Филадельфия — Спустя несколько часов обилие кириллических вывесок начитает смешиваться с ароматом восточноевропейских деликатесов — с запахом пирожков из капусты, подслащенных медом и посыпанных маковыми зернами рулетов, а также плова с бараниной. Внутри хорошо посещаемых супермаркетов — главной приманки малоэтажных торговых центров, характерных для этой части северо-востока Филадельфии, — можно услышать бурные разговоры на русском и узбекском и их более отрывистые версии на английском. На самом деле, в Бастлтоне (Bustleton) и Сомертоне (Somerton), в этих удаленных от центра города районах — иногда их называют «Малой Одессой» из-за значительного присутствия там украинских, узбекских и русских иммигрантов — обращаешь внимание на то, что люди здесь, похоже, стремятся все это скрыть. Рекламы в интернете очень мало. Владельцы торговых киосков просят не делать фотографий. Хозяин книжного магазина отказывается перевести название русского романа. Здесь чувствуется более чем намек на подозрение в отношении к чужакам.
Однако ситуация меняется, когда разговор заходит о Дональде Трампе. С момента окончания холодной войны не было такого количества подозрений и интриг в отношении России и русских. В новостях полно смутных обвинений в хакерских атаках, вмешательстве в выборы и воздействии на менее серьезные дела — и все это, кажется, требует подтверждения лояльности по отношению к одной или другой стороне. Однако ко многим из примерно 26 тысяч русскоговорящих жителей Филадельфии (не говоря уже о более 900 тысячах по всей стране) вариант политических дебатов с делением на «мы» и «они» на самом деле не относится. Здесь, в этом спонтанно созданном коконе знакомых культурных признаков, я обнаружил своего рода двойной национализм среди местных жителей. Это откровенная любовь к тем странам, которые когда-то были их домом, и такое же восторженное отношение к популистскому президенту, за которого многие из них голосовали.
«Трамп — это боец, хороший переговорщик, успешный бизнесмен. Четыре раза он оказывался банкротом. Он понимает, как устроен мир с деловой точки зрения, — говорит Александр Шапиро (Alexander Shapiro), приехавший в Соединенные Штаты в начале 1990-х годов из того, что сегодня называется Украиной. — Во время избирательной кампании он вел борьбу с губернаторами и сенаторами. Он расправился с ними, как с детьми».
Слыша, как возбужденно местные жители говорят по поводу первых 60 дней нахождения в должности президента Дональда Трампа, я почти ожидал увидеть полки, заполненные русскими матрешками, изображающими Бэррона, Иванку, Дональда-младшего и всю эту компанию. Но ничего особенно бросающегося в глаза внутри магазина сувениров «Knizhnik» я не обнаружил. Это был, скорее, семейный магазин, где мне постоянно напоминали о том, что «все товары русские — все». Однако на виду там стояла и написанная на русском биография Трампа. Именно эта книга стала популярным призом во время коллективных просмотров в России программ, посвященных выборам. Название этой книги в США перевели как «Черный лебедь» (The Black Swan).
Некоторые люди культивируют принятый ими патриотизм в таких местах, как существующая в Бастлтоне «Ассоциация нового мира» (New World Association). В рамках этой некоммерческой организации существует «Английский клуб 5 часов», а также различные образовательные и специальные курсы для беженцев и иммигрантов. Как и многие другие вещи в этой части города, сама организация находится на территории небольшого торгового центра, а основное ее оборудование составляют складывающиеся стулья и столы, а также еще кое-какая незначительная утварь. Ее членами являются преимущественно украинцы, а тот факт, что сегодня так много внимания в стране уделяется вопросам эмиграции на южной границе, ограничивает заметность организации, а также ее финансовую поддержку — гранты или правительственное финансирование. Об этом нам рассказала ее исполнительный директор Марина Липковская (Marina Lipkovskaya). «Нами не интересуются», — говорит она. Но это порождает ощущение вынужденной самодостаточности, которое вполне совпадает с посланием Трампа.
