Писать о судьбах Евросоюза в мае 2017-го удивительно легко — больше нет иллюзий, страхов, горечи разочарований. Неповоротливая в принятии решений, дорогостоящая система с огромным бюрократическим аппаратом игнорирует сигналы, посылаемые обществом через британский референдум и рост популярности Марин Ле Пен.
Еврочиновники, судя по всему, запустили операцию по вхождению в анабиоз до лучших времен. Как иначе можно рассматривать планы по переделу британских мандатов в Европарламенте вместо требуемой экономической логикой их ликвидации и экономии 50 миллионов евро в год? Или популистские дискуссии о бесплатных железнодорожных промо-турах для подростков? И это в то время, когда европейская молодежь теряет доверие к Евросоюзу и не исключает возможности участия в массовых акциях неповиновения (согласно результатам международного исследования Generation What?, cвыше половины европейцев в возрасте от 18 до 34 лет готовы участвовать в восстании против собственного правительства).
Несмотря на публично декларируемые тезисы о важности реформирования Евросоюза, есть стойкое ощущение, что в самом Брюсселе любых изменений очень боятся. Своеобразным символом этой говорливой нерешительности можно считать избирательную кампанию нового проевропейского президента Франции Эммануэля Макрона — много правильной риторики, мало конкретики.
Европейская бюрократическая машина заточена под стабильность — она удобна для еврочиновников, но неэффективна в период острого кризиса. Никто не говорит, что Евросоюз завтра исчезнет — в нынешнем состоянии объединение может дрейфовать десятилетиями… или развалиться в один момент в силу неудачного стечения обстоятельств (любые аналогии не случайны).
Впрочем, для Латвии во всем происходящем имеются свои плюсы. Нам дан абсолютно четкий сигнал: «Дальше сами!». Крупные игроки, такие как Германия и Франция, слишком озабочены проблемами собственного выживания, чтобы думать о происходящем в маленькой балтийской стране. «Брекзит» вкупе с общей экономической стагнацией вынуждает Латвию слезать с иглы еврофинансирования, спекуляции о возможных военных угрозах со стороны России меркнут на фоне гуманитарных и террористических рисков разрастающегося конфликта на Ближнем Востоке. Другими словами, в мае 2017-го для Латвии наступает тот самый момент, когда, наконец, пора начинать самим решать свои проблемы, главной из которых бесспорно является демография.
За 13 лет членства в Евросоюзе население Латвии, согласно данным Центрального статистического управления, сократилось на 331 тысячу человек. За счет эмиграции и смертности мы потеряли почти половину Риги или четыре Лиепаи! Западноевропейские СМИ и исследовательские институты уже не смущаются писать о том, что масштабное расширение Евросоюза в 2004-м высосало человеческие ресурсы из стран Восточной Европы, и никакие денежные вливания из евробюджета и переводы части заработков гастарбайтеров на родину не способны заделать эту экономическую брешь. С последствиями этого явления регулярно сталкиваются латвийские работодатели, для которых стало мукой найти работников квалифицированного или неквалифицированного труда; учебные заведения, не способные укомплектовать классы и университетские группы; предприниматели, терпящие убытки от постоянного сокращения группы потребителей их товаров и услуг.
Решение проблемы при всей ее сложности лежит на поверхности — рожать и завозить. Под первым подразумевается не попытки ограничений абортов — путь, столь любимый латвийскими патриотами и защитниками семейных ценностей, а создание стимулирующей рождаемость налоговой системы (по данным ОЭСР, латвийская семья с одним работающим и двумя детьми сейчас несет на себе налоговую нагрузку в размере 31,7%, тогда как в Дании этот показатель составляет 26,1%, в Великобритании — 25,8%, в Словении — 23,9%, а в Ирландии — 8,3%).
Понятие «завозить», в свою очередь, должно включать себя не только облегчение возможности приглашать в страну иностранных специалистов, но и экспорт высшего образования, либерализацию языковой политики (а именно: отсутствие страха увидеть в качестве ректора или профессора университета человека, не владеющего государственным языком), реанимацию программы выдачи ВНЖ в обмен на инвестиции, пересмотр интеграционной политики государства….
Примечательно, что ни одно из этих мероприятий не зависит от еврофондов и не противоречит духу Евросоюза. Но нельзя быть Европой, не признавая ее главных ценностей — культурного и языкового разнообразия. Об этом в канун очередного Дня Европы есть смысл подумать и латвийским политикам, и латвийскому обществу.
