Самые масштабные гражданские протесты за многие годы потрясли лидеров Белоруссии и России. Эти случаи отличаются — несправедливый налог для безработных в Минске и коррупционный скандал в Москве, но они продемонстрировали высокий уровень недовольства. Александр Лукашенко и Владимир Путин знают это. Поэтому, немного помедлив, они отреагировали репрессиями. В этих странах нет места протестам.
Застой вместо хаоса
Их модель правления, которая ставит политическую стабильность превыше всего, превращается в тупик. Но страх хаоса без сильной руки автократов по-прежнему обеспечивает высокую поддержку населения. Но она более хрупкая, чем кажется. Белоруссию, которой с 1994 года правит Лукашенко, можно считать наглядным примером. Он избавил своих граждан от социальных тягот 90-х, которые привели к подрыву доверия к рыночной экономике в России. Но цена этого — репрессии, изоляция, зависимость от России, и отказ от перспектив, которые выходят за рамки статус-кво.
Из-за сложностей в Москве после падения цен на нефть, лидер в Минске пытался балансировать между Востоком и Западом ради сохранения власти. Страна оказалась в ловушке: сближение с Европой предусматривает либерализацию системы, что ставит под угрозу правление Лукашенко. Однако, нежелание меняться привело к серьезному экономическому кризису и падению уровня жизни. Эти протесты также опасны и для Лукашенко. Они показывают, что стабильность быстро переходит в застой и недовольство.
Призрак Майдана
Из этого нельзя сделать вывод о том, что режим в Минске или Москве находится в непосредственной опасности. Протесты слишком малы, их база ничтожная, и оппозиция слишком слабая, поэтому их свержение вряд ли возможно. Кроме того, постоянное использование образов врагов поддерживает их позиции. Так, Лукашенко назвал протестующих «пятой колонной», которая работает по заказу других государств и хочет дестабилизировать страну. Как и его белорусский коллега, Путин указал на пугающий пример восстания на Майдане в Киеве, которое также началось с протестов против коррупции.
Пример Украины также показал, насколько быстро может рухнуть стабильный, на первый взгляд, режим, если народный гнев достаточно велик. Несмотря на всю пропаганду, Путин знает, что гнев россиян из-за коррумпированной элиты — это его ахиллесова пята. Это особенно актуально для молодого поколения, которое после 17 лет правления Путина принимает стабильность и процветание как должное. Они начинают требовать от политиков большего, чем просто патриотических лозунгов, символической политики и консерватизма.
Новая скромность Европы
Этого постсоветские автократы предложить не могут, хотя возобновление склеротических структур было бы в интересах всех. В конце концов, страны бывшего Советского Союза, слишком хорошо знают, с какими страданиями и насилием связан порочный круг застоя и революции. С помощью Запада, жители Центральной и Восточной Европы смогли разорвать его в период после холодной войны. Но сегодня у ЕС нет ни сил, ни политического воли, чтобы предложить перспективу членства странам бывшего Советского Союза, даже если бы они стремились к этому.
В случае стран, оказавшихся в ловушке стабильности, Запад должен волей-неволей снизить свои ожидания. Это означает, что нужно делать ставку не на всеобщие, часто неэффективные, требования, а призывать к соблюдению фундаментальных ценностей в конкретных сферах, например, в борьбе с коррупцией. Здесь, несмотря на всю геополитическую напряженность, у Европы большой авторитет — особенно среди представителей молодого, образованного поколения. Этого можно достичь с помощью инструментов укрепления судебной системы, научных исследований, стипендий и образовательных грантов. ЕС должен потребовать от европейских компаний последовательной чистой практики в торговле со странами Восточной Европы.
Недавние протесты показали, что постсоветские властелины оказались в ситуации, которая требует объяснений. Им придется обсуждать свои недостатки и противоречия, а не создавать врагов. Так начинаются перемены.