В своих избирательных речах Трамп делал акцент на глубокое чувство разочарования, вызванное отсутствием внимания к белым избирателям из числа рабочего класса, у которых создавалось впечатление, что правительство просто отодвинуло их в сторону. Не нужно быть безработным рабочим из западной Пенсильвании для того, чтобы понять это чувство. На самом деле Липковская исходит из того, что жители города, приехавшие из бывших советских республик, вероятно, позитивно воспринимали распространявшееся во время предвыборной кампании Трампа послание относительно того, что нужно самим справляться с возникающими проблемами. «В моей семье мы платили за все своим тяжелым трудом и большим уважением к этой стране, — говорит она. — Восточные европейцы не так зависимы от государственной помощи. Мы не ждем того момента, когда доллары начнут падать с неба».
В конце концов, многие иммигранты оказались здесь, бежав в 1990-е годы от преследований на религиозной или этнической почве в своих странах. «Большинство русских здесь являются почти либертарианцами, — говорит Андрэ Круг (Andre Krug), генеральный директор организации KleinLife, в задачу которой входит забота о пожилых русскоговорящих людях. — Они приехали из страны, которая диктовала им то, как они должны были жить, и поэтому, оказавшись в Америке, они считают так: чем меньше делает государство, тем им в конечном итоге будет лучше». Их идеология — в обобщенном виде — больше похожа на грубый индивидуализм, подчеркивает Круг. Другими словами, она — истинно американская, но рожденная на основании опыта жизни в Советском Союзе. В конечном итоге воспитание Трампа в условиях достатка, а также сомнительные сделки в области бизнеса не подрывают привлекательность его хорошо натренированного послания по поводу личного триумфа. В ноябре прошлого года Трамп немного уступил в 56-ом избирательном округе Филадельфии, который включает в себя Бастлтон и Сомертон, но вместе с тем получил на 1464 голоса больше, чем Мит Ромни (Mitt Romney) в 2012 году. Исход выборов в Пенсильвании определили лишь 45 тысяч голосов.
Подобный двойной национализм уходит своими корнями значительно глубже. Липковская сначала познакомила меня с Шапиро, который в настоящее время живет в расположенном неподалеку пригороде Хантингтон-Вэлли (Huntingdon Valley). Он активно поддерживал Трампа в октябре прошлого года. На нем — голубой блейзер, он попивал воду из бутылки фирмы Perrier, когда мы сидели за раскладным столом организации «Ассоциация нового мира». Поддержка Шапиро нового президента является прямой и откровенной, как и его критика в адрес Обамы, которого он считал робким и опасавшимся Владимира Путина. В качестве доказательства он привел отказ Соединенных Штатов от силового вмешательства на Украине и в Сирии. Для него перспектива президентства еще одного представителя семьи Клинтон была бы не просто сохранением статус-кво, но и началом правящей политической династии — своего рода дома Романовых, скрытого внутри конституционной демократии. Однако позднее Шапиро признал, что он был бы не против продолжения линии Трампа во власти. «Я думаю, что после восьми лет правления Трампа президентом станет Иванка. Я думаю, что она будет соперничать с Мишель (Обамой) — и победит».
Несмотря не явное отсутствие симпатии к Путину у большинства родившихся за границей жителей Филадельфии, с которыми мне удалось поговорить, все они хвалили Трампа за наличие у него того, что можно было бы назвать качествами Путина — его решительную проекцию силы. И его интуицию, которую Шапиро называет «мужеством». А больше всего его привлекает давно существующее обещание обогащения для всех американцев. «Сделать Америку вновь великой» — это послание может восприниматься на личном уровне такими иммигрантами, как Шапиро, приехавшими в страну в 1990-х годах, то есть в период относительного экономического процветания. Так получилось, что период розовых облаков в нашей недавней истории стал его первым впечатлением от Запада. «С 1996 года до крушения башен Всемирного торгового центра это был коммунизм, — говорит Шапиро, имея в виду, что все получали выгоду от благоприятной ситуации. — Это было очень хорошее время. Все были довольны. Люди покупали дома. Сектор недвижимости процветал. Фондовый рынок процветал. Вот почему победил Трамп. Он хочет вновь сделать Америку великой. Он хочет вернуть прежние времена, когда люди были довольны».
