Марк Рютте (Mark Rutte) является самым успешным либеральным политиком Европы. Правда его партия потеряет почти четверть своих мандатов в палате депутатов в Гааге. Но тем не менее премьер-министр Нидерландов является главным победителем этих выборов. Третий раз подряд праволиберальная Народная партия за свободу и демократию (VVD) является самой сильной партией в парламенте, причем с солидным отрывом.
Еще несколько недель тому назад все выглядело так, как будто победит правый популист Герт Вилдерс (Geert Wilders). Еще несколько дней тому назад у шести партий были по меньшей мере шансы аутсайдеров занять первый ряд. Но теперь Рютте явно впереди: благодаря двум популистам, которые его постоянно оскорбляли.
Почему Рютте выиграл?
Явной победе Рютте на выборах способствовал турецкий отец: Реджеп Тайип Эрдоган (Recep Tayyip Erdogan). Чем грубее деспот из Анкары оскорблял Нидерланды, тем больше нидерландцев сплачивались вокруг своего премьера. А тот с большим профессионализмом воспользовался этим кризисом: Рютте обозначил красные линии, когда он вначале не разрешил посадку самолета с турецким министром иностранных дел, а затем вежливо, но весьма определенно выпроводил с эскортом из своей страны министра по делам семьи. А после скандала Рютте выступил в роли примирителя. Вместо того, чтобы после выпадов Эрдогана отвечать ему в том же резком духе, он пригласил на обед премьер-министра Эрдогана Бинали Йылдырыма (Binali Yildirim). И тот согласился.
Во время телевизионной дуэли с Вилдерсом в прошедший понедельник Рютте прижал к стенке своего противника. Когда крайне правый потребовал вышвырнуть турецкого посла, Рютте хладнокровно ответил: «В этом состоит разница между тем, чтобы писать в Twitter из банка или управлять страной». А этот прагматизм нидерландцы очень ценят. В последние дни перед голосованием Рютте получил дополнительные решающие голоса, которые позволили ему значительно оторваться от Вилдерса. До сих пор Рютте больше выигрывал от падения популярности своего противника, чем от своей собственной силы.
В прошедшие годы Рютте нарушал некоторые предвыборные обещания. Поэтому его партия и теряет почти четверть мест. Но по своей главной теме он представил убедительные доказательства. Нидерландская экономика вновь успешно развивается после длительного кризиса: с двумя процентами экономического роста и безработицей, которая снижается в сторону пятипроцентной отметки. Это происходит благодаря исключительному международному переплетению: небольшая страна с ее 17 миллионами жителей экспортирует больше товаров, чем Великобритания или Италия.
Что будет теперь?
Рютте должен создать теперь совершенно новую коалицию. Ибо его прежние партнеры по коалиции, социал-демократы, исчезли с политической арены. Недовольные обвиняют их в жесткости социальных реформ правительства. Теперь Рютте понадобятся, пожалуй, по меньшей мере три партнера по коалиции. Но он может выбирать между четырьмя партиями центра: христианскими демократами, леволиберальными Демократами 66 (D66), сильными «зелеными», а также социал-демократами. Тем самым он сможет разыгрывать их друг против друга и почти ни в чем не уступать им. Ангела Меркель может радоваться, что Рютте остается на своем посту. По многим вопросам он является, пожалуй, ее важнейшим союзником в ЕС.
Почему Вилдерс потерпел поражение?
Из-за самого себя. Многие месяцы он лидировал по опросам, теперь же он может даже второе место проиграть христианским демократам. Его партия одного человека PVV не достигает, пожалуй, даже результатов выборов 2010 года. А виновен в этом только ее единственный член.
«PVV не было видно в предвыборной борьбе», — говорит амстердамский эксперт по партиям Том ван дер Меер (Tom van der Meer). Вилдерс отказался от почти всех теледебатов, во время предвыборной борьбы его редко можно было видеть на улице. Но именно там находится «нормальный нидерландец», чей голос так хотел бы заполучить этот мужчина с прической под Моцарта. При этом ни у одного важного нидерландского политика нет такого ничтожного прямого контакта с народом, как у самопровозглашенного народного трибуна, которого охраняют круглосуточно уже двенадцать лет. Почти всю свою кампанию Вилдерс вел с помощью мобильного телефона. Тут он пишет в твиттере так же бойко и радикально, как и его образец Дональд Трамп. Но американец не ограничивался только твиттером. Он приводил в восторг людей на предвыборных мероприятиях и распространял картины ликования.
