В Европе в этом году состоятся очень важные выборы, а американская политика пока так и не оправилась от скандала, связанного с предполагаемым российским вмешательством в президентскую гонку в 2016 году. В этих условиях либералы на Западе бьют тревогу и говорят о перспективах вмешательства Москвы в избирательные процессы в самых разных странах, от Франции до Сербии. Москва на самом деле открыто сколачивает альянсы с евроскептиками и националистами по всему континенту. Но, как это было с Дональдом Трампом, Россия отдает предпочтение этим политическим силам не из-за идеологической близости и не из-за тайных финансовых связей, а в силу того, что некоторые кандидаты гораздо ближе к ней и могут удовлетворить ее острейшие политические потребности охотнее других. Не Россия породила евроскепсис и Марин Ле Пен. Как и в советские времена, Москва просто увидела существующие в западном обществе противоречия и пытается воспользоваться ими к собственной выгоде. Сегодняшний разворот России в сторону крайне правых группировок очень похож на советскую поддержку левых сил в 20-м веке. И те, и другие выступают против системы, ослабляя местную элиту и межблоковое единство, из-за чего национальные правительства вынуждены вести переговоры с Россией с позиции относительной слабости. Судя по текущему состоянию российско-американских отношений, действия Москвы могут выйти ей боком, если тактические победы уступят место новой, мощной и долговременной русофобии. Но противодействие либеральных обществ российским попыткам углубить существующий раскол и «делиберализовать» политическое пространство тоже должно быть долговременным и включать меры борьбы с фальсификациями и действия по более эффективной пропаганде достоинств открытого общества.
Европа: что поставлено на карту для России?
Хотя ФБР и конгресс продолжают свои расследования действий России по вмешательству в президентские выборы, западные руководители и аналитики опасаются, что президент Владимир Путин стремится повторить в Европе мнимый успех с избранием Трампа. Они полагают, что у российского лидера есть мощный мотив остаться у власти в этот особенно трудный период времени, когда страна взяла на себя дополнительные внешнеполитические обязательства, и что он обладает полной свободой действий из-за отсутствия четких правил в кибервойне. Очевидная цель российского вмешательства — это внести сумятицу в европейские выборы посредством хорошо просчитанных утечек и хакерских взломов систем голосования, и привести к власти или ввести в состав коалиций поддерживающих Россию и выступающих против ЕС политиков, либо просто ослабить политиков основного направления из числа сторонников атлантизма. В результате у Европы ослабнет желание сохранять антироссийские санкции, поддерживать Украину и давить на Москву, чтобы она прекратила оказывать содействие сирийскому президенту Башару аль-Асаду. Всего этого можно будет добиться без дорогостоящей и опасной эскалации напряженности. Особенно важные выборы в этом году состоятся в Болгарии, Франции и Германии.
Москва уже по меньшей мере десять лет пытается изменить международный порядок за счет ликвидации евроатлантического господства и перехода к многополярности. Россия поддерживает крайне правые организации евроскептиков и политиков, потому что ей не удавалось найти взаимопонимание с ЕС по основополагающим вопросам сотрудничества даже до украинских событий, которые только усилили эти противоречия. Популисты и противники ЕС существовали в Европе задолго до прихода Путина (партию, которую сегодня возглавляет Ле Пен, ее отец Жан-Мари создал еще в 1972 году), и не они заставили Путина занять нынешние политические позиции. Но Путин понял существующую взаимосвязь и начал действовать соответственно, чтобы ослабить Евросоюз. У партий евроскептиков есть некоторые идеологические сходства с Россией, и они также пользуются ее дипломатической и финансовой поддержкой, поскольку Россия считает их достаточно важными и достойными ее внимания, ибо они демонстрируют избирателям свою удаленность от евроатлантического мейнстрима.
Новые средства, старые мотивы
Вмешательство России в прошлогодние американские выборы, о котором сегодня очень много говорят, было беспрецедентным, но такого рода деятельность вполне соответствует давней традиции. До и во время холодной войны Россия использовала самые разнообразные средства для воздействия на политику в Европе и США. Эта деятельность может и должна стать сегодня важным политическим уроком. С начала послереволюционной эпохи и до конца десталинизации Россия осуществляла явную, тайную и полускрытую деятельность, работая в основном через Коминтерн, Коминформ и местные подставные организации. Когда из-за холодной войны и разоблачений сталинских преступлений привлекательность советского коммунизма пошла на убыль, Советский Союз изменил тактику действий, и в 1970-е и 1980-е годы поддерживал антиядерные движения и борьбу за мир. Взяв на вооружение такой подход, СССР воспользовался политической поляризацией в западных обществах и конфликтом поколений между теми, кто пережил трагические события Второй мировой войны, и теми, кто тогда еще не родился. Поддерживая организации, которые апеллировали к западным ценностям, но шли не в ногу с главными силами в лице антисоветских партий, Советский Союз использовал открытость и либерализм западных обществ против государств Запада.
Сегодняшние кибернетические интервенции России тоже являются частью большого набора инструментов. И хотя они выглядят пугающе, бывший руководитель политики кибербезопасности из администрации Обамы назвал их «довольно примитивными». Он сказал: «Это могут делать примерно 60 стран со всего мира: осуществлять атаки против третьих сторон, красть документы и почтовую переписку, чтобы потом выборочно публиковать их, создавая неблагоприятные условия для таких третьих сторон. Это довольно грубое вмешательство».
