Было время, когда сообщения о нефтяных котировках поступали буквально со всех сторон. Пресса, имея на то веские основания, широко информировала читателей о рекордном снижении цен или об их неожиданных скачках, которые оказывали влияние на ситуацию в мире. Сейчас события утратили былую динамику, однако, сложно избавиться от ощущения, что это лишь затишье перед бурей. Вызвать ее могут несколько факторов, одним из которых выступает президент Соединенных Штатов Дональд Трамп.
Последние дни на нефтяных рынках не принесли захватывающих событий: цена на нефть марки WTI и Brent несмотря на наблюдавшийся в среду рост осталась на примерно прежнем уровне. Разница курсов в начале и конце недели составила 1,17% и 0,65% соответственно. Международное энергетическое агентство даже заявило, что рынок близок к тому, чтобы достичь равновесия. Одновременно возникло несколько явлений, которые могут в ближайшей перспективе привести к его дестабилизации.
С 20 декабря 2016 года глаза всего мира прикованы к сверхдержаве, граждане которой сделали выбор, предвещающий серьезные перестановки в глобальной политике. Одна из сфер, в которой они обещали оказаться особенно интересными была энергетика. Это связано как с назначением на пост госсекретаря США Рекса Тиллерсона, так и с заявлениями самого Трампа, который неоднократно объявлял о том, что он откажется от направления, которое избрала администрация Обамы. Упрощая, можно сказать, что его стратегия заключается в том, чтобы усилить роль американских энергоресурсов как орудия геополитики.
Хотя новый президент США уже сделал несколько шагов, которые указывают на (по крайней мере частичную) корректировку энергетической политики, о которой подробнее я скажу чуть ниже, на первый план неожиданно вышли темы, связанные с международной обстановкой. Я имею здесь в виду, конечно, обстрел авиабазы «Шайрат» и возросшую напряженность в отношениях с Северной Кореей.
Первое событие вызвало рост цен на нефть (следует, однако, отметить, что он был кратковременным, и его удалось довольно быстро сбалансировать), а второе, в свою очередь, представляет собой потенциальный источник конфликта, который может дестабилизировать как минимум несколько регионов мира. Если появятся решения о новых обстрелах территории Сирии или обострится ситуация на Корейском полуострове, динамичная реакция рынка не заставит себя ждать.
В контексте нефтяных цен столь же важно обратить внимание на сообщения, которые поступают из Министерства энергетики США. По его данным, на прошлой неделе запасы этого сырья в американских хранилищах сократились на 2,17 миллионов баррелей, в результате цена нефти марки WTI выросла, но вскоре снова снизилась и достигла в итоге уровня, близкого к максимальным за этот год значениям. Это хорошая новость для концернов, увеличивших объем добычи, которой вернулся на уровень августа 2015 года. К этому стоит добавить еще один штрих: 14 мая будет запущен нефтепровод Dakota Access Pipeline, который, как надеются его проектировщики, позволит транспортировать 470 000 баррелей нефти в день и упростить процесс экспорта сырья из США. Обрисованная картина дает представление, каким потенциалом (конечно, не напрямую, а опосредованно) располагает Дональд Трамп.
Следующий фактор, который может дестабилизировать нефтяные рынки, — это, конечно, соглашение ОПЕК и разворачивающиеся на его тему дискуссии. С одной стороны, мы слышим, что входящие в картель государства выполняют свои обязательства по сокращению добычи на 99%, запасы уменьшаются, спрос будет расти, поэтому действие соглашения необходимо продлить. С другой стороны, Россия недовольна его эффектами, объем профицита нефти на рынках составляет 270 миллионов баррелей, а стороны соглашения, не входящие в ОПЕК, выполняют свои обязательства лишь на 68% (данные за март). Переговоры продолжаются, россияне относятся к перспективе продления венских соглашений скептически, а данные ОПЕК показывают, что в США ожидается рост добычи сланцевой нефти. Такое количество переменчивых факторов приводит к тому, что рынок становится особенно податливым на воздействие внезапных импульсов, которые могут переродиться в устойчивые тренды.
Если действующие ограничительные меры будут продлены, относительную стабилизацию цен, во всей вероятности, удастся сохранить, но одновременно в Соединенных Штатах рикошетом активизируются процессы, идущие в сторону увеличения предложения, что де-факто подготовит почву к существенному снижению цен в долгосрочной перспективе.
Следует также упомянуть о ситуации в России, поскольку у Кремля есть притязания на создание импульсов для ценовой политики. На это указывает, в частности тот факт, что ограничение объема добычи у нашего восточного соседа не носит структурного характера. Количество недействующих скважин с конца прошлого года практически не изменилось, а снижение объемов добычи связано, как указывают аналитики Сбербанка, скорее, с сезонным сокращением работ, снижением объемов эксплуатационного бурения и ситуацией на валютных рынках. Темп сокращений и сохранение «организационных резервов», которые позволят в случае необходимости быстро и резко увеличить добычу, оставляют Кремлю поле для маневра. И хотя этот потенциал носит, скорее, разрушительный характер, его можно использовать как инструмент, который позволит добиться необходимых шагов от других участников рынка. В этом контексте стоит обратить внимание, что российский Центральный банк и Министерство экономического развития не исключают перспективы снижения цен до 40 долларов за баррель.
Надежду в сердца экспортеров нефти, которые надеются на стабилизацию цен, вселяют прогнозы Международного энергетического агентства, которые говорят о снижении темпа роста спроса на «черное золото». В 2017 году он составит 1,3 миллиона баррелей в день, что на 700 тысяч баррелей меньше, чем в 2015 году.
Последовательность упомянутых факторов, которые могут в ближайшие недели оказать наибольшее влияние на нефтяные котировки, конечно, не случайна. Если Дональд Трамп будет последовательно проводить политику экспансии американских углеводородов, может сложиться такая ситуация, что соглашение ОПЕК утратит какое-либо реальное значение и лишится стабилизирующего потенциала. Наблюдения за предыдущими шагами американского президента позволяют выдвинуть предположение (хотя это не самый вероятный вариант развития событий), что он, например, решит начать своего рода ценовую войну, воспользовавшись эффективностью американского добывающего сектора и политическими влияниями Вашингтона. Это, в свою очередь, заставит остальных игроков реагировать, что обострит чувство тревоги и закрепит процесс, итогом которого может стать существенная перестановка сил на мировом нефтяном рынке.
