Министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон (Boris Johnson) обвинил «русских» в организации неудачной попытки государственного переворота в Черногории, хотя Кремль отрицал свою причастность к тем событиям. Однако в данном случае истина намного сложнее — из-за существования своеобразного партнерства государства и общества, которое зачастую объясняет вмешательство России в дела иностранных государств. Президент Владимир Путин знает о его существовании, и порой он вынужден покрывать его деятельность, однако это партнерство представляет собой скорее сложные переплетения отношений, а не вертикаль подчинения.
Обвинения Джонсона основаны на недавно опубликованных откровениях генерального прокурора Черногории Миливое Катнича (Milivoje Katnic), заявившего, что одним из главных подозреваемых в организации прошлогодней неудачной попытки государственного переворота является бывший российский военный дипломат, которого в 2014 году выслали из Польши по обвинению в шпионаже. Польша объявила военного атташе Эдуарда Шишмакова персоной нон грата после крупного скандала, разгоревшегося вокруг публикации телефонных разговоров высокопоставленных польских чиновников, включая Радослава Сикорского (Radoslaw Sikorski) — министра иностранных дел Польши, придерживающегося решительно антироссийских позиций, который был вынужден подать в отставку. По мнению польского правительства, Шишмаков работал на Главное разведывательное управление России.
В Черногории тот же самый человек — по крайней мере, если верить фотографии, дате и месту рождения, указанным в его паспорте — разыскивается как Эдуард Широков, частное лицо, не дипломат.
Вероятность того, что агента, чье прикрытие рухнуло, почти сразу же отправят на выполнение такой сложной и важной операции, как организация заговора с целью убийства премьер-министра Черногории Мило Джукановича (Milo Djukanovic) и предотвращения вступления этой крохотной балканской страны в НАТО, крайне мала. Небольшие изменения в имени тоже мало похожи на прикрытие профессионального уровня. С другой стороны, в России существуют группы, которые с удовольствием работают с агентами в отставке, чтобы проецировать влияние России за границей.
Игорь Гиркин, также известный как Стрелков, возглавил один из первых добровольческих российских формирований на востоке Украины, а затем стал командующим ополчением самопровозглашенной Донецкой народной республики. В списке людей, против которых Евросоюз ввел санкции в связи с агрессией России на Украине, он значится как агент ГРУ, однако на момент вторжения он уже находился в отставке и, по слухам поддерживал тесные связи с Константином Малофеевым — ультранационалистом и глубоко религиозным российским бизнесменом, который искренне верит в идею расширения так называемого Русского мира. Малофеев отрицал свою причастность к событиям на востоке Украины, однако другой его хороший знакомый, Александр Бородай, тоже принимал самое активное участие в сепаратистском бунте и даже был премьер-министром ДНР на заре ее существования.
В феврале украинские хакеры раскрыли новые подробности этой деятельности, опубликовав электронные письма гражданина Белоруссии Александра Усовского, который пытался собрать средства у богатых российских националистов на организацию пророссийских маргинальных движений в восточноевропейских странах, таких как Польша и Словакия. Согласно этим письмам — и комментариям самого Усовского, согласившегося дать интервью одному российскому новостному сайту — Малофеев тоже выступил спонсором, хотя сам Малофеев это отрицает. В одном из своих писем, написанном в ноябре 2016 года — спустя месяц после неудавшегося переворота в Черногории — и адресованном помощнику Малофеева, Усовский предложил организовать в Польше «совершенно легальный» проект, чей эффект «будет во сто крат значительнее, чем был от несостоявшейся бузы в Черногории». «После этого никто К. В. не вспомнит провала черногорской авантюры», — написал Усовский, указав инициалы Малофеева.
Сразу после того, как генеральный прокурор Катнич заявил о том, что службам безопасности Черногории удалось предотвратить попытку государственного переворота, он обвинил «националистов из России» в пособничестве заговорщикам. Российское ультранационалистическое сообщество достаточно небольшое, и внутри него информация распространяется быстро. Хотя Усовского вряд ли можно назвать надежным источником, его письма указывают на то, что он является членом сети.
На востоке Украины добровольцы-националисты — включая ветеранов вооруженных сил и разведки — получавшие средства из частных источников, превратили протесты против прозападной революции на Украине в кровавую войну и даже добились некоторых успехов. К осени 2014 года, спустя всего несколько месяцев после их приезда на Украину, Кремль захватил контроль над сепаратистскими республиками, отправив таких, как Бородай и Гиркин, домой. Надзорная роль досталась советнику Путина Владиславу Суркову, а регулярные российские войска стали появляться на Украине в решающие моменты, чтобы помочь сепаратистам в бою. Между тем Бородай и Гиркин сейчас живут в России, хотя Гиркин превратился с решительного критика Путина, заявляющего, что Кремль предал ополчение.
В целом украинский конфликт принес Кремлю пользу, несмотря на то, как хаотично он развивался и продолжает развиваться. Вместо того чтобы восстанавливать страну, украинские власти поглощены противостоянием российской угрозе. Даже если подстрекатели-националисты не следовали указаниям Кремля, их действия остались безнаказанными, а они, возможно, даже заслужили благодарность за создание взрывоопасной ситуации на Украине.
История с Черногорией — если предположить, что мнение властей касательно заговора верно — во многом похожа на начало конфликта на востоке Украины. Российское ультранационалистическое сообщество давно питает интерес к Балканам, и его представители воевали в югославских войнах 1990-х годов. Теперь это сообщество, пополнившееся за счет ветеранов разведки, возможно, пытается забежать немного вперед в этом регионе, оставив позади более осторожный Кремль. Это может быть попыткой угадать тайные желания и устремления Путина, чтобы заслужить некую награду. Примерно с той же долей вероятности это может быть попыткой обойти осторожность Путина и втянуть официальную Москву в эту историю так же, как ее втянули в конфликт на востоке Украины.
Однако такие полупроизвольные авантюры приводят к вмешательству официальных лиц только в том случае, если они успешны. Если они оборачиваются неудачей, Кремль не обязан брать на себя ответственность за них. Более того, на родине «добровольцев» могут ожидать довольно серьезные неприятности. А это в свою очередь может обернуться новыми авантюрами.
Симбиотические отношения между империалистическим сообществом и Кремлем формально никак не закреплены. Это отношения терпимости. Путин, очевидно, гораздо больше доверяет профессионалам, прошедшим подготовку в советские времена, которые отвечают за его официальную внешнюю политику, однако он также, по всей видимости, согласен с некоторыми идеями националистов. Это вносит некий элемент непредсказуемости в кампанию России по восстановлению ее влияния на постсоветском пространстве.
