У экспертов по безопасности, отслеживающих реакцию Запада на вмешательство в его внутренние дела — кибератаки, дезинформацию, подкуп западных лидеров и шпионаж — есть причина для разочарования. Кроме пары случаев в странах Балтии, Скандинавии и недавно Чехии, контрмеры принимались лишь несколько раз. Практически все западные разведывательные службы в срочном порядке сообщают о российской угрозе, только несколько западных лидеров приказали структурам по защите безопасности разработать и внедрить стратегию борьбы с этой угрозой.
Мы живем в неидеальном мире, но давайте на минуту задумаемся, какой должна быть идеальная реакция и к чему она приведет.
Во-первых, пора по-настоящему защищать Украину от российской армии. Американскому президенту стоит присоединиться к заявлениям европейских союзников о том, что, если Кремль не остановит бои в восточной Европе, это приведет к военным действиям и другим шагам. Например, скрупулезному поиску всех финансовых активов, связанных с Кремлем (в том числе активов родственников кремлевских лидеров, живущих на Западе). Эти данные должны оказаться на столе у Путина с ультиматумом: если вы не остановите агрессию, вы и ваши люди все это потеряете.
Москва ничем не может оправдать поддержку своих ставленников на украинской земле, в том числе отправку личного состава, вооружения, разведчиков и артиллерии. Запад должен поддержать украинскую армию современным вооружением, чтобы страна смогла лучше себя защищать. Сепаратистов под командованием России поставят перед выбором: либо сдаться и вернуть украинской власти полный контроль над украинской территорией, либо встретить полномасштабное наступление.
Запад должен дать понять России: если она решит напрямую вторгнуться в восточную Украину, столкнется там с западными военными. Силы союзников будут находиться в боевой готовности, пока украинская армия при поддержке западных партнеров, вернет контроль над своей территорией на востоке страны. Москва будет горячо протестовать, но как показывает история, столкнувшись с единым фронтом, она отступает.
Во-вторых, западные демократии должны серьезно отнестись к решению проблемы массовой дезинформации. Влияние внешних сил — в частности враждебной дезинформации — постоянно должно быть на повестке служб безопасности западных стран. Ключевые политики должны сказать, что поведение России неприемлемо, и они готовы использовать контрмеры. Все пострадавшие страны должны создать специальные центры по борьбе с гибридной угрозой при участии как минимум тридцати экспертов по безопасности, которые будут мониторить и анализировать диффамацию, направленную против их демократии.
В-третьих, национальные лидеры должны наконец объяснить Федерике Могерини, верховному представителю ЕС по иностранным делам и политике безопасности: европейские лидеры вполне серьезно призывали ЕС бороться с российской кампанией по дезинформации в марте 2015 года и это пора сделать.
Не признавая Россию источником враждебной дезинформации, Могерини систематически пренебрегает очевидной угрозой. Более того ЕС ответил на угрозу лишь созданием команды East STRATCOM из одиннадцати человек, которая совершенно не укомплектована (и ее финансируют страны-члены союза, но не институции ЕС). По крайней мере, прогресс и достижения группы должны каждый квартал обсуждаться на Совете министров по иностранным делам. И если Европарламент просит усилить этот орган, то это нужно сделать.
В-четвертых, пора выявить и раскритиковать Троянских коней Москвы. Если известный политик просто повторяет ложь, которую распространяет Россия, как это делает Марин Ле Пен, говоря об Украине, нужно публично выступать против этого человека. Если национальные политики преуменьшают российское вмешательство во внутренние дела их страны, стоит спросить себя о том, кому преданы эти политики, расследовать их личные и финансовые связи с Москвой. В противном случае во главе демократий встанут те, кого можно шантажировать. Поэтому все финансовые и политические дела должны быть полностью прозрачны.
Пятое: правительства должны финансировать проекты, указывающие на дезинформацию и повышающие грамотность медиа. Сейчас оперативный мониторинг и анализ дезинформации в Европе не финансируется. Если деньги и есть, то они идут от частных фондов или нескольких американских доноров. Причины просты: смутное понимание того, насколько серьезной является эта угроза, страх доноров разозлить Москву и ответственность перед законом.
The EEAS East STRATCOM уже создала сеть из 400 добровольных исследователей в 30 странах. Эти эксперты сообщают о дезинформации каждую неделю и почти все работают бесплатно. Волонтеры очень мотивированы, но серьезное исследование нельзя провести без минимального финансирования. Чтобы понять, как институции относятся к угрозе, стоит посмотреть, сколько денег они выделяют на борьбу с ней. И в этом Европа проигрывает. Для начала, правительству стоит выделять от пяти до двадцати миллионов евро ежегодно, в зависимости от размера страны.
В-шестых, нам нужны данные. Сколько немцев верит в самые распространенные кремлевские мифы? Какой процент французских избирателей считает, что защищать Балтийские страны не нужно и, следовательно, президент Франции не должен отправлять французских военных для защиты союзников, как того требует 5 статья договора НАТО. Какие слабые места каждой страны используют российские спецслужбы для достижения своих внешнеполитических целей? Как меняются взгляды электората разных стран на внешнюю политику, особенно с начала 2014 года, когда Кремль запустил свою дезинформационную кампанию на западную аудиторию?
Нам нужны эти ответы. Следует провести полное социологическое исследование, с той срочностью, которой требуют вопросы национальной безопасности. В частности, проанализировать, как на национальном уровне распространяются фейки, и почему этот процесс успешен. Без информации о том, сколько людей слушает и верит кремлевской пропаганде, западные институты практически слепы. Запад с трудом понимает, как вести свою контрполитику, поскольку основная аналитическая работа еще не началась. До сих пор никого из западных лидеров этот вопрос не беспокоил, но это пора изменить.
Якуб Янда, заместитель директора чешского аналитического центра «Европейские ценности».
