Холодницкий и Сытник — люди жесткие. Еще молодые, но крепкие и суровые, и оба были когда-то прокурорами на Украине. Тот, кто был прокурором на Украине, должен уметь действовать — жестко, быстро, как те олигархи, которые так долго командовали здесь. Раньше они четко давали понять молодым прокурорам, где можно нанести удар, а где нет. Один или два миллиона передавались тогда под столом от одного к другому: замки олигархов и их прокуроров стали национальными легендами, когда в результате революции Евромайдана 2014 года были взяты штурмом поместья кланов, окруженные высокими стенами.
Майдан хотел покончить с этой коррупцией, но не все пошло так гладко, как планировалось: напала Россия, страна стояла на краю пропасти, и чтобы остановить дьявола, революция была вынуждена сотрудничать с сатаной. Однако поскольку нет ничего такого, что олигарх в крайнем случае не смог бы финансировать, некоторые финансировали также борьбу против России, и таким образом силам, осуществившим переворот, пришлось терпеть, когда один из старой касты господ получил бразды правления — Петр Порошенко, мультимиллионер, избранный президентом войны в 2014 году в кульминационный момент вторжения. С тех пор Украина является гибридным государством. В борьбе против кланов многое достигнуто, но пока еще нет ничего хорошего. Страну уже больше не назовешь чисто олигархической, но она — и не прозрачная демократия. Возможно, это демолигархия.
Но Холодницкий и Сытник, молодые провинциальные прокуроры, окрепшие и закаленные в борьбе против всяческих мелких гангстеров этой обширной страны, взяли в руки лом. Западные спонсоры и союзники Украины, Международный валютный фонд, ЕС, Соединенные Штаты требуют осушить старое болото. Они обязали Порошенко создать эффективные органы с независимым руководством для борьбы против коррупции, и по крайней мере в двух случаях это, видимо, удалось: Артему Сытнику, 37-летнему шефу созданного в 2015 году Национального антикоррупционного бюро Украины (НАБУ), и Назару Холодницкому, всего лишь 32-летнему руководителю Специализированной антикоррупционной прокуратуры. Оба стали победителями открытых конкурсов под международным контролем, оба второй год на службе, обоих хвалят все, кто в этом разбирается: западные специалисты в Киеве, Transparency International, демократическая оппозиция. Однако длительное время существовало одно важное «но». Сытник и Холодницкий рассылали своих следователей, ворошили горы дел, работали каждую ночь, пока не начинали слипаться глаза. Но чего им долго не хватало, так это «крупной рыбы» — первого по-настоящему важного обвиняемого. Они должны были поймать одного такого, будь то руководитель ведомства, а может быть, и министр, чтобы доказать все более обеспокоенной публике, что они — не просто бумажные тигры.
Этого «но» больше не существует. Недавно Сытнику и Холодницкому в сети попала не просто крупная рыба, а, возможно, самая большая из обитающих в пруду институционной олигархии. 2 марта НАБУ арестовало ни много ни мало Романа Насирова, главу Государственной фискальной службы. С этого времени оба имеют дело с системой — и с президентом Порошенко. Вопрос о власти поставлен, войска подтягиваются: на одной стороне сеть демолигархии с ее органами власти, деньгами, президентом-миллионером, с другой стороны — два одиноких прокурора, гражданское общество и западная заграница.
Арест Насирова стал объявлением войны. Государственная фискальная служба десятилетиями была самым ужасным оружием и одновременно самым щедрым рогом изобилия олигархии. Тот, кто контролировал это ведомство с его тысячами вооруженных финансовых полицейских, мог за несколько часов закрыть любое предприятие, отключить его компьютеры, остановить производство. Но точно так же шеф национального финансового ведомства мог закрыть глаза на уклонение от уплаты налогов, а для особо хороших друзей он мог открыть неиссякаемые источники денег в виде фиктивной «компенсации». Поэтому с давних пор эта должность считалась главным бриллиантом в короне олигархии. С тех пор, как в 1991 году Украина стала независимой, глава этого финансового ведомства находился под личной защитой премьер-министра или президента. Он был неприкасаемым. Ни один прокурор никогда бы не осмелился целиться так высоко.
А теперь Холодницкий и Сытник арестовали этого человека. Согласно обвинению, он предоставил одному бизнесмену незаконную отсрочку от уплаты налогов и тем самым нанес государству ущерб в 68 миллионов евро. Предполагаемое лицо, извлекшее из этого пользу, скрылось за границей и утверждает оттуда, что выручка пошла на «проекты» президента Порошенко. Его канцелярия назвала это российской пропагандой, а защитники Насирова уверяли, что их мандант невиновен, как Святая земля на Голгофе, а его обвинители уподобились толпе, кричащей «распять его».
Кто же эти люди, которые отважились вступить в такую борьбу? Артем Сытник и Назар Холодницкий выросли в совершенно различных кругах, но в одной решающей точке их пути пересеклись. Более молодой Холодницкий происходит из традиционно-патриотической среды западноукраинского областного города Львов. Запад Украины всегда был настроен «антимосковски», так что сопротивление всему советскому пронизывает семейную историю Холодницких: его дед во Вторую мировую войну сотрудничал с антисоветскими партизанами, отца депортировали, сам он был тайно крещен при коммунизме и, само собой разумеется, участвовал в обеих антимосковских революциях в Киеве, веселой «оранжевой» в 2004 году и кровавой в 2014 году.
