Рекордная температура — минус 62 градуса — была отмечена в Нефтеюганске, расположенном в Западной Сибири. Уже с середины декабря в этом регионе установились очень низкие температуры: на 15 градусов ниже нормы. Если теплело, то только до минус 30. Метеорологи объясняют, что виноват в этом полярный вихрь, который заморозил Сибирь. Можно ли выжить в этих условиях? Хотя в такой мороз не летают самолеты и не работают школы, а в далекий путь лучше отправляться в автоколонне, японские автомобили (здесь таких большинство) продолжают заводиться.
Мороз держит регион за горло до самого апреля: природу не волнует, что при таком минусе людям тяжело не только жить, но и умирать. Вопрос о том, откладывают ли местные жители похороны до весны, лезет на язык. Зима продолжается полгода.
Кароль Липинский (Karol Lipiński), настоятель прихода в известном (пока еще) польском селе Вершина в Иркутской области, спокойно объясняет, что похороны проводят на третий день после смерти: столько времени требуется на подготовку могилы. Нужно принести дерево, развести огонь на кладбище, потом выкопать оттаявшую землю, а на следующий день повторить всю операцию. Обычно до незамерзшего пласта добираются только на третий день. Тогда можно и закончить церемонию.
Истинные хозяева здесь — приверженцы шаманизма, а не православные или тем более католики. «Мы им не угрожаем, не конкурируем с ними», — говорит генеральный викарий римско-католической епархии Святого Иосифа в Иркутске и настоятель прихода Непорочного сердца Божьей Матери Влодзимеж Сек (Włodzimierz Siek). Отец Сек принадлежит к монашескому ордену вербистов. Раньше он работал на Амуре неподалеку от китайской границы, а около десяти лет назад переехал в Иркутск. «Католицизм никогда не станет здесь основной религией», — отмечает он, добавляя, что постоянно слышит в Сибири слова о том, что: «ничего у католиков здесь не получится». Сейчас он знает, что это правда. Католиками остаются даже не все местные поляки. Представление, будто по утрам они читают на коленях молитвы, а по вечерам штудируют Адама Мицкевича — это миф. Некоторые исповедуют православие, некоторые вообще утратили веру. Мужчины на службу в храм ходят редко, ведь молитвы — женское дело.
Регулярные проповеди на польском языке вести нет смысла, они проходят на русском. «Католической церкви приходится здесь быть универсальной и прагматичной», — говорит Сек. Русский знают все: русские, буряты и поляки.
Новая колонизация
Население России год от года уменьшается (рост был отмечен после присоединения Крыма), а с карт исчезают очередные точки. По официальным данным, за последнее двадцатилетие такая судьба постигла 23 тысяч населенных пунктов. Виновата здесь демография и экономические причины. В Сибири сейчас живут всего 18,5 миллиона человек. С начала 1990-х население региона уменьшилось почти на 4 миллиона. Люди уезжают в крупные города европейской части России. Одновременно на свет появляется все меньше детей.
Власти стараются переломить ситуацию. С 1 февраля каждый россиянин может бесплатно получить гектар земли на Дальнем Востоке. В огромной и обезлюдевшей Сибири это не так много, но если семья состоит из четырех или пяти членов, может получиться неплохое хозяйство. Нужно только поселиться не меньше чем в 10 километрах от ближайшего города с населением в 50 тысяч человек или в 20 километрах от города с населением от 300 тысяч человек. Участок можно даже выбрать, и в течение пяти лет за него не придется платить налог. Потом, если чиновники сочтут, что земля освоена, ее можно будет получить в аренду или в собственность.
Сибирь невероятно богата природными ресурсами. Это настоящая таблица Менделеева: там есть не только нефть и газ, но и золото, платина, вольфрам, алмазы. Россия жила ими и продолжает жить даже сейчас, когда из-за кризиса сырьевые доходы сократились. Однако в регионе за пределами крупных городов нет базовой инфраструктуры. Ситуация должна измениться благодаря новой колонизации, которая, как надеются в Москве, увеличит число жителей Сибири в шесть раз. Говорят, что переездом заинтересовались уже 20 миллионов россиян.
