В искусстве управления государством есть одно золотое правило: не блефовать. И есть второе золотое правило: быть готовым, когда тебе бросают вызов. Барак Обама, а теперь и Владимир Путин столкнулись с этими правилами в Сирии. Нанесенный на прошлой неделе по Сирии ракетный удар был не просто демонстрацией американской боевой мощи. Он поставил с ног на голову всю логику путинской военной авантюры в этой стране. В мгновение ока все расчеты России на Ближнем Востоке из выигрышных превратились в проигрышные. Из-за этого ракетного удара Путин оказался на краю высокого обрыва. И спуститься вниз ему будет очень сложно.
В 2012 году бывший президент Барак Обама задал весьма сомнительные для сверхдержавы стандарты блефа, проведя свои печально известные «красные линии» в связи с применением химического оружия в Сирии. На самом деле, никаких линий не было. Когда сирийский диктатор Башар аль-Асад разгадал этот блеф, он наглядно показал, что американские угрозы отдают фальшью. Вот почему блеф — это плохой выбор для президента. Президент Теодор Рузвельт объяснил это более 100 лет назад: «Когда я не могу сдержать слово, я никогда не буду блефовать. Грозить и сотрясать воздух, а потом не выполнить свои обещания — что может быть хуже?»
Не сумев осуществить свои угрозы, Обама показал, что вокруг Сирии формируется вакуум власти, который впоследствии заполнил Путин. В отсутствие США Кремль может хвастаться своим статусом великой державы и выступать в Сирии в роли верховного судьи, поддерживая Асада и показывая всему миру, что Вашингтон болтает, а Москва действует. Это тоже блеф, так как Кремль просто воспользовался брешью в «красной линии» Обамы. У Москвы никогда не было намерений идти на риск прямого военного конфликта с Вашингтоном на Ближнем Востоке из-за Асада.
Вначале разорванная «красная линия» была для России обманчиво привлекательной. Американцы оказались на задворках, и Россия могла взбираться по лестнице военной эскалации на Ближнем Востоке довольно легко, с низкой степенью риска и ущерба своим интересам. Были и другие дополнительные преимущества. В Сирии у России появилась возможность испытать в деле свое высокотехнологичное оружие и боевую технику нового поколения, продемонстрировав успехи продолжающейся модернизации в армии. Со временем американцев можно было заманить и привлечь к некоей форме официального сотрудничества с Россией в борьбе против ИГИЛ (запрещенная в России организация — прим. пер.) Это могло заставить американцев пусть с неохотой, но признать, что у Асада есть будущее. А в лучшем случае сотрудничество в борьбе против ИГИЛ могло заставить Вашингтон отказаться от своих целей на Украине. Согласно сценарию международных авантюр, Сирия была со всех сторон выигрышным вариантом.
Правда, эта страна никогда не являлась для России главной ставкой. Основные стратегические интересы России всегда находились и будут находиться на европейском театре. Здесь российские руководители давно уже считают, что система европейской безопасности под американским руководством неестественна, несправедлива и отстала от времени. Именно в Европе Россия видит главный вектор американской угрозы — ведь США «взяли в кольцо осады» Североатлантический альянс. И именно в Европе Кремль стремится вернуть старые порядки, отменив ту систему, которая сложилась после холодной войны. Главная цель России заключается в следующем: заставить Запад согласиться с тем, что у Москвы есть привилегированные сферы влияния. Эти сферы точно не установлены, но по мнению Кремля, они существуют в геополитическом чистилище где-то между Берлином и Москвой. Именно в Европе, а не в Сирии российские лидеры готовы пойти на эскалацию и разжигание конфликта — и воевать в случае необходимости.
Беда маленьких стран заключается в том, что они могут втянуть великую державу в войну, которая ей не нужна, и в которой она не победит. Применив химическое оружие против гражданского населения (возможно, при содействии или с молчаливого согласия России), Асад в очередной раз нарушил хваленые американские «красные линии». Но на сей раз президент Дональд Трамп отреагировал, причем очень действенно. Это была встречная демонстрация и отказ от привычной манеры поведения США. Обстрел асадовской авиабазы Шайрат показал, что Трамп готов применять силу в Сирии. Он также подал сигнал о том, что теперь России будет очень нелегко на Ближнем Востоке.
