Возвращение мирового влияния посредством пересечения красных линий и страха неожиданных действий работает против России. Теперь всякая неприятная неожиданность может быть списана на Россию. Обвинения на высшем уровне до начала следствия далеки от идеи построения правового государства, но соблазн дополнить сюжет о непредсказуемом Кремле велик не только на Украине.
Судьба бывшего депутата Госдумы от КПРФ Дениса Вороненкова, который сначала голосовал за присоединение Крыма и радовался ему, а после потери депутатского статуса стал гражданином Украины, выглядела эскизом будущего многих представителей российской элиты. Времена Владимира Путина не вечны, после них российским политикам, силовикам, чиновникам придется менять поведение и риторику, и выбор Вороненкова мог приглянуться кому-то как один из вариантов. До вчерашнего дня. Денис Вороненков был застрелен в центре Киева днем, киллер, которого ранил охранник экс-депутата, умер в больнице. Раскрытие заказных убийств, особенно политических, — дело нечастое. В России до сих пор не раскрыто убийство Владислава Листьева (1995), в Киеве в прошлом году был убит журналист Павел Шеремет — преступники до сих пор не найдены.
Правда на правду
Когда жертвами пуль или взрыва становятся символические фигуры (а Вороненков после смены гражданства стал такой фигурой), поиск реальных заказчиков часто не такое уж важное дело: все понятно и так. Президент Украины Петр Порошенко до получения каких-либо данных публично назвал произошедшее «актом государственного терроризма» со стороны России. «Это была обычная для Кремля показательная казнь свидетеля», — сказал до суда и следствия генпрокурор Украины Юрий Луценко. В классической дипломатии и международных отношениях такие высказывания, особенно в первые часы после громкого события, невозможны, они нарушают гласные и негласные каноны права. Проблема в том, что отношения России и Украины после событий в Донбассе грани нормального давно переступили. Владимир Путин может обвинить руководство соседней страны в обострении военных действий в Донбассе, чтобы «вышибать из Евросоюза, из отдельных стран Европы, из США и международных финансовых институтов, представляя себя в качестве жертвы агрессии». Глава Следственного комитета Александр Бастрыкин еще в 2015 году пытался уличить Арсения Яценюка в участии в чеченской войне на стороне сепаратистов. Обмен мнениями между двумя странами давно идет на языке пропаганды, и убийство Дениса Вороненкова для каждой стороны представляет идеальную пропагандистскую базу, как бы цинично это ни звучало.
Враг России
Гибель Дениса Вороненкова действительно выгодна российским властям, спорить с этим утверждением очень трудно. Бывшие (и действующие) депутаты Госдумы покидали страну и раньше — так поступил, например, оппозиционер Илья Пономарев. Его жизнь за границей Кремль интересовала мало, хотя дело против Пономарева на всякий случай заведено. Но Вороненкова нельзя назвать рядовым депутатом, даже нерядовой парламентарий может быть не очень осведомленным в реальных раскладах российской внутренней политики с его силовой составляющей. Денис Вороненков «силовую кухню» знал. Он был полковником ФСКН во время войны этой службы, вернее, ее главы, одного из старых соратников Владимира Путина, Виктора Черкесова с ФСБ.
В середине нулевых Владимир Путин занимался равноудалением от себя не только олигархов, но и силовиков, между которыми тогда поощрялась и до сих пор поощряется взаимная конкуренция. Следственный комитет конфликтует с Генпрокуратурой; МВД пытается зайти на территорию ответственности ФСБ. Каждую из силовых структур можно условно назвать госкорпорацией: свой подконтрольный бизнес и финансовые потоки, свои люди с оружием и корочками, которые дают доступ куда угодно. Мир путинских силовиков очень близок к феодальному устройству: вассалы поддерживают своего сюзерена, но воюют между собой за ресурсы, вступают в ситуативные союзы, разрывают их. Борьба эта, разумеется, непублична, ее свидетельства — упразднение одних структур (как ФСКН) и отправка их руководителей на почетную пенсию (тот же Виктор Черкесов), создание новых ведомств (из недр начавшей усиливаться Генпрокуратуры вышел Следственный комитет), новости о том, как одна служба прослушивает другую, аресты сотрудников среднего и средневысокого уровня.
От этой непубличной борьбы зависели и зависят многие расклады российской политики и экономики. Денис Вороненков знал ситуацию изнутри: может быть, новейшая история борьбы силовиков, ее скрытые пружины и механизмы ему хорошо известны не были, зато в прошлых войнах он разбирался неплохо. В интервью «Новой газете» генерал ФСКН Александр Бульбов, главный пострадавший от битвы своего ведомства с ФСБ (арестован по так называемому делу «Трех китов»), сомневался, что Вороненков «обладает ценной информацией, способной нанести ущерб национальной безопасности России». Однако даже сама схема работы спецслужб, о которой экс-депутат и бывший полковник знал не понаслышке, вполне могла быть интересна многим. И вот такой ценный кадр покидает Россию и начинает сотрудничать с властью Украины, которую российские власти открыто признают недружественной. Кроме того, Денис Вороненков в интервью украинским СМИ свою осведомленность в кремлевских и лубянских тайных делах всячески подчеркивал (например, называл Алексея Навального агентом ФСБ). «Навальный давно превратился в эффективный инструмент определенной группы в ФСБ, с помощью которого бизнес-кланы расправляются с конкурентами: сначала с генпрокурором Чайкой, сейчас — с премьер-министром Медведевым. И уголовные дела против Навального — фейк, иначе он бы давно сидел в тюрьме. ФСБ целенаправленно лепит из Навального героя», — заверял Вороненков украинцев. Верить этому, впрочем, примерно столько же оснований, сколько и другим его утверждениям.
