6 апреля президент Филиппин Родриго Дутерте неожиданно выступил с заявлением по вопросу Южно-Китайского моря, в котором сообщил о намерении разместить войска на контролируемых Филиппинами рифах. И хотя все первые заголовки были перехвачены новостью о запуске Трампом ракет в Сирию, этому заявлению все же удалось обратить на себя большое внимание.
Некоторые зарубежные СМИ считают, что такими действиями Филиппины могут разозлить Китай. Однако откровенно говоря, хоть такая яркая точка зрения и может легко привлечь внимание читателей, она вряд ли соответствует действительности.
То, сможет ли новая политика Филиппин в отношении Китая привнести большие изменения, зависит от четырех основных факторов.
Во-первых, будут ли Филиппины подавать повторный иск в арбитраж или сподвигнут другие страны на использование арбитража в решении проблем Южно-Китайского моря.
В-третьих, будут ли Филиппины создавать сильные помехи китайским рыболовным судам.
В-четвертых, будут ли Филиппины заявлять о суверенных правах на рифы, фактически контролируемые Китаем.
Если правительство Филиппин принципиально поменяет свою позицию по этим четырем вопросам, то в китайско-филиппинских отношениях и обстановке в Южно-Китайском море действительно могут произойти серьезные столкновения. Если же филиппинское правительство будет осуществлять какие-либо действия только на рифах, контролируемых ими, то это по большей мере касается их внутренней политики и никак не влияет на ситуацию в Южно-Китайском море и двусторонние отношения с Китаем.
В действительности неожиданная смена тона в риторике Дутерте тесно связана сильнейшим политическим давлением, с которым он столкнулся. Хотя он пользуется большой поддержкой и симпатией среди народа, его власть может подвергнуться опасности трех скрытых угроз.
Во-первых, Дутерте родился на окраине и до сих пор находится в плохих отношениях с влиятельной столичной группировкой. Хотя Филиппины провозгласили себя демократическим государством, их внутренняя политика долгое время была в руках крупных предпринимателей, кланов и других богатых влиятельных сил. Только сильный героический характер и простое происхождение Дутерте позволили ему вступить в ожесточенную схватку с этой окостеневшей структурой политической власти.
Во-вторых, с момента нахождения у власти Дутерте стремительно борется с наркоторговлей, продвигает реформы по индустриализации и модернизации. Хотя он заручился чрезвычайно высокой поддержкой населения, он вызвал недовольство широких заинтересованных слоев. Коррумпированная полиция, чиновники, консервативная религиозная община, кланы питают к Дутерте ненависть. Если растущий рейтинг поддержки вдруг опустится, его враги тут же нанесут удар.
В-третьих, долгое время филиппинская армия получала помощь со стороны США, филиппинские военные круги имеют очень тесные связи с Америкой. В вопросе Южно-Китайского моря Дутерте постоянно идет на улучшение отношений с Китаем, что, несомненно, разочаровывает сторонников жесткой политики, надеющихся на напряженность в китайско-филиппинских отношениях. Обвинения Дутерте в «измене Родине» широко распространено в военных кругах. Это чрезвычайно опасный сигнал для Филиппин, имеющих традицию государственных переворотов.
В условиях такого сильного давления Дутерте, выступая перед военными, вынужден делать довольно жесткие заявления, чтобы успокоить армию.
В действительности Китай с пониманием и сочувствием относится к ситуации Дутерте. И хотя Китай не может в связи с этим отказаться от суверенитета над рифами, он может с большим пониманием отнестись к изменению тона в риторике Дутерте.
Как и в поговорке «конь испытывается дорогой, а человек — временем», требуется время, чтобы филиппинцы, подвергнутые дезинформации западных СМИ, поверили в подлинность добрых намерений Китая. У Китая есть терпение, и есть вера.
Маленькое государство в делах с большим государством руководствуется мудростью, а большое государство в делах с маленьким государством руководствуется гуманностью. Можно изменить риторику, но самое главное — не менять взгляды. В таком случае мы с Филиппинами останемся хорошими друзьями.