Сироты — жертвы алкоголя
Сибирь, возможно даже сильнее других российских регионов, страдает от кризиса семьи, точнее — от нехватки мужчин. Пейзаж — бескрайняя тайга или бескрайняя степь. И еще этот пронизывающий холод. В итоге чтобы согреться, приободриться или заглушить тоску, проще всего взяться за бутылку. Свою роль играет безработица: всего в нескольких десятках километров от Иркутска есть такие деревни, где дым идет всего из пары труб, деревянные дома заваливаются набок, сараи стоят пустыми, а на полях из-под снега проглядывает неубранное зерно. Колхозов больше нет. Нет и работы.
По статистике, житель Сибири выпивает в год 18 литров чистого алкоголя (поляк —10). Пьют здесь всё: спирт, одеколон и разные суррогаты. Самый популярный, под названием «Боярышник», который можно купить даже в уличных автоматах, в прошлом году унес жизни 78 жителей Иркутска. Как выяснило следствие, на местном рынке появилась партия продукта, при производстве которого вместе этилового спирта использовали метиловый.
В Иркутске можно купить все, в том числе алкогольные напитки без акцизных марок, потребление которых из-за низкой цены продолжает расти. После иркутской трагедии несколько дистрибьюторов попали за решетку, а президент Владимир Путин поручил снизить акциз на алкоголь. Если он подешевеет, люди станут реже обращаться к услугам черного рынка или употреблять «альтернативные» напитки. Пить они, однако, не перестанут.
Местные мужчины (если им не запрещает религия) пьют и умирают молодыми (по данным журнала The Lancet, 25% не доживают до 55 лет). По официальным данным, если в среднем продолжительность жизни россиянина составляет 71 год, то в Сибири — 51. Ситуацию ухудшают также наркотики. Остаются сильные женщины, одинокие или с детьми. Каждый мужчина здесь ценится на вес золота — неважно, какой он, лишь бы был. Он даже может быть женатым: семья и несколько других женщин — это норма. Никто не видит ничего дурного ни в этом, ни в том, что у нескольких детей в семье могут быть разные отцы. Мужчины, в свою очередь, не переживают, если у жены есть любовник: раз есть замена, можно спокойно пить. Все чаще злоупотреблять алкоголем начинают женщины. Увеличивается количество сирот: их сейчас больше, чем в 1945 году после Великой Отечественной войны.
«Они уезжают из Иркутска в Москву, думая, что там будет лучше. Но в Москве их никто не ждет», — говорит кандидат политических наук из Иркутского университета Алексей Викторович Петров. Иркутск всегда был научным центром Сибири, его называли последним европейским городом. Сейчас учиться сюда приезжает молодежь из Забайкалья и Бурятии, почти половина — из провинции. «Это хорошо. В деревне они ничего не видят: ни хороших примеров, ни шансов на жизнь», — отмечает Петров. Жители Иркутска отправляются в крупные города: Москву, Петербург, Новороссийск. Исследования, которые недавно провели в университете, показали, что больше половины молодых людей не хотят повторять судьбу родителей: они хотят жить лучше.
Из тех же самых опросов следует, что каждый день на работу в Сибирь приезжают 50 тысяч человек (так в тексте — прим. ред.). Это китайцы, которые устраиваются там, где уже не хотят трудиться россияне. «Рассказы о "желтой угрозе", тем не менее, остаются мифом, по крайней мере, в Иркутске», — считает Петров. В регионе слишком тяжело и слишком холодно. Там не менее, власти Забайкальского края, который граничит с Китаем, подписали договор с китайской компанией Zoje Resources, передав в ее пользование за символическую плату более 115 тысяч гектаров земли. Китайцам обещали дополнительные 85 тысяч гектаров, если они будут интенсивно заниматься землей и поставлять на рынок мясо и овощи.
Эти действия связаны с санкциями, которые были введены против России после аннексии Крыма. Когда с российского рынка исчезли европейские продукты, стало ясно, что сельское хозяйство — это важная отрасль. Китайцы заявляют, что готовы инвестировать сотни миллионов долларов. В свою очередь, россияне, которые боятся «китаизации», направили президенту петицию с требованием урезать китайские аппетиты, поскольку упоминавшиеся выше решения были приняты неожиданно и без консультаций.
