Диверсификация экспорта, открытая экономика, честная конкуренция и справедливый политический режим. Экономисты рассказали, чего не хватает в России, чтобы справиться с задачей уйти от нефтяной зависимости.
О том, что мешает России «слезть с нефтяной иглы», говорили эксперты на конференции Russian Economic Challenge в школе управления «Сколково».
Российские власти идут неверной дорогой, декларируя цель избавления от нефтяной зависимости, заявил на конференции директор программы «Экономическая политика» Московского центра Карнеги Андрей Мовчан.
Мовчан со своими коллегами из центра Карнеги изучили опыт разных стран, которые страдают от нефтяной зависимости.
Россия относится к группе стран со средним объемом добываемой нефти на душу населения. Он куда меньше, чем у Норвегии или Объединенных Арабских Эмиратов, но больше, чем, например, у Мексики. Именно это группа стран в большей степени испытывают нефтяную зависимость, полагают эксперты.
По словам Мовчана, Россия, Иран, Венесуэла, Казахстан и другие страны оказались примерно в одинаковой нефтяной ловушке. У них не хватает нефтяных ресурсов, чтобы сделать все население богатым. Но при этом нет и стимулов для активного проведения реформ, их заменяет нефть.
«Они недостаточно богаты, чтобы использовать простые методы, как Норвегия или Арабские Эмираты и чувствовать себя хорошо, — говорил на конференции Мовчан. — И недостаточно бедны, чтобы от них требовалось использовать сложные методы, чтобы опять чувствовать себя хорошо».
Методы, которые российские власти выбрали для борьбы с нефтяной зависимостью, не самые эффективные, считает экономист.
Во-первых, концепция импортозамещения, на его взгляд, не слишком эффективна. Любая страна, которая пыталась заменить импорт в ущерб экспорту, не добивалась успеха, сказал Мовчан. Он привел в пример Норвегию, которая в 1960-е годы делала ставку на импортозамещение, но быстро от нее отказалась и сосредоточилась на диверсификации экспорта.
«Норвегия стала Норвегией, она перестала быть рыбацкой деревней, которая добывает [только] энергетические ресурсы», — пояснил Мовчан.
Во-вторых, российская экономика должна стать более открытой. Тем более открыта экономика, тем она лучше себя чувствует и тем проще избавляться от нефтяной зависимости, продолжил экономист. Нужно снижать риски для бизнеса. Это касается, например, защиты прав собственности.
Опыт других стран, по словам Мовчана, показывает, что успешные реформы обычно проводятся при участии квалифицированных иностранных экспертов. Реформы, проведенные лишь «внутренней школой», обычно не слишком успешны, показало исследование Карнеги.
«Это противоречит российской концепции о том, что иностранцы будут вредить, а не помогать. Оказывается, иностранцы помогают, а собственные чиновники чаще вредят в этой ситуации», — объяснил Мовчан.
А вот рост государственных расходов, как правило, не помогает бороться с зависимостью от нефти. По словам Мовчана, госрасходы «идут обычно не туда», что способствует коррупции.
Плохо избавляются от зависимости страны, где ресурсы монополизированы, то есть нефть добывают ограниченное число производителей. Такие страны хуже переживают кризисы, а производители могут оказывать давление на государство, заметил экономист.
Меры по борьбе с коррупцией он оценил как неэффективные. Коррупция, по его словам, является следствием наличия ресурсов и неэффективности экономики. Как только страна начинает применять определенный набор мер, связанных с открытостью экономики, уровень коррупции падает.
Элитам не нужны реформы
Россию и другие страны, оказавшиеся в нефтяной ловушке, объединяет и еще один фактор — политический режим. Обычно в странах, столкнувшихся с тяжелой формой нефтяной зависимости, власти вынуждены бороться за свое сохранение, так как до конца не чувствует себя легитимной и способной контролировать ситуацию в стране, утверждают исследователи.
Власти должны быть готовы к непопулярным решениям. «Борьба с ресурсным проклятием начинается тогда, как больной почти мертв, когда его нужно реанимировать. Борьба должна начинаться с реанимации, а это всегда реформы, а реформы — это большие риски», — сказал Мовчан.
С ним согласился старший научный сотрудник лаборатории экономико-социологических исследований Высшей школы экономики (ВШЭ) Григорий Юдин. По его словам, главной жертвой ресурсного проклятия становится демократия. В таком обществе обычно высокое неравенство, а элиты отделены от всего остального населения.
А вот стимулов для реформ нет. Элиты получают сверхдоходы, они ориентированы на «глобальный образ жизни», продолжил свою мысль Юдин. Государство просто не заинтересовано в диверсификации, так как появление новых игроков будет угрожать элитам, сказал эксперт.
Юдин ожидает изменений «снизу» — от людей, уставших от неравенства. Недовольство копится в России незаметно, но накапливается, уверен он.
Руководитель аналитического центра «Форум» Екатерина Малофеева при этом заметила, что какие-то изменения в российской экономике все же происходят. Люди, имеющие свободные средства, готовы вкладывать их в бизнес, который удовлетворяет их ценностям. На что Мовчан возразил: речь идет об очень узкой прослойке людей.
Нефть нынче не та
Главный экономист BP по России и СНГ Владимир Дребенцов считает, что мировая экономика уже меняет подход к энергетике. Он сравнил этот переход с тем, как человечество перешло от поисков еды в природе к земледелию.
Он напомнил, что добыча нефти в США растет, а ее себестоимость серьезно упала за последние годы. Если 2014 году считалось, что сланцевая нефть — один из самых дорогих источником сырья, то теперь стало ясно, что цена ее добычи может быть ниже. А страны, входящие в ОПЕК, теряют влияние на рынок нефти.
Ректор школы управления «Сколково» Марат Атнашев, в свою очерель, напомнил, что раньше дефицит или даже угроза дефицита нефти приводили к быстрой корректировке цен вверх. Теперь эта ситуация изменилась.
По словам Атнашева, меняется и сам спрос на нефть, которая раньше была безальтернативным топливом для автомобилей. Но сейчас появляются альтернативы.
Для России вопрос заключается в том, как элиты будут реагировать на внешний шок в случае резкого падения цен на нефть. В разговоре с Русской службой Би-би-си Юдин из ВШЭ предположил, что пострадавшими окажутся обычные граждане. Он привел в пример валютных ипотечников, которые пострадали от падения курса рубля. В какой-то момент возник консенсус, что они сами взяли кредиты и сами будут отвечать, напомнил эксперт.
