Почти три года назад на Украине шла самая настоящая война — оккупировались территории, гибли люди. Но Россия представляла эту ситуацию как «внутренний конфликт», а мир не спешил вмешиваться в кошмар, который происходил на Донбассе.
Все изменилось 17 июля 2014 года, когда российские военные уничтожили малайзийский пассажирский самолет. Расследование подробностей этого преступления, обозначение личностей непосредственных его участников продолжается по сей день.
Но уже в июле 2014 года отношение мира к конфликту на Донбассе кардинально изменилось. Против России были введены самые тяжелые санкции, которые остаются в силе и содействуют деградации экономики страны-агрессора.
Мог ли в своих планах Владимир Путин учесть этот «Боинг»? Понимал ли, что окажется ответственным не только за дестабилизацию ситуации на Украине, но и за гибель пассажиров лайнера? Конечно, такой поворот событий предвидеть нельзя. Но можно понимать, что когда ты развязываешь конфликт, ты теряешь тотальный контроль над происходящим, становишься заложником хаоса. Это то, что рядовой чекист понять просто не в состоянии.
Но гибель наблюдателя ОБСЕ — американского гражданина — вновь заставляет мир понять, что действия Путина приводят к тотальной дестабилизации ситуации в Европе и мире. И с этим нельзя согласиться. Президент Украины беседует с государственным секретарем США и Рекс Тиллерсон говорит Петру Порошенко, что ни о каком улучшении отношений с Россией говорить не приходится, пока Путин не уйдет из Крыма и Донбасса.
Для Кремля это означает, что конфронтация с Западом продолжится и при нынешней американской администрации — ведь Путин не собирается ниоткуда уходить.
Если бы не ситуация с наблюдательной миссией, таких жестких заявлений могло бы не прозвучать. Да, мир более жестко реагирует на гибель пассажирского самолета, чем на обычную войну. И гибель наблюдателя ОБСЕ воспринимается иначе, чем гибель украинского солдата, хотя кровь у обоих — красная. Именно поэтому любой агрессор всегда пытается избежать ситуации, когда его привычные рутинные действия начинают восприниматься как международная катастрофа.
Но этих действий невозможно избежать именно потому, что такова логика войны и безнаказанности. Там, где стреляют в солдат, гибнут международные наблюдатели, происходят гуманитарные катастрофы, уничтожается сама возможность мирной жизни. Для того, чтобы люди не гибли, нужно прекращение агрессии. Нужен мир, а не безучастность.