Американцы своим ракетным ударом выбили эскалационную лестницу из-под ног у России. Из-за этого Москва повисла на очень высоком и чрезвычайно опасном обрыве. Теперь она находится в проигрышной ситуации. Малозатратные и не очень опасные ставки в Сирии внезапно стали чрезвычайно рискованными и дорогостоящими. У Путина мало хороших вариантов действий. Собственно говоря, их — всего четыре.
Вариант первый. Игнорировать проблему. Ничего не делать — это тоже вариант. Но в этом случае резко ослабнет авторитет России и уровень доверия к ней со стороны Сирии, Ирана, Китая и ближневосточных стран. Вот почему блефовать не стоит. Еще один недостаток варианта с игнорированием проблемы — это неловкое положение и позор внутри страны. Это может стать серьезным ударом по внутриполитическому авторитету Путина. Утратить авторитет и вес в глазах иностранных клиентов, неспокойных противников, российского народа, а тем более со стороны центров власти — это для Путина опрометчиво и даже опасно.
Вариант второй. Эскалация. Если не можешь слезть вниз, продолжай взбираться наверх. Эскалация — это самый негативный вариант для Москвы, так как он подводит ее вплотную к серьезному конфликту с Соединенными Штатами. Российская военная доктрина стремится избежать такого исхода всеми возможными средствами. К сожалению, шансов на возникновение никому не нужной войны больше всего на верхних ступенях эскалационной лестницы. И именно там в настоящее время находится Путин. Первой реакцией Кремля на ракетный удар стала своеобразная дипломатия канонерок в Средиземноморье, а это намек на эскалацию. Однако экономика России не готова к большой войне. Программа военной модернизации там не завершена. Эскалация может плохо закончиться для Путина.
Вариант третий. Отвлечь внимание. Это что-то среднее между игнорированием и эскалацией, и такой вариант возможен в самых разных формах. Для России крайне важно отвлечь мировое внимание от Сирии, сосредоточив его на какой-то другой проблеме. Прежде всего на ум приходит активизация конфликта на востоке Украины или проверка на прочность натовской обороны в Прибалтике или на Черном море. Недостаток варианта с отвлечением внимания состоит в том, что здесь присутствуют издержки как от первого, так и от второго варианта. Отвлекая внимание, Путин ни в коем случае не решит проблему собственного авторитета в Сирии, и не устранит опасность масштабного конфликта с Западом.
Вариант четвертый. Разрядка напряженности. Снятие напряженности в отношениях с США — это явно лучший путь для России. Это уменьшает шансы на возникновение ненужного конфликта. А на смену давним представлениям о слабости Кремля придет восхищение его государственной мудростью. Ссора и последующее примирение России с Турцией из-за сбитого в 2015 году самолета является примером такой разрядки. После формального нагнетания военной истерии Москва начала договариваться. Разрядка — это спасательный круг, потому что все благополучно отойдут от края пропасти. Но этот вариант ни в коем случае не следует путать с нормализацией. Разрядка — это лишь первый шаг. А нормализация наступает позднее.
Когда развеется дым, не должно оставаться никаких сомнений в том, что американский ракетный удар против Сирии — это взвешенный, важный и необходимый шаг. Все указывает на то, что команда национальной безопасности Трампа сделала свою работу исключительно хорошо. Это дополнительный бонус, так как эта команда пока очень молода. Контрмеры Трампа в Сирии также показывают, почему демократиям очень выгодно регулярно менять своих руководителей, и почему отказ диктаторов уходить со своих постов пагубно сказывается на их странах. Когда авторитарное государство идет на опасную эскалацию, как это случилось в Сирии, ему очень трудно снижать напряженность после изменения ситуации. Теперь следующий шаг за Путиным. Будем надеяться, что он отдаст предпочтение спасательному кругу.
Питер Доран — исполнительный вице-президент Центра анализа европейской политики (Center for European Policy Analysis). Он пишет об оружии, нефти и свободе.