Сытник, тот, что постарше, наоборот, родом с Центральной Украины — из Кировоградской области, где, по его словам, «патриотизм поспокойнее»: в его семье говорят, конечно, по-украински, но, как это часто бывает у многих украинцев из центральной и восточной частей страны, иногда и по-русски. Об антисоветской борьбе поколений западных украинцев эти кировоградцы никогда не знали, но зато Сытник очень рано сам столкнулся с «этой системой»: он уволился со своей службы в прокуратуре в 2011 году, еще при президенте-клептократе Викторе Януковиче, которого свергла революция 2014 года. До этого он пытался осудить одного чиновника, который, по его мнению, брал взятки. Однако кто-то вступился за этого человека: он попал на «неприкасаемого».
Их пути пересеклись на Майдане. Оба были свидетелями кровавых дней финальной трагедии, когда демонстранты и полицейские десятками убивали друг друга, когда каждый день все больше убитых лежало на мостовой, когда была сожжена штаб-квартира революции в Доме профсоюзов, а гостиница «Украина» стала сначала лазаретом, а потом моргом. Сытник, который после своего увольнения стал работать адвокатом, протестовал вместе с десятками тысяч других украинцев на киевской Площади независимости, а Холодницкий, только что поступивший на работу в киевскую прокуратуру, стал одним из помощников оппозиционного депутата. Сегодня он рассказывает в строго охраняемой резиденции специализированной прокуратуры (по правую руку — экран телевизора, а по левую — разделенный на четыре части монитор камер наблюдения) о том, как он покинул тогда службу, чтобы оттаскивать убитых и раненых в «Украину», а потом с временным пропуском в революционную штаб-квартиру в левом кармане и с удостоверением прокуратуры в правом быстро снимал измазанное кровью пальто, чтобы вернуться в свое бюро. Пожалуй, он «никогда больше не попадал в такую заваруху», как тогда с этими двумя противоречащими друг другу удостоверениями, говорит он сегодня. Его могли разоблачить — либо его собственные коллеги по прокуратуре, либо борцы с Майдана, кровью и смертью доведенные до «погромного настроения». Это просто счастье, что он вышел оттуда живым и невредимым.
Итак, теперь в сеть поймана крупная рыба, и снова они оказались между молотом и наковальней. Арестованный 2 марта Насиров, глава Государственной фискальной службы, был освобожден под залог, однако расследование продолжается. Обвиняемый представляет собой почти идеальный портрет украинского крупного чиновника старой школы: в декларации о доходах, которые представители украинских властей обязаны публиковать с 2016 года, он указал (вместе с женой) не только пять квартир и три дома, но и то, что всегда считалось «дымящимся кольтом» коррупции, — огромное количество наличных денег, почти 1,7 миллиона евро в американских, украинских и европейских банкнотах. Это даже больше, чем почти миллион, который указал в качестве наличного состояния президент Порошенко. Невероятно, что такой человек должен сознаться. Это было бы крупнейшей катастрофой олигархов.
Теперь оба охотника за коррупционерами сидят в строго охраняемых ведомствах под мониторами службы охраны и сражаются за свою добычу. Пока счет равный. Их открыто поддерживают представительство Европейского союза, а также посольства Соединенных Штатов, Германии и Великобритании. Демократическая оппозиция, вплоть до непримиримых критиков коррупции, таких как депутаты Мустафа Найем и Оксана Сыроед, нахваливает их. А председатель правления Transparency International на Украине Андрей Марусов не перестает высоко оценивать их деятельность. Улица мобилизована. Если Насиров, «крупная рыба», предстанет перед судом, если речь зайдет о размере его залога. И если он, небритый, помятый, в оранжевой футболке, произведет сначала перед судом впечатление человека, которого вот-вот настигнет инфаркт, а затем будет опять весело болтать со своими защитниками, то снаружи соберутся демонстранты, чтобы проследить, как бы судья не снял рыбу с крючка после тайного «звонка сверху».
Демонстрации, давление улицы и огромные ожидания, которые пробудились теперь, — это молот: Сытник и Холодницкий знают, что они смогут продержаться только до тех пор, пока их поддерживает «улица», обозленное гражданское движение постмайдана, и поэтому они должны представить результат. Наковальня — встречное давление олигархической системы. Сытник и Холодницкий рассказали в интервью этой газете о том, как аппарат ставит им палки в колеса. В интересах следствия им приходилось выпрашивать результаты телефонной прослушки, поскольку секретная служба президента имеет на это законную монополию. «Обычная» генеральная прокуратура, которая также является инструментом президента, отбирает у них дела, а президентское большинство в парламенте, несмотря на протесты американцев и европейцев, хочет подсадить им проверяющего, единственное задание которого заключается в том, чтобы парализовать деятельность нового ведомства НАБУ. Один раз дело дошло даже до того, что «обычная» прокуратура просто велела арестовать следователей НАБУ.
Давление улицы с одной стороны, давление системы с другой, а между ними — двое одиноких мужчин: оба крепкие, решительные, но также уставшие и напряженные до крайности. Сытник постоянно тер глаза, когда он говорил, он выглядел нервозным, напряженным, чересчур сосредоточенным. У Холодницкого на лице были красные пятна. «Нелегко быть первым антикоррупционным прокурором в одной из самых коррумпированных стран Европы», — сказал он на прощание.