Открыто демонстрируемое им восхищение Трампом в конечном счете сгубило Вилдерса. Ибо радикальная, хаотичная политика американца даже по мнению многих его самых верных сторонников зашкаливает. Не говоря уже о многих не определившихся избирателях, которые с симпатией относились к нему. Рютте это понял и сформулировал одной фразой: «Герт Вилдерс — это хаос».
Что теперь будет с Вилдерсом?
Он будет продолжать. Для этого человека из Венло исход этих выборов является, пожалуй, самым горьким поражением в его политической карьере. Но отставка? Это не выход. Кто бы мог его тогда свергнуть? Он единственный член PVV. И что же еще должен делать этот 53-летний человек до конца своей жизни? Друзей, по словам его брата Пауля, у него почти нет, с членами своей семьи он разругался. А рано или поздно, как он надеется, вновь наступит его время. Нового кризиса с беженцами, волны преступности среди иностранцев, теракта или просто недовольства новым правительством будет, как он считает, достаточно для того, чтобы вновь вырос его рейтинг. Роль главного оппозиционера прямо-таки подходит ему. И ему вовсе не обязательно быть в правительстве, чтобы осуществлять, по крайней мере, части своей политической программы. «Вилдерс вновь сдвинул еще больше вправо Рютте и христианских демократов», — говорит политолог Ван дер Меер.
Остановлено ли продвижение вперед правого популизма на Западе?
Возможно. 2017 станет годом, «когда пробудятся народы континентальной Европы», — предрекала недавно Марин Ле Пен (Marine Le Pen). Нидерландцы пробудились в политическом плане и толпами побежали к урнам — однако не для того, чтобы голосовать за Вилдерса. Уже выборы в Австрии показали: не существует никакого европейского эффекта домино. Тем не менее Ле Пен все еще имеет реальный шанс стать французским президентом. Ее «Национальный фронт» намного глубже проник во многие слои общества, является политически более цепким и способным завоевать большинство, чем партия одного человека, резкого Вилдерса в Нидерландах. Однако: результаты в Гааге — это уже удар по Ле Пен. Если бы Вилдерс занял первое место, то она могла бы аргументировать, что позиции крайне правых уже стали светскими в Европе. Теперь ей нужно прежде всего надеяться на то, что ее предположительно главный противник Эммануэль Макрон (Emmanuel Macron) наделает ошибок или же он станет объектом какого-либо скандала.
Также и АдГ (Альтернатива для Германии — прим. перев.) не радует поражение Вилдерса. Партия и без того теряет очки в опросах с тех пор, как Трамп въехал в Белый дом, а Мартин Шульц (Martin Schulz) был избран кандидатом в канцлеры от СДПГ. Фрауке Петри (Frauke Petry) постоянно позировала рядом с Вилдерсом в надежде, что он станет победителем на этих выборах. Теперь у нее такая же проблема, как и у него: ее излюбленная тема, кризис с беженцами, исчезает из газетных заголовков.
А ЕС?
«Нексит», выход Нидерландов из ЕС, перестает больше быть темой дня. Эта идея существовала прежде всего в мозгу Вилдерса. Ни одна из стран не связана так с соседними государствами, как Нидерланды, торговый центр Европы. Однако многие граждане считают, что ЕС приносит мало пользы, за исключением свободной торговли. В своей повседневной жизни они воспринимают Брюссель, скорее, как молох, который им самим мало чего дает. Ужасает, что в провинции Лимбург, у которой граница с Германией и Бельгией длиннее, чем граница с остальной частью Нидерландов, сегодня меньше людей пересекают границы в поисках работы, чем 40 лет назад. Прежде всего это объясняется тем, что каждое национальное государство имеет свои собственные социальные и налоговые системы, не обращая внимания на то, отвечают ли они хотя бы примерно таковым в соседних странах. До тех пор, пока ответственные лица в Брюсселе и в столицах не смогут объяснить гражданам преимущества объединенной Европы, ЕС не сможет выбраться из своего кризиса.
