Изучая труды историков, даже явных сторонников идеи Руси-Украины, надо понимать, что многие определения в их текстах некорректны в силу того, что цензоры Кремля не пропустили бы в печать тексты, формулировки которых расходились с официально утвержденными.
Да, в тексте можно было выдвинуть гипотезу, расхожую с официальной, но использовать запретные слова и определения было недопустимо!
Именно поэтому в тексте Николая Костомарова вы не найдете определений «украинец» или «московит». Не использовал он и древнее название народа Руси-Украины — русины.
Он, дабы избежать нападок цензуры, и не использовать оскорбительное для русинов название малороссов, подменил определения. Русины — украинцы стали у него Южнорусской, а московиты Великорусской народностями. Благодаря использованию этих выдуманных названий, ему удалось отвлечь внимание цензоров, и показать, что несмотря ни на что, московиты — это никакая не родная русинам нация. Мало того, именно с поляками русины имеют много общего и объединяющего, а вовсе не с московитами, у которых они находились в рабском подчинении.
Также очень интересны наблюдения Костомарова касательно судьбы руськой-украинской шляхты, которая буквально оказалась меж двух огней, и была разорвана на части.
Далее, я приведу вам отрывок труда Костомарова «Две русские народности» в редакции, которая соответствует реальному положению вещей.
«Судьба руського (украинского) племени устроилась так, что те, кто становился шляхтой, обыкновенно теряли свою народность. Ранее они становились поляками, теперь же делаются московитами. Носителем же национальной культуры руськой (украинской) постоянно был и остается простой народ — селяне.
Если же шляхтич возжелает заявить о своей принадлежности к руськой (украинской) нации, то ему придется снова стать простым селянином, потеряв все свои преимущества и преференции.
С польским народом получилась совершенно обратное. Те шляхтичи, кто вырос из народа, не изменяют своей нации и не идут назад в селяне в случае приятия ее, а образуют твердое сословие.
История связала поляков с русинами (украинцами) так, что значительная часть польской шляхты имеет руськое происхождение, это переродившиеся в поляков русины, именно те, кто, силою счастливых для них обстоятельств, выделился из общей народной массы.
Оттого и образовались в отношении польской шляхты такие понятия, как «панская», или «господская», шляхта, и «руськая» — «холопская», «мужицкая» шляхта.
Понятия эти остаются и до сих пор, и проявляются во всех претензиях поляков на так называемое сближение с нами.
Поляки, толкующие о братстве в отношении русинов, всегда называют себя панами. Под различными способами выражения, они говорят нам: «Будьте поляками, мы хотим вас, мужиков, сделать панами».
И даже те, в чьи либеральные и честные намерения мы верим, говорят, по существу, то же самое: если не идет дело о господстве и подавлении нашего народа материально, то неоспоримо и явно желание подавить и уничтожить нас духовно, сделать нас поляками, лишить нас своего языка, своего склада понятий, всей нашей национальной гордости, заключив ее в польскую, что наиболее очевидно проявляется в Галиции.
Московиты по характеру противоположны русинам, но именно это и служит причиной выгоды этой связи (для Москвы). У московитов есть то, чего у нас нет (имперская идея Третьего Рима), а мы, со своей стороны, можем заполнить пробелы в их национальной идее (стать донорами культуры, истории, ремесла, искусства).
Русины (украинцы) осознали и осознают неизбежность и неразрывность связи с московитами (!!!), потому как московиты способны настолько же, насколько МЫ НЕСПОСОБНЫ, К ОРГАНИЗАЦИИ(!), к поддержке общественного тела и к выбору правильности пути его развития.
Со своей стороны, Русь стала для московитов нравственной основой их идеологии, их цивилизации.
Доказательством этого может служить то, что добрый московит, как только приедет на Украину, непременно полюбит нас и будет крайне симпатизировать нашему народу.
Он найдет в нем те живительные начала поэзии, которые невозможно развить московитам в силу их исторической непредрасположенности к ней.
Поляки ничего от нас не получат, ибо их национальная культура ничем не отличается от руськой (украинской), так как имеет одинаковые с ней корни.
Аналогично и мы от поляков не сможем ничего заимствовать, кроме, наверное, идеологии панства, которая уничтожает нашу нацию"…
Другими словами, что получается?
1. Руськая (украинская) интеллигенция, шляхта, после того как становилась на один уровень с польской шляхтой, должна была, обязана во всем ей соответствовать, по сути, стать ею. После разрыва с Польшей, точно такая же история отношений сложилась с Москвой, которая, аналогично Польше, приватизировала руськую шляхту, назвав ее русским дворянством — знатью.
2. Польшу от Руси-Украины отличает лишь то, что она была менее подвержена ударам Монголов, а впоследствии Москвы, и смогла построить достаточно мощную державу, которая, что свойственно многим успешным странам, заразилась имперской шовинистической идеологией.
3. Фактически, культура Польши и Руси — это культура одного народа, разделенного религией, и, как следствие, системой письменности. Также в Польше выросли более прозападные институты власти, чем в Руси-Украине, которая, собственно, целиком и полностью независимой практически и не была.
4. Москве Русь необходима как воздух, как проводник в мир развитой цивилизации Запада, как учитель, как поставщик культуры, что, соответственно, должно было поднять и возвысить роль русинов в истории Москвы. И так бы оно и было, если бы не древние московские традиции: присваивать чужое и выдавать за свое.
Перенасытившись украинской культурой, уже в XIX веке Москва выдавала ее за свою исконную.
Вывод:
Русь-Украина находится на границе двух цивилизаций: Востока и Запада; мы — это следующая ступень развития, на которую так и не смогла взойти Московия.
За годы колониального рабства наша элита не стала развивать национальную культуру, ибо следствием такой деятельности могла стать потеря тех преференций, которые давала ей возможность общения с равными ей по статусу представителями высшего общества Польши или Московии. Наша шляхта отказывалась от своей национальной идентификации, отдавая предпочтение более сильным нашим партнерам или поработителям, тем самым, становясь частью их культурного наследия. Она развивала уже не нашу культуру, а культуру, искусство, литературу, идеологию агрессора.
К чему это привело? К тому, что у нас сегодня нет своей шляхты. То, что называет себя шляхтой, или украинской элитой — это, в основе своей, наследие коммунистического режима, навязанного нам Москвой, к украинской культуре не имеющее никакого отношения.
Есть ли необходимость восстановить нам сегодня эту прослойку общества? Есть ли у украинского общества запрос на интеллигенцию? Интересует ли сегодня кого-либо на Украине возрождение нашей действительно древней национальной культуры? Заинтересован ли кто-то в возвращении украинскому языку статуса государственного?
Многие говорят, что да. Вот только от того, что они говорят, ничего в нашей стране почему-то не меняется.
Возможно, есть смысл начать, что-то делать?
А если нет, то, может, стоит не пинать и дальше труп украинской интеллигенции, а дать ему спокойно разложиться на представителей культуры других народов, которые заинтересованы в ее развитии?