Кажется, однако, что все под контролем: когда китайцев становится слишком много, власть реагирует безжалостными депортациями. Одновременно звучит мнение, что китайцев и китайской культуры на юго-востоке страны становится все больше. Там открываются китайские рестораны, а в Иркутске работает даже китайский рынок, где продавцы разговаривают друг с другом на китайском.
Китайцы трудятся в Сибири на земле. Они выращивают овощи. Говорят даже, что они полностью подчинили себе эту сферу, сажая под пленкой все, что только можно вырастить. Они женятся: мужчин мало, и лучше выйти за китайца, чем остаться в одиночестве. В последнее время появляется все больше китайских семей, которые заводят детей. Китайцы арендуют землю, используя россиян в качестве подставных лиц (сами они этого сделать по закону не могут), берут кредиты в китайских банках, инвестируют, принимают к себе на работу соотечественников.
В Иркутске ни для кого не секрет, что девять из десяти грузовиков вывозят из тайги незаконно срубленные деревья. Занимаются этим в основном китайские компании. Китайцы берут в аренду огромные участки тайги, но валят лес не только там. Они крадут древесину и вывозят ее за границу, подкупая российских чиновников.
Не видели Москвы
Люди говорят, что раньше, то есть при СССР, жить в Сибири было проще. Была работа, разные надбавки и экономические привилегии, которые потом отменили. «Раньше все было ближе, до любой точки можно было добраться на самолете. Билеты были дешевыми, а рейсы — удобными, — вспоминает Галина Николаевна Мостовщикова из бурятского города Кяхта. — Многие нынешние сибиряки никогда не бывали за Уралом, не видели Москвы и Петербурга, они по 20 лет никуда не выезжали. Билеты стоят слишком дорого, никто не может позволить себе такие траты». Рейсов, соединяющих сибирские города, нет: они нерентабельны. Долгие годы из сибирской земли выкачивали богатства: нефть, газ, металлы, золото. Однако доходы от их продажи почти не возвращались в Сибирь. За эту хищническую эксплуатацию ресурсов местные жители затаили на Москву обиду.
Они не считают свою землю «пустой» и сердятся, когда кто-то ее так называет. Они здесь рождаются, живут и умирают, и чувствуют себя особенными. В последней переписи населения появилась новая национальность — «сибиряк». Этот тот, кто живет за Уралом и для кого Москва стала сейчас другой страной. Люди научились более или менее успешно выживать, не рассчитывая на помощь центральной власти.
Возможно, сейчас ситуация изменится. И вновь — по иронии судьбы — благодаря западным санкциям. Россия после десяти лет переговоров подписала меморандум о поставках в Китай сибирского газа. Началось строительство новой газопроводной магистрали «Сила Сибири». Из Якутии она пойдет до Владивостока, ее протяженность составит более 4 тысяч километров. По этому отрезку будет поставляться 38 миллиардов кубометров газа в год. «Ничего крупнее в мире происходить в этой области в ближайшее время не будет», — заявил Путин на церемонии, посвященной началу строительства газопровода. Большая стройка всегда притягивает деньги, людей, специалистов. Она создаст движение и хотя бы на несколько лет даст работу, деньги и мужей.
Возможно, Сибири удастся также воспользоваться флагманским проектом Китая — Новым шелковым путем. Это проект по созданию железных дорог, автострад, портов и инфраструктуры, призванный оживить торговлю во всей Центральной и Южной Азии и сильнее связать между собой Москву и Пекин. Одновременно этот проект может обернуться (в том числе в Сибири) ростом значения Китая и экономической колонизацией: культурной, мирной, постепенной.
Сейчас жители Сибири больше, чем мороза и китайцев, опасаются жары. В прошлом году температура несколько недель подряд держалась выше 35-градусной отметки. Жара несла смертельную опасность: слой вечной мерзлоты начал таять и высвободил споры сибирской язвы, которые остались там после эпидемии, которая посетила Ямало-Ненецкий округ в 1941 году. В этом году лето тоже обещает быть жарким.
