В конце каждого заседания Европейский совет, в состав которого входят лидеры стран Евросоюза, обычно принимает согласованный итоговый документ. В четверг, 9 марта, он не смог этого сделать, потому что один из его членов — премьер-министр Польши Беата Шидло (Beata Szydlo) — отказался его одобрить. И этот эпизод может многое нам рассказать о полном проблем будущем разноскоростной Европы.
Поведение Шидло не имело никакого отношения к содержанию документа. Националистическое правительство Польши пыталось помешать повторному избранию бывшего польского премьер-министра Дональда Туска на должность председателя Европейского совета, но ее протест проигнорировали. Впервые Туск был избран на этот пост в 2014 году, что стало актом признания растущей роли Польши и Восточной Европы в целом в этом блоке. Однако между Туском и главным идеологом нынешнего польского правительства Ярославом Качиньским установились враждебные отношения, поэтому Польша пыталась сместить Туска. Рассерженная Шидло отказалась одобрить утешительный заключительный протокол и, что примечательно, опоздала на заседание в пятницу, 10 марта.
Последующее голосование показало, что у Польши нет права вето и что Евросоюз без колебаний поддержит оппозицию, а не правительство своего члена. Это должно послужить довольно мощным предупредительным сигналом не только для Польши, но и для Венгрии — еще одного нелиберального диссидента в Евросоюзе: если они продолжат вести себя подобным образом, блок может отказаться от процедуры консенсуса и начать принимать решения большинством голосов. По всей видимости, уже пришло время для разноскоростной Европы.
Идея разноскоростной Европы — Европы, в которой страны продвигаются по направлению к федерации каждая со своей собственной скоростью — может оказаться своеобразным инструментом шантажа, которым большая четверка стран — Германия, Франция, Испания и Италия — будут пользоваться, чтобы заставить остальных членов смириться с их лидерством. Но если это станет официальной политикой Евросоюза, как этот механизм будет работать? Саммит, состоявшийся на этой неделе, дает нам несколько подсказок.
Лидеры стран Евросоюза, которые входят в состав Европейского совета, обсуждали вопрос о том, что им нужно будет сказать позже в марте, когда они будут отмечать годовщину подписания Римского договора, заложившего основы Евросоюза. Один из последних пунктов итогового документа вызвал тревогу у правительств стран Восточной Европы и независимых скандинавов:
Мы продолжим совместную работу ради достижения всеобщего блага с пониманием того, что некоторые из нас могут двигаться ближе, дальше или быстрее в некоторых областях и что необходимо оставить двери открытыми для тех, кто хочет присоединиться к нам позже, и сохранить единство единого рынка, Шенгенской зоны и Евросоюза в целом. Единый и неразделимый союз, члены которого действуют сообща там, где это возможно, но с разной скоростью и интенсивностью там, где это необходимо.
Этот пункт был призван убедить тех, кто продвигается вперед более медленными темпами, в том, что они все еще являются членами команды. И в итоговом документе, касавшемся будущего Европы, который недавно был предложен председателем Европейской комиссии Жаном-Клодом Юнкером (Jean-Claude Juncker), идея разноскоростной Европы была проиллюстрирована совершенно безопасными примерами, такими как готовность 12 членов Евросоюза согласовать правила, касающиеся транспортных средств с выходом в интернет. Однако все это представляет собой попытки приукрасить действительность.
В реальности концепция разноскоростной Европы, вероятнее всего, приведет к объединению ключевых членов еврозоны в финансовый союз. Пока неясно, кто из членов еврозоны захочет создать такой союз и кто будет соответствовать требованиям для вступления в него, однако эти изменения станут тревожными звоночками для всех получателей финансовой помощи Евросоюза, которые не входят в состав еврозоны. Если сформируется двухуровневый бюджет, главные доноры, вероятнее всего, захотят, чтобы большая часть денег осталась внутри первого уровня, разделив их между ближайшими членами.
Членам этой ключевой группы теоретически будет гораздо проще приходить к консенсусу по всем вопросам, таким как границы, иммиграция, трудовое законодательство и даже налоги. В конечном итоге Евросоюз превратится в организацию по немецкому типу, где дискуссии всегда предшествуют принятию решения, но где никто не станет нянчиться с теми, кто не готов последовать за большинством. Именно такой подход продвигает кандидат на президентских выборах во Франции Эммануэль Макрон (Emmanuel Macron). На прошлой неделе он сказал:
Если еврозоне не удалось достичь прогресса в последние несколько лет, то это потому, что она стыдится себя и боится посмотреть в лицо тем, кто предпочел остаться на балконе или в вестибюле. Давайте все же попробуем реализовать идею разноскоростной Европы.
Если скрытая угроза здесь заключается в том, что ядро не станет переживать о том, останутся эти страны в Евросоюзе или покинут его, довольно трудно считать ее заслуживающей доверия. Среди членов еврозоны нет согласия в вопросах фискальной политики. Очевидно, они не могут достичь согласия даже по проекту введения единого финансового налога с оборота, который был предложен Европейской комиссией в 2011 году. Те 11 стран, которые вошли в рабочую группу по этому налогу, и являются членами потенциального ядра разноскоростной Европы. Однако им пока не удалось достичь каких-либо значимых результатов, а Эстония вообще покинула эту рабочую группу.
Главной проблемой Евросоюза с самого начала было то, что он не смог сформулировать свои федералистские цели, сделав экономические преимущества союза доступными для множества стран, некоторые из которых не хотели жертвовать своим суверенитетом в обмен на эти преимущества. Переместить эти страны в категорию второго класса не настолько просто, как обеспечить перевес голосов. Для этого потребуется федералистская решимость со стороны группы экономически сильных членов Евросоюза. Если кого-то оттесняют в сторону из-за того, что он двигается слишком медленно, другой должен быть готов двигаться быстро.
В Германии канцлер Ангела Меркель и ее главный соперник на предстоящих выборах, лидер социал-демократов Мартин Шульц (Martin Schulz), вероятнее всего, продемонстрируют ту решимость, которая необходима для более тесного союза. То же самое сделает и Макрон, если он одержит победу во Франции. Однако лидеры Испании, Италии, Голландии и Бельгии вряд ли будут слишком воодушевлены этой идеей, учитывая раздробленность политических систем этих стран и ненадежность позиций правительств. В любом случае, почти невозможно начать собирать вместе группу «скоростных» государств до окончания выборов в этом году.
Между тем переговоры о будущей структуре продолжатся, и страны будут пробовать различные конфигурации. В пятницу, 10 марта, Бельгия, Нидерланды и Люксембург пригласили Вышеградскую четверку — Польшу, Венгрию, Словакию и Чешскую Республику — на отдельные переговоры по вопросу о будущем Евросоюза. Лидеры стран Бенилюкса тоже планируют встретиться со своими коллегами из Прибалтики. Премьер-министр Голландии Марк Рютте (Mark Rutte), который стоит за этой инициативой, хочет воспользоваться традиционной голландской техникой формирования консенсуса в надежде на то, что она будет работать лучше, чем плохо завуалированные угрозы исключения.
Возможно, скоро сформируется новый консенсус. Возможно, восточноевропейские и скандинавские страны просто выработают свои собственные планы. Это не слишком благоприятный вариант для некоторых их тех стран, которые потенциально могли бы войти в ядро Евросоюза. Каким бы сложным ни был вариант разноскоростной Европы, его альтернативы, возможно, окажутся еще хуже.