С 1990-х годов ни одна другая часть Филадельфии не теряет белых жителей и не заселяется иммигрантами так быстро, как северо-восток. По данным компании Pew, белое население Бастлтона и Сомертона сократилось, на 14% и на 17 % соответственно в период с 1990 года по 2010 год. За то же время количество испаноговорящих и азиатских жителей выросло на 100%. Хотя активное присутствие в новостях России вызвало отход от менталитета в стиле «нация внутри нации» среди русскоговорящего населения, тут ощущается дух дискриминации, чувство того, что на русских, возможно, начнут смотреть с подозрением, как к этому привыкли мусульмане.
«Я действительно этого опасаюсь, учитывая мое происхождение, — говорит Орхан Вели (Orhan Veli), 33-летний бизнесмен, выросший в этом районе Филадельфии. Члены его семьи приехали в Соединенные Штаты как беженцы в 1994 году, спасаясь от армяно-азербайджанского конфликта. Это была известная семья в Баку, в столице Азербайджана, однако возникла напряженность, и все мгновенно изменилось. «Я в буквальном смысле — тот ребенок-беженец, которого можно увидеть в Facebook, — говорит он. — Я понимаю, как может работать пропаганда. Мои дети понятия не имеют о том, что они — (этнические) русские. Но они очень быстро могут стать русскими в том обществе, в котором они находятся».
Вместе с тем Вели активно поддерживает предложение Трампа относительно миграционного запрета, тогда как многие люди левых убеждений подвергают его критике и называют институционализированным преследованием. Нельзя сказать, что Вели с удовольствием вспоминает опыт своей собственной семьи при получении статуса беженцев. На это ушло почти два года — все это время проводились проверки личных данных, а также оценка психического здоровья. Но он считает этот процесс весомой предпосылкой для того, чтобы стать американцем. В качестве противоположного примера Вели приводит судьбу своей двоюродной сестры, которая тоже в детском возрасте пережила войну, а затем прошла как беженец по тому же пути, что и он. «Для нее пример нашей семьи показал, что мы являемся хорошими людьми и нам следовало бы еще раньше дать разрешение сюда приехать вместо того, чтобы в течение полутора лет подвергать нас всяческим проверкам и вынуждать нас находиться в весьма неприятном положении, — говорит он. — С таким подходом мы совершенно не согласны».
Возможно, не вызывает особого удивления то, что иммиграция является тем вопросом, по которому представления о Трампе начинают существенным образом расходиться. Эта тема воспринимается как менее идеологическая и более личная. Липковская считает отношение к нынешней первой леди предвестником появляющегося нативистского недовольства. «Знаете, что меня возмущает? Отношение к Меланье Трамп по причине того, она иммигрантка. Она говорит с акцентом, как и я. И какой-нибудь неотесанный болван смотрит на нее и говорит: « Я даже не понимаю того, что она говорит по-английски». Это явное неуважение», — говорит она. А затем Липковская добавляет: «Потом они начитают кричать: «Трамп ошибается с введением запрета — он не мой президент!» Для нее нападающие на Меланью южане не являются ни правыми христианами, ни представителями традиционалистского крыла Республиканской партии, а, скорее, кучкой «неотесанных» либералов. К разговору о пропаганде.
Если и существует какая-то линия раздела в Малой Одессе в том, что касается отношения к Трампу, то она — поколенческая. Вели, Липковская и Шапиро признают наличие расхождений во мнениях, возникших из-за Трампа. Многие пожилые люди не согласны с новым президентом, они опасаются того, что он может просто сдать Украину Путину. Многие молодые люди, прожившие больше времени в Америке — или выросшие здесь — склонные считать политику Трампа нетерпимой и ретроградной.
Но даже среди тех людей, которые открыто называют Трампа марионеткой корпоративных миллиардеров и Путина, есть и те, которые видят его достоинства. И они выражают это в лестной форме для той страны, которую некоторые из них вообще не знали. «Россия намного сильнее нас, приятель, — говорит Назар (Nazar), представитель поколения миллениума, работающий представителем сотового оператора Metro PCS в торговом центре в районе Бастлтон Авеню. При всех недостатках Трампа его обещание возобновить американо-российские отношения позволяет поддерживать деликатный баланс между двойным национализмом, которого придерживаются многие из иммигрантов на северо-востоке Филадельфии. По крайней мере, он позволит им не делать выбор в пользу одной из сторон. «Если бы Трамп не стал президентом, а победила бы Клинтон, то Путин, возможно, попытался бы начать третью мировую войну», — считают они.
