Сегодня оккупированный Донбасс не приближается к Украине, он уже удалился серьезно. Хотя очень много людей там, тех, кто сейчас живет в оккупированных районах, имеют симпатии к Украине, их очень много. Я не знаю процент, но говорить, что там только враги — это было большим преувеличением, и это было бы неправильно делать. Поэтому надо смотреть конкретно: 2 миллиона людей покинули те регионы и сейчас живут в разных регионах Украины. Если бы им там было так хорошо, они бы остались.
Мы видим только фрагменты, как ведут себя донецкие и луганские вожди, как ведут себя эти наемники, сколько там горя, изнасилований. Даже доходит до того, что насилуют или делают попытку изнасиловать представителя ОБСЕ. Уже доходит до маразма, политического и морального. Поэтому, я думаю, время работает не на них, и просто отгородиться от Донбасса мы не можем. Это было бы неправильно. Хотя проблемы неограничения существуют, потому что открыта граница, открыты возможности проникновения на территорию, контролируемую украинской властью. Давайте мы будем терпеть и работать.
Как терпеть? Формат никогда не бывает вечным. У нас был женевский формат. Я думаю, что Путин убедил и канцлера Германии, и президента Франции, и других, чтобы этот формат перенести в Минск, и убедил очень простым толкованием: мол, если вы хотите принимать решение, нужно, чтобы там были представители ДНР и ЛНР. Мы тогда не смогли и политически, и дипломатически предусмотреть, что, приняв этих людей в Минске, тем самым сказали, что у нас внутренняя война. То есть у нас гражданская война между теми людьми, которые представляют Украину, и теми людьми, которые представляют оккупированные районы. И Россия сразу начала на этом спекулировать: мол, она там наблюдатель, она не принимает активного участия, она помогает нам.
Поэтому этот формат, минский, в таком составе и с такой философией не может решить основного принципиального вопроса — вернуть территории Украины Украине, восстановить границы и установить украинскую власть на всех территориях. Этот формат это не решит. Реже, может решить при изменении его статуса. Должно быть расширение участников и повышение статуса тех, кто принимает в нем участие. В нормандском формате принимают участие главы, но нормандский формат ничего не принимает, он не принял ни одного документа, который можно было бы прочитать. Он передает какие-то мысли в Минск, а Минск принимает решения, которые не подписывают главы государств. Такой формат, минский, — это вынужденная позиция Украины. Украина где-то в свое время ошиблась, и это использовали. И сейчас мы загнаны в тупик. Мы должны говорить, что этот формат нужен, что без него было бы еще хуже, и это правда.
