Очередной приступ паники по поводу роста экономики Китая миновал. И этот факт, конечно, совершенно не соответствует распространённым на Западе взглядам, согласно которым Китай уже давно ждёт жёсткая посадка. В очередной раз на Западе упустили из вида китайский контекст — устойчивую систему, в которой высоко ценится стабильность.
Премьер-министр Ли Кэцян говорил об этом в своём заключительном слове на недавнем Китайском форуме развития. Я участвую в работе этого форума 17 лет подряд и научился понимать между строк премьерские речи. Обычно высокопоставленные китайские руководители делают довольно скучные заявления о достижениях, целях и реформах, в полном соответствии с официальной линией, определённой в ежегодном «Рабочем докладе» о состоянии экономики. За две недели до форума этот доклад ежегодно представляется очередной сессии Всекитайского собрания народных представителей.
Но в этом году было по-другому. Сначала Ли казался уставшим от собственных скучных ответов на вопросы аудитории, полной мировых светил, который интересовались сложными проблемами глобализации, дигитализации и автоматизации, а также затруднений во внешней торговле. Но он оживился во время завершающих ремарок, экспромтом сделав декларацию о фундаментальной силе китайской экономики: «Жёсткой посадки не будет», — воскликнул он.
Заявление премьера о нормализации положения в экономике нашло отклик и в официальной статистике по итогам первых двух месяцев 2017 года: хорошие показатели демонстрируют розничные продажи, промышленный выпуск, потребление электроэнергии, производство стали, инвестиции в основной капитал, а также активность сектора услуг (эту активность в виде нового, ежемесячного индикатора начало недавно отслеживать Национальное бюро статистики Китая). Кроме того, в феврале — впервые за последние восемь месяцев — выросли объёмы валютных резервов, что указывает на ослабление оттока капитала.
Тем временем, Народный банк Китая, действуя в ответ на мартовское повышение ставки ФРС США, повысил учётные ставки в стране на 10 базисных пунктов. НБК не пошёл бы такой шаг, если бы его серьёзно беспокоило фундаментальное состояние китайской экономики.
Вишенкой на торте стала статистика внешней торговли, а именно рост объёмов экспорта на 4% в январе и феврале (в годовом выражении), после сокращения на 5,2% в четвёртом квартале 2016 года. Эти данные подчёркивают разительные отличия между нынешней и предыдущими паниками по поводу роста экономики в Китае.
Но в то время как краткосрочные прогнозы для китайской экономики оказались намного более обнадёживающими, чем ожидало большинство, китайское стратегическое групповое мышление сейчас начало охватывать некое пугающее чувство пренебрежения, граничащее с излишней самоуверенностью. Поскольку США склоняются к самоизоляции, китайские власти, похоже, задумались над теми возможностями, которые могут открыться благодаря этому сейсмическому сдвигу в глобальном лидерстве.
Мне неоднократно задавали вопрос о возможности китайско-центричной глобализации, опирающейся на китайское лидерство в многосторонней торговле (16 стран входят во «Всестороннее региональное экономическое партнерство», сокращённо RCEP), на панрегиональные инвестиции (китайский проект «Один пояс, одна дорога»), а также на новую институциональную архитектуру (Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, в котором доминирует Китай, и Новый банк развития). Китай как будто готовится заполнить вакуум, который могут оставить после себя США Дональда Трампа с его лозунгом «Америка прежде всего».
Китайцы — прилежные ученики истории. Они знают, что сдвиги в глобальном лидерстве и экономическом могуществе — это медленное движение ледников, а не резкие перемены. Однако у меня создалось впечатление, что они воспринимают сложившиеся обстоятельства в совершенно ином свете: Трамп, великий разрушитель, меняет правила глобализации, которая долгое время была американоцентричной. Теперь многие в Китае задаются вопросом, а не открывается ли здесь возможность захватить бразды правления глобальной властью.
Всё возможно. Особенно в мире, где неопределённость являются единственной определённостью. Но есть ещё один урок истории, о котором китайцам следует помнить. Историк из Йельского университета Пол Кеннеди давно говорит о том, что взлёты и падения великих держав неизбежно происходит в условиях «геостратегического перенапряжения», когда демонстрация глобальной силы страны оказывается подорвана слабостью её внутреннего экономического фундамента. Глобальное лидерство начинается с внутренней силы страны, а Китаю ещё предстоит проделать длинный путь по ребалансировке и реструктуризации экономики, прежде чем он достигнет своей Земли обетованной — того, что руководство страны называет «новой нормой».
Тут, правда, есть ещё один важное несоответствие между мнением, доминирующим внутри Китая, и восприятием страны на Западе. Согласно взгляду извне, темпы китайских реформ, являющихся инструментом ребалансировки, в последние пять лет — при президенте Си Цзиньпине — затормозились. Подобные взгляды, кстати, доминировали и в предыдущие 10 лет, когда лидером страны был Ху Цзиньтао. Но корректна ли такая оценка происходящего в Китае?
Результаты намного важнее громких заявлений. По сравнению с 2007 годом, когда бывший премьер-министр Китая Вэнь Цзябао объявил о ребалансировке китайской экономики, которая стала «нестабильной, разбалансированной, раскоординированной и неустойчивой», экономическая структура Китая действительно радикально преобразилась. Доля так называемого вторичного сектора (промышленность и строительство) в ВВП упала с 47% в 2007 году до 40% в 2016 году, а доля третичного сектора (услуги) повысилась с 43% почти до 52%. Структурные сдвиги подобного масштаба — это очень большое событие. Те, кто отрицают факт реформ, упускают из вида самое главное: Китай демонстрирует реальный быстрый прогресс на пути ребалансировки экономики.
Всё это возвращает нас к вопросам, поднимавшимся на Китайском форуме развития в этом году. Комбинация краткосрочной экономической устойчивости с переходом США к политике самоизоляции выглядит как дразнящий шанс для Китая. Но Китаю следует сопротивляться искушению продемонстрировать свою глобальную силу, ему нельзя отвлекаться от реализации стратегии внутреннего развития. Задача сейчас заключается в том, чтобы воспользоваться тем «колоссальным шансом», о котором говорил Ли Кэцян, когда он исключил вариант жёсткой посадки.
