Завершившиеся победой Эммануэля Макрона выборы президента Франции создали благоприятный импульс для единства Европы. Они придали ей второе дыхание и укрепили веру в то, что она представляет собой единственное решение для Франции, даже если ЕС и нуждается в переменах, которые диктуют ему годы опыта европейского строительства с его взлетами и падениями, особенно после выхода Великобритании и победы Дональда Трампа, большого сторонника изоляционизма.
Французская политическая жизнь не допускала победы Марин Ле Пен во втором туре президентских выборов. Быстрая историческая ретроспектива позволяет вспомнить, что в начале 1940-х годов во Франции было 90% вишистов, которые проголосовали за роспуск парламента и передачи всей власти маршалу Петену после поражения от немецкой армии. Позднее их доля сократилась до 20% во время референдума о независимости Алжира, который провел де Голль. Затем это число возросло до 22% после того, как террористы "Исламского государства" (запрещенная в России террористическая организация — прим.ред.) убили 150 французов на улицах Парижа, и после событий 14 июля 2016 года, когда грузовик раздавил множество женщин и детей в Ницце. Эта доля осталась прежней, когда сторонники ИГ проникли в церковь и перерезали горло священнику во время службы. Она не изменилась на фоне терактов, и число французских фашистов не преодолело отметку в 22% от числа «лепенистов» в свете президентских выборов.
Потерпела поражение и Россия под руководством Путина. Ле Пен присягнула ей на верность после бойни в Сирии. То же самое касается и Франсуа Фийона, который предусматривал в политической программе альянс с Россией против терроризма, а также переговоры с Башаром Асадом. Фийон не был судьбоносным лидером французских правых. Эта роль должна была принадлежать Алену Жюппе, который, тем не менее, проиграл на праймериз. После возбуждения в отношении Фийона дела о фиктивном трудоустройстве его супруги Пенелопы кандидату от правых все же удалось собрать в Трокадеро 300 тысяч человек против правоохранительных органов и СМИ. В любом случае, его имидж был окончательно подорван. Мудрые люди пытались сделать так, чтобы в этот критический момент Фийон ушел, а Жюппе вернулся с согласия всех правых на голлистский манер. Однако Фийон упорствовал, утверждая, что нравственность не имеет ничего общего с политикой, и правые в итоге проиграли выборы.
Если бы его голос набрал силу среди мусульман, Франция, страна просвещения, свободы и терпимости, превратилась бы в страну ненависти и злобы.
Но победил Макрон, человек, который назвал войну в Алжире (она стоила жизни миллиону алжирцев) военным преступлением, настаивал на мультикультурализме Франции, на пути просвещения Сартра и Вольтера. Только такие мысли и открытые политические взгляды могут дать отпор обскурантизму, который опирается на насилие, злобу, фанатизм и ненависть. В Ливане нашлась тысяча человек, которые поддержали в первом туре расистскую программу Ле Пен, хотя та предусматривала в случае победы лишение ливанцев с двойным гражданством французского паспорта.
Макрон стремится решить экономическую проблему Франции, избавить ее от комплексов по отношению к богатым и богатствам, поделиться с ней новыми голлистскими идеалами, которые были основой величия Франции. Именно благодаря им она стала не просто государством, а идеей, живой свободой, которая усилила любовь французов к родине.
23 апреля и 7 мая стали вехами для Запада. «Исламское государство» потерпело серьезнейшее поражение, а французские алжирцы потребовали борьбы с ИГ, отдав свои голоса в пользу открытости, мультикультурализма и готовности называть вещи своими именами (конфликт в Алжире был военным преступлением).
То же самое относится и России Владимира Путина, которую отчаянно защищала Ле Пен, пока еще не успела высохнуть кровь жертв бомбардировок в Алеппо.
Выборы показали, что в политике все же есть нравственность и что коррупция и сделка с деспотизмом не являются частью французской культуры просвещения.
