Решительные американские действия могут радикально изменить позиции других стран. Враги становятся осторожнее, друзья благожелательнее, а те, кто занимает выжидательную позицию, начинают демонстрировать готовность к сотрудничеству. Такие действия дают дополнительные рычаги влияния на переговорах и увеличивают шансы на формирование коалиций. На прошлой неделе президент Трамп продемонстрировал американскую решительность, нанеся ответный удар по войскам Башара Асада после того, как они применили химическое оружие. Теперь Трамп обязан продолжить начатое, предприняв масштабные дипломатические усилия, чтобы положить конец сирийскому кровопролитию.
Самую интересную реакцию на американские удары продемонстрировали шиитские лидеры в Ираке. В прошлый четверг премьер-министр умеренного толка Хайдер Аль-Абади и радикал из числа духовных лидеров шиитов Муктада ас-Садр (Moqtada al-Sadr) в один голос призвали Асада уйти в отставку. Ас-Садр вполне предсказуемо осудил американцев за нанесенный удар. Абади косвенно похвалил их, рассказав о том, как страдали иракцы от химического оружия Саддама Хусейна.
Эти требования об отставке Асада, казалось бы, противоречат общепринятой точке зрения, согласно которой конфликт между суннитами и шиитами находится в центре всего, что происходит на Ближнем Востоке. Разве не должны иракские шииты самым естественным образом встать на сторону иранских ставленников, которые воюют в Сирии? Разве не должны они одобрительно отзываться о той жестокости, с которой Асад обращается со своими противниками из числа суннитов? Но есть вопросы более важные, чем общеизвестные межконфессиональные разногласия. Народ Ирака хорошо знает, что режим Асада поддерживал боевиков и смертников, которые с 2003 года убили тысячи иракцев и сотни американцев. Администрация Буша обычно смотрела на такую поддержку сквозь пальцы, а президент Обама вообще ее не замечал.
В августе 2009 года тогдашний премьер-министр Ирака Нури аль-Малики потребовал от Сирии выдать двоих укрывшихся в Дамаске иракцев, заявив, что они имеют отношение к терактам в Багдаде. Администрация Обамы вместо того, чтобы поддержать иракское правительство или потребовать провести расследование, неделю хранила молчание. Затем Госдепартамент объявил, что США официально занимают нейтральную позицию. Решительные действия США на прошлой неделе подали сигнал совсем иного рода.
Теперь Америка может возглавить усилия по созданию некоего подобия стабильности в Сирии. Вашингтон должен признать, что пока Асад находится у власти, мир в этой стране невозможен. Вместе с тем, он должен понимать, что в случае ухода диктатора миллионы сирийцев, и особенно христиане с алавитами, почувствуют, что оказались в серьезной опасности. Цель должна заключаться в том, чтобы заменить режим Асада новой системой государственной власти, которая сможет успокоить эти меньшинства, и в то же время положит конец угнетению суннитского большинства нынешним правительством.
Чтобы добиться такого результата, потребуются огромные дипломатические усилия и чрезвычайная изобретательность. Но у США с самого начала есть явные преимущества. В отличие от Ирана и России, Америка не заинтересована в осуществлении управления и в занятии каких-то военных позиций в Сирии. Напротив, как только прекратится кровопролитие, США с огромной радостью оставят Сирию сирийцам.
Как может Вашингтон активизировать свои дипломатические усилия в Сирии и в то же время ослабить иранское влияние в Ираке?
Во-первых, Соединенные Штаты должны использовать публичную дипломатию, подчеркивая ответственность режима Асада за страдания тысяч ни в чем не повинных иракцев в течение последних 14 лет. При наличии доказательств надо также разъяснять, какие усилия прилагает Асад для укрепления «Исламского государства» (запрещенная в России организация — прим. пер.) Диктатор пытается создать впечатление, что его режим это единственная альтернатива господству террористов. Чтобы добиться своего, он нападает на умеренную сирийскую оппозицию, но выпускает на свободу экстремистов, которые становятся лидерами ИГИЛ.
США должны призвать Саудовскую Аравию играть более конструктивную роль в Ираке, используя свое значительное экономическое влияние в качестве противовеса Ирану. Саудовцы в прошлом проявляли готовность относиться к Ираку как к арабскому партнеру, а не как к шиитскому противнику. Такой реализм, который демонстрировало саудовское руководства в прежние времена, как будто возрождается. Два месяца тому назад министр иностранных дел Саудовской Аравии Адель аль-Джубейр (Adel al-Jubeir) посетил Багдад. Это был первый за 27 лет визит руководителя такого ранга.
Администрации Трампа надо также опровергнуть ошибочное мнение о том, что Саудовская Аравия помешала США поддержать шиитское восстание против Саддама Хусейна после освобождения Кувейта в 1991 году. В это до сих пор верят многие иракцы, причем даже некоторые авторитетные историки. Но на самом деле, все было с точностью до наоборот. США надо обнародовать материалы о попытках Саудовской Аравии убедить президента Буша-старшего и президента Клинтона поддержать выступавших против Саддама шиитских повстанцев. Саудовско-иракские отношения не смогут развиваться, если не опровергнуть представление о том, что Эр-Рияд отчасти несет ответственность за массовые убийства иракских шиитов.
Американские дипломаты должны подключать региональных арабских игроков к решению непростых проблем примирения после завершения конфликта. Эта задача встанет перед Сирией после заключения мирного соглашения, и перед Ираком, когда будет освобожден Мосул. Люди со стороны не могут управлять процессом примирения, который должен соответствовать местным культурным особенностям и устранять ужасное наследие тоталитарных арабских режимов. И тем не менее, дипломаты своими действиями должны подчеркивать важность этого процесса.
Такие политические и дипломатические действия станут дополнением и подкреплением конкретных мер по изменению ситуации в Сирии, таких как создание зон безопасности или неких бесполетных зон. Осуществить это будет непросто, и результаты мы увидим не сразу. Но такой механизм существенно поможет в устранении общей для всех опасности со стороны радикального экстремизма, а также в сдерживании потоков беженцев, которые стали настоящей гуманитарной катастрофой и угрозой американским интересам.
Пол Вулфовиц — ученый из Американского института предпринимательства (American Enterprise Institute). Ранее он занимал должность заместителя министра обороны и работал послом в Индонезии.
