также имеется в украинской политической флоре, а именно — неофашистов. В 2004 году демонстранты на Майдане ходили с плакатами, текст которых был исполнен ненависти к Киселеву.
В 2005 году Дмитрий Киселев вернулся в Москву. При Путине он стал руководителем программы и заместителем руководителя вещания. Во время происшествия с траулером «Электрон» в зоне Шпицбергена в 2005 году, когда двух инспекторов норвежской рыбоохраны похитили и привезли в Мурманск, Дмитрий Киселев сравнил поведение русских с похищением, в то время как мурманская пресса защищала агрессивное поведение капитана. Я тогда принимал участие в программе Киселева. Но, как и многим, Диме было суждено укрепиться на основе той самоуверенности, которую предпочитал культивировать Владимир Путин. Это стало своего рода увертюрой к тому агрессивному национализму, который стал насаждаться после того, как Путин в 2012 году в третий раз занял пост президента.
Дима оставался моим другом, постоянно давал мне интервью для программ Dagsrevyen и Urix на NRK, и тогда он не делал своих наиболее радикальных заявлений. Но на своем собственном телеэкране он становился все более негативно настроен по отношению к либеральным ценностям — он обрушился на панк-группу Pussy Riot. Правда, 80% россиян его в этом поддерживали. Сексуальные меньшинства, США, НАТО и ЕС — доставалось всем.
Дмитрий Киселев целиком и полностью поддержал военную интервенцию в Крыму в феврале 2014 года. Весной 2014 года он оказался в «черном списке» США и ЕС. На тот момент Дима заранее проплатил рыбацкий домик в Северной Норвегии для отпуска с женой Машей — психологом, и двумя их сыновьями. Я как бы невзначай спросил еще одного друга, тогдашнего и нынешнего посла Лейдульфа Намтведта (Leidulf Namtvedt), можно ли что-то сделать, чтобы «спасти» отпуск? Отпуск, однако, был обречен.
С тех пор такой приятный в частном общении Дима и публично такой агрессивный на путинских телеэкранах Киселев — в «черном списке». Я и сам при Брежневе был преследуемым журналистом, в принципе мне не нравится — несмотря ни на что — когда государства вносят журналистов в «черные списки». Но сам я могу поддержать далеко не все из того, что мой друг Дима сегодня выдает за свое описание реальности. И если мне надо будет напомнить моему старому другу Дмитрию Киселеву о каких-то русских словах, то пусть это будут слова Александра Пушкина: «Тьма низких истин мне дороже, чем нас возвышающий обман!» (так в тексте оригинала статьи. На самом деле: «Тьмы низких истин мне дороже нас возвышающий обман» — прим. ред.).
Ханс-Вильхельм Стейнфельд (Hans-Wilhelm Steinfeld) — кандидат филологических наук, партнер в Corporate Communications