Экс-депутат вызвался выступать свидетелем по делу, возбужденному против экс-президента Украины Виктора Януковича о госизмене. Поводов достаточно, а враги российской власти, от убитых Александра Литвиненко и Бориса Немцова до Бориса Березовского, умирают не своей смертью подозрительно часто. Дениса Вороненкова, который заверял, что выступал против присоединения Крыма, не прочь был повоевать в АТО, давал показания на Януковича, легко вписать в ряд жертв российского режима, который травоядностью не отличается.
России есть что противопоставить украинской точке зрения. Вороненков в российской пропаганде тоже символ, только с другим знаком. Это год назад «межфракционный ребенок» депутата от КПРФ и представительницы партии власти в Госдуме Марии Максаковой был темой многих новостных сюжетов и олицетворял партийный крымский консенсус, а сам Денис Вороненков боролся с игрой Pokemon Go. Последние недели в новостных сюжетах о бывшем депутате отзывались как о предателе, а против него самого было возбуждено уголовное дело о мошенничестве. Алексей Навальный еще до бегства Вороненкова обнаружил у бывшего коммуниста пять квартир и солидный автопарк (с «бентли»). Российские официальные СМИ и провластные политики тоже приводят версии убийства Дениса Вороненкова, которые выглядят не такими уж неправдоподобными. Во время работы в ФСКН экс-депутат не чурался и не самых законных методов взаимодействия с бизнесом, пытался «решать вопросы» о возбуждении и отмене уголовных дел, кроме того, в перерыве между ФСКН и Госдумой он успел и сам побыть коммерсантом. Могли бывшие партнеры обидеться на Вороненкова? Могли, почему нет, а на Украине не обеспечили безопасность ценному перебежчику — версия (особенно для российского телезрителя) довольно правдоподобная. Не самый честный бывший силовик заполучил для себя депутатский мандат, продлить его не смог, покинул страну, но враги настигли его и за границей. Все это вписывается в представление как российского обывателя, так и хоть немного знакомого с ситуацией в России и на Украине западного политика или эксперта: да, так может быть.
В повестку вбрасываются и истории более экзотические: например, предположение, что Вороненкова из мести мог убить бывший гражданской муж его супруги Марии Максаковой, авторитетный человек Владимир Тюрин. Конспирологии тоже находится место. «Мы должны понимать, что эту диверсию могла продумать СБУ под руководством ЦРУ», — поспешил заявить лидер КПРФ Геннадий Зюганов. Удивительно, что пока не пошло в ход предположение, что Вороненкова убили оскорбленные голосованием за присоединение Крыма украинские патриоты.
Злой трикстер
Если убийство Дениса Вороненкова не будет раскрыто, в сознании мирового сообщества все равно отпечатается: в этом виновен Кремль. И Владимир Путин, и Сергей Лавров, и многочисленные депутаты и сенаторы, и силовики, и остальная королевская конница слишком долго создавали брутальный имидж нарушителя всех гласных и негласных правил международного сожительства: силы не стоит стыдиться, «найдем и замочим в сортире», «главное — суть обнародованной хакерами информации о Демпартии США». Воспользовались возможностью и взяли Крым, в Донбассе воюют неизвестно откуда взявшиеся «добровольцы», только уволившиеся из армии. Разумеется, в общих словах и официальных заявлениях Кремль всегда ни при чем, но за этим всегда следует недвусмысленное подмигивание: «Мы бы, конечно, могли, если б захотели, и до Киева за две недели дойти».
Кремль создает образ злого трикстера, который ради исправления несправедливого мирового порядка может нарушать любые границы. Для продвижения этого образа не понадобилось услуг известных пиар-агентств. Западные политики попытки такого влияния признают: об атаках русских хакеров, например, говорит кандидат в президенты Франции Эммануэль Макрон. Еще недавно в Кремле такие заявления воспринимали благосклонно: боятся — значит уважают. «Это сделали русские» — такой мем стал популярен за рубежом. Но тот же самый страх порождает проблемы: бояться-то, может, и боятся, только уважают ли? Любые неприятности и злоключения теперь можно смело сваливать на Россию, которая сама приняла на себя эту роль. Смерть Дениса Вороненкова вписывается в порочную линию: вместо того чтобы промолчать в ответ на странные перегибы Петра Порошенко в первый час после убийства, определившего виновного, провластные российские источники начали вбросы различных, пусть и странных версий. Оправдывается — значит, виноват; это впечатление усиливается и на фоне воспоминаний о сбитом «боинге». Первые дни после катастрофы официальные российские источники выдавали заведомо неправдоподобные версии об украинских штурмовиках, потом истребителях, а потом и «буках». Веер версий, опубликованных после убийства Дениса Вороненкова, особенно для внешних наблюдателей, незнакомых со сложной биографией экс-депутата, подталкивает к тому, чтобы согласиться с привычным сюжетом про оппозиционера и Кремль даже там, где для этого может не хватать оснований. События вчерашнего дня для Кремля, похоже, уроком не стали.