Более того, Россия в основном совершенно открыто оказывает поддержку европейским партиям, которым отдает предпочтение. Правящая партия Путина «Единая Россия» подписала соглашения о сотрудничестве с итальянской «Лигой Севера», с Австрийской партией свободы и с греческой партией «Независимые греки». Она принимает у себя депутатов Европарламента от итальянского «Движения пяти звезд», лидеров Национального фронта Ле Пен, немецкой партии «Альтернатива для Германии», венгерского «Йоббика», болгарской «Атаки» и прочих. Она налаживает взаимодействие и на более низком уровне, скажем, участвуя в конференциях. Ле Пен открыто обращалась за финансовой помощью к связанным с Россией банкам и получила ее, а в марте нанесла резонансный визит в Москву.
Эффект бумеранга?
Для Москвы в «успешном» вмешательстве в европейские выборы таится некий парадокс. Если в той или иной стране пойдут разговоры о том, что какая-то партия побеждает благодаря российскому вмешательству, которое отравляет отношения в обществе или осуществляется недопустимыми способами (тайное финансирование, фальсификации на выборах), то на смену кратковременным тактическим успехам от победы готового к сотрудничеству с Москвой кандидата быстро придет долговременная русофобия. Примером тому могут служить сегодняшние настроения в Вашингтоне. Хотя российское влияние на исход американских выборов могло быть ничтожным, представление о Москве как об участнице этого состязания породило очень мощное и длительное противодействие.
В Европе мы вполне можем увидеть аналогичную реакцию отторжения. Осознав последствия Брексита, некоторые евроскептики разочаровались, и это стало отражением новых настроений, заключающихся в том, что «может быть, Европа это не так уж и плохо». Если Москву посчитают соучастницей, Россия окажется в незавидном положении.
Такое сочетание как поляризация в Вашингтоне и настороженность в Брюсселе грозит России серьезными и долговременными стратегическими последствиями, ибо о ней возникнет коллективное представление как о ревизионистской державе. Если после выборов во Франции и в Германии у власти останутся либеральные политики, как и в Нидерландах, то скорее всего, евроатлантическое сообщество придет к общему согласию в своем негативном мнении о России из-за ее вмешательства во внутреннюю политику других стран. Если в одном государстве будут приняты меры по сдерживанию или наказанию России, то такие же усилия могут предпринять и другие страны.
Что делать?
Сейчас, как и в годы холодной войны, Россия по всей видимости не в состоянии предопределять результаты иностранных выборов. Но она определенно может внести неразбериху в информационное пространство. Она часто поступает таким образом, усугубляя самые острые политические разногласия в открытых обществах. Недавнее замечание бывшего президента Эстонии Тоомаса Хендрика Ильвеса применимо и для эпохи холодной войны, и для нынешней ситуации: «То, что они делают, это асимметрично. То, что они делают с нами, мы не можем делать с ними. Это можно сказать обо всех авторитарных режимах. Либеральная демократия со свободной прессой, со свободными и честными выборами находится в невыгодном положении, потому что против нее можно осуществлять вмешательство. А инструменты демократии и свободы слова против авторитарных режимов использовать нельзя».
Запад должен понять, что открытость может быть недостатком в информационной войне, но что для самого общества это источник силы. Ограничение такой открытости в тактических интересах обороны это проявление недальновидности и стратегического неблагоразумия, поскольку в данном случае Запад уступает другим ключевой источник привлекательности. Прямой ответный удар оправдывает эскалацию только на условиях, которые выгодны для тех, кто стремится избежать традиционной конфронтации.
Чтобы ограничить последствия иностранного вмешательства в выборы, надо искать долгосрочные решения. Во-первых, в борьбе с так называемыми ложными фактами должен быть двухаспектный подход на основе спроса и предложения. С одной стороны, поставщики информации должны применять различные меры самоконтроля (что уже начал делать Фейсбук). С другой стороны, надо повышать «информационную грамотность» среди молодежи, то есть, учить ее отличать правдивую информацию от ложной. Сейчас в немецком бундестаге рассматривается привлекший к себе огромное внимание проект закона, который приравнивает специально вводящие в заблуждение и похожие на новости сообщения (фейковые новости) к ненавистническим высказываниям и к разжиганию ненависти. Согласно этому проекту закона, социальные сети будут обязаны удалять такие предосудительные материалы, а в противном случае их будут наказывать штрафами. Закон может быть принят до сентябрьских выборов, и чиновники из ЕС уже думают о том, как распространить его действие на всю Европу. Во-вторых, политическая элита западных стран должна признать, что изоляционистские и националистические тенденции, а также недовольство истэблишментом находят благодатную почву, потому что общество не удовлетворено политическими и экономическими переменами, как это было в 1970-е и 1980-е годы. Если найти привлекательные идеи, направленные против популизма, это снизит притягательность популистской риторики и ложных фактов, и проведет более четкие различия между открытыми обществами и закрытыми.
Юваль Вебер — доцент кафедры государственного управления Гарвардского университета, научный сотрудник Дэвисовского центра российских и евразийских исследований (Davis Center for Russian and Eurasian Studies), доцент Высшей школы экономики (Россия).
