В интервью DW профессор Венского университета, доктор исторических наук Керстин Йобст (Univ.-Prof. Dr. Kerstin S. Jobst) рассуждает об истории как о науке, «удобной» для политиков, о многонациональности в Киевской Руси и о нежелании Москвы отпустить Украину.
Дарья Брянцева: Национальная принадлежность Анны Ярославны, рожденной в XI веке в Киевской Руси, стала точкой отсчета для новой волны споров об истоках украинской и российской государственности. Насколько нормальна данная ситуация с точки зрения профессионального историка?
Керстин Йобст: В данном случае обращаться к периоду раннего Средневековья в поисках исторических корней национального государства — это абсурд. Нестор свидетельствовал о полиэтничности Киевской Руси. Искать там российскую или украинскую государственность не имеет смысла.
— Вы не могли бы привести, возможно, похожие примеры из истории других европейских народов?
— Это, например, спор поляков и немцев о «национальной принадлежности» Коперника: поляком он был или немцем? С научной точки зрения мы здесь также имеем дело с проецированием современных представлений о национальной идентичности на исторический период, в котором эти представления отсутствовали.
Историю вообще любят использовать, чтобы подтвердить то или иное злободневное утверждение. Это очень «удобная» с политической точки зрения наука. С попытками «исторической легитимации» того или иного утверждения мы сталкиваемся на протяжении всей истории человечества. И это не исключительно восточноевропейский феномен.
На Украине мы сегодня имеем дело с попыткой дистанцироваться от советского прошлого в поисках национальной идентичности. На этом фоне наблюдается появление и прославление новых «национальных героев», которые, однако, не однозначны для всей территории Украины. К Бандере в Галиции и на востоке страны относятся по-разному, что ни для кого не секрет.
— Можно ли считать слова Путина о княжне Анне Киевской провокацией? И если да, то зачем она, в принципе, была ему нужна?
— Большинство жителей России уверены в том, что русские, украинцы и белорусы — это один большой народ, с общей историей и общими традициями, и что так было всегда. Заявления украинцев о собственной национальной идентичности воспринимаются большинством россиян как нечто странное, непонятное: мол, мы же — братья, мы должны всегда быть вместе. Здесь мы имеем дело с фантомной болью жителей некогда огромной империи. Путин очень хорошо это понимает и очень умело использует. Москва до сих пор «претендует» на так называемое «ближнее зарубежье», не желая полностью упускать контроль над некогда своей сферой влияния.
