Nowa Europa Wschodnia: Во вторник Александр Лукашенко заявил, что через Литву и Польшу переводились деньги для финансирования боевиков на территории Белоруссии. Кроме того он рассказал, что их готовили в специальных тренировочных лагерях. Почему эти слова прозвучали именно сейчас?
Михал Потоцкий (Michał Potocki): Это классическая и предсказуемая реакция белорусских властей, которые боятся, что ситуация в стране выйдет из-под контроля. Внутренняя и внешняя политика Минска уже не первый год развивается по синусоиде: сначала власть «ослабляет гайки», народ перестает бояться и выходит на улицы, тогда репрессии вновь усиливаются, начинается поиск внешних и внутренних врагов. Именно в такой точке мы сейчас находимся.
- Каковы будут следующие этапы?
— После «закручивания гаек» людей охватывает страх, протестные настроения идут на убыль, власть чувствует себя спокойнее, на какое-то время вновь начинается либерализация, и цикл замыкается.
- Действительно, с прошлого месяца люди начали выходить на улицы. Мы видели не только протесты против уничтожения мемориала в Куропатах, но и демонстрации против введения налога на безработных, которые собирали в разных городах от нескольких сотен до тысячи участников. Этот сбор должны будут платить все, кто проработал за год меньше 183 дней. Люди вышли из дома из-за этого налога?
— Так называемый налог на тунеядцев стал толчком. Больших поступлений в бюджет он бы не дал, а общество восприняло его в штыки. Но основные причины лежат глубже: это состояние экономики, в первую очередь размер зарплат. Реальные доходы в Белоруссии снижаются. Это связано не столько с политикой Минска, сколько с глубокой интеграцией белорусской и российской экономики, то есть с падением курса российского, а, что за этим следует, и белорусского рубля. На это накладывается рецессия, которая продолжается в Белоруссии уже третий год. Предприятия увольняют работников или отправляют их в бесплатный отпуск. Настроения в обществе не могли не накалиться, а катализатором протестов послужила рассылка квитанций на оплату нового налога. Люди, которые их получили, могли почувствовать себя оскорбленными.
- Звучат мнения, что Лукашенко ввел этот налог, чтобы найти средства и заткнуть дыру в бюджете. А вы говорите, что этот налог не принесет больших бюджетных поступлений.
— Мне кажется, что реальность и заявления властей в данном случае совпадают. Власти хотят получить деньги от людей, которые работали нелегально или трудились за границей (в первую очередь в России): и те, и другие не платят в Белоруссии налогов, но они и их родственники пользуются общественными благами — образованием, медициной. Это может дать несколько десятков миллионов злотых, не такую большую сумму. На счету каждая копейка, но даже если Минск откажется от взимания этого налога, на дно он не пойдет. Судя по всему, проблем с оплатой внешнего долга в этом году у Белоруссии не возникнет, где взять на это деньги, уже известно. Кроме того у Минска есть возможность увеличить бюджетный дефицит.
- Вы говорите о синусоиде. Чего ожидать от польско-белорусских отношений, если Лукашенко увязывает между собой боевиков, попытки дестабилизации страны и Польшу? В последние месяцы на этом направлении наметилась оттепель, несколько высокопоставленных польских политиков посетили с визитами Белоруссию.
— Во-первых, пока сложно сказать, станет ли усиление репрессий в Белоруссии долговременным явлением. До определенного момента протесты, «марши нетунеядцев», как их назвали, проходили спокойно, милиция не вмешивалась, некоторые акции даже были согласованными. Внезапно Лукашенко пошел на попятный, заявив, что в этом году налог взимать не будут. Власть продемонстрировала слабость, так что ей пришлось одновременно продемонстрировать силу. Поэтому за объявлением моратория на сбор налога последовали другие шаги: преследования митингующих и журналистов, поиск внешних врагов. Минск не хочет, чтобы народ считал власть слабой. Возможно, после серии жестких действий Белоруссия вернется к политике либерализации, тем более что Запад сейчас тоже не заинтересован в том, чтобы портить отношения с Минском.
Во-вторых, если говорить об отношениях с Польшей, в последние месяцы они действительно стали лучше, но лишь на уровне риторики, конкретики было мало. Единственной конкретной темой был договор об образовательной деятельности, но в то же самое время белорусское Министерство образования начало работу над поправками в закон, которые позволят провести русификацию двух последних польских школ на территории Белоруссии. Оттепель ограничивается визитами и не влечет за собой конкретных решений. Концепция налаживания отношений с Минском, которую избрало правительство партии «Право и справедливость» (PiS), ведет к провалу. В самой идее оттепели нет ничего плохого, однако, таким образом вести дела с Белоруссией нельзя. Два государства, которые испытывают друг к другу недоверие, могут реально сблизиться, только если все понимают, что и когда каждая сторона сможет получить. Но сейчас такой «дорожной карты» никто не подготовил, тактического плана нет. При этом Лукашенко (впрочем, как обычно) готов заплатить временным ухудшением отношений с Западом за спокойствие внутри страны. К выбору этой тактики его подталкивает также тот факт, что сейчас, после аннексии Крыма, Запад не станет спешить вводить против Белоруссии новые санкции.
- Обсуждались ли вообще какие-то конкретные вопросы, например, завершение переговоров по договору о малом приграничном передвижении? Или об этом совсем забыли?
— Обсуждались все важные темы, в том числе, касающиеся границ, инвестиций, приватизации, телеканалов «Белсат» и TVP Polonia, исторических вопросов. Репертуар тем давно не был таким широким. Однако не было сделано ничего, чтобы переломить барьер недоверия.
