Война на востоке Украины разделила семьи. Братья воюют друг против друга по разные стороны фронта. И все же людям удается преодолевать раскол.
Когда начинается война, от нее невозможно спрятаться. Она распространяется, как темное облако дыма в городе. Хочешь того или нет, облако обволакивает. Нужно занять позицию, принять решение, остаться или уйти. Облако дыма затрагивает всех. Хочешь того или нет — внезапно оказываешься с черным от гари лицом.
Война отступает, она становится кулисой, к которой привыкаешь. Кажется, именно это произошло на востоке Украины, где война длится уже больше трех лет. Более 10 тысяч человек погибло, два миллиона покинули страну. Но многие все еще находятся в Донбассе — по обе стороны фронта — и учатся дальше сосуществовать друг с другом, вновь видеть лица за дымом войны.
Мариуполь, восток Украины. Портовый город, полный украинских солдат, форпост. Лишь в 20 км отсюда проходит линия фронта. После начала войны весной 2014 года Мариуполь непродолжительное время принадлежал так называемой Донецкой Народной Республике, в июне того же года украинская армия отвоевала город.
В Мариуполе сейчас проживает 450 тысяч человек, каждый пятый — беженец из других регионов Донбасса. Когда я разговариваю с людьми в Мариуполе, то замечаю, что город все еще расколот. «Не волнуйтесь, она/он проукраински настроены» — такие слова можно услышать, например, при разговоре с незнакомцем — не важно, на какую тему.
Украинские вышиванки
В Киеве, где обычна проукраинская позиция, это замечание было бы излишним, его трудно себе представить. В Мариуполе такой уверенности нет. И все же повсюду украинские флаги, по праздникам жители города гуляют по улицам в традиционных украинских вышиванках.
Здесь больше не опасно признавать свою украинскую идентичность, даже напротив. «Мариуполь принадлежит Украине» — написано на большом баннере, который с 2014 года висит на сгоревшем здании городской мэрии. И здесь это ощущается.
Но где же все те люди, которые в 2014 году поддерживали пророссийские демонстрации? Где те жители, которые в мае 2014 года приняли участие в так называемом референдуме и проголосовали за отделение от Украины? Понятно — они все еще есть, они повсюду — в семьях, на работе, в автобусах, больницах, школах.
Найти общий язык
Некоторые из них сожалеют, что тогда поддержали инсценированное Россией восстание. Три года спустя многие иначе смотрят на ситуацию. Сегодня немало людей открыто рассказывают, что видели, как на демонстрации в город привозили людей целыми автобусами. На российском пропагандистском телевидении их называли «пророссийскими активистами из Мариуполя».
Другие, напротив, разочарованы, что так желаемый ими «русский мир» создать не удалось. Они не будут больше говорить об этом публично, но в разговорах на кухне с друзьями и родственниками расскажут.
В Донбассе истории подобного стратегического молчания встречаются повсеместно. Не только в прифронтовых городах, таких как Мариуполь, но и вдали от линии фронта. Возможно, молчание зачастую является защитным механизмом. Но здесь у него есть и положительное свойство. Молчание помогает окончательно дистанцироваться от войны.
Согласно недавнему исследованию Центра изучения Восточной Европы, социальный обмен между регионами в разделенном Донбассе все еще интенсивен. Только 3-4% из 2400 опрошенных с обеих сторон сказали, что вообще не контактируют с людьми по другую сторону линии фронта. Многие каждый день ее пересекают — за покупками, на работу, посещая родственников.
К тактике молчания прибегает и Аня, моя хорошая знакомая. Мама Ани живет в оккупированном Донецке, столице ДНР, центре пророссийских и российских сил в Донбассе. Сама Аня живет в Киеве и работает в международной организации.
Она больше не может навещать мать, потому что сепаратисты из-за проукраинской позиции включили ее в «черный список». С мамой Аня встречается на линии фронта, на даче, расположенной на подконтрольной Украине территории. «Избегание политических тем стало условием нашего общения», — говорит Аня. Ее мама поддерживает «сепаратистов».
Женщины объединяют
Два года назад она побывала в Киеве, но выдержала только один день. Слишком уж ей не понравилась поддержка украинской армии среди киевлян. Ане она оставила записку, в которой просила дочь больше не контактировать с ней. Аня с уважением отнеслась к этой просьбе. Но спустя несколько месяцев мама снова вышла на связь.
«Мы никогда специально не обсуждали, о чем мы можем разговаривать, а о чем нет. Но у нас нет иного выбора, кроме как молчать о некоторых вещах», — признает Аня. Но все же стало проще, чем раньше, потому что война научила ее, что по обе стороны фронта есть хорошие и плохие люди. Ни у дочери, ни у матери больше нет черно-белого восприятия.
Ульяна Токарева, сотрудница фонда «Развитие Мариуполя» и член попечительского совета Донецкой области, указывает на ведущую роль женщин в процессе вербального перемирия. «В украинской культуре в основном женщины создают связи внутри и между семьями».
Отношения разрушились
«Они организовывают свадьбы, похороны, хранят семейные истории и поддерживают контакты — даже если политические позиции сторон абсолютно не совпадают», — отмечает Токарева. Она рассказывает мне о женщинах из Мариуполя, которые приносят продукты и медикаменты на другую сторону фронта, хотя их там порой недолюбивают из-за проукраинской позиции.
«На войне люди научились ценить то, что у них есть. Многие отношения разрушились, но люди пытаются спасти то, что можно спасти. Даже если друг с другом уже нельзя разговаривать обо всем», — говорит Токарева.
Семья становится спасательной лодкой, пассажиры которой могут получить кусочек мира, дистанцироваться от войны. Возник парадокс — потому что даже самые отвратительные межличностные эмоции, такие как зависть и месть, именно в семье растворяются, а на войне — разрастаются.
Примирение с семьей
Есть ужасные истории братьев, которые оказались в противоположных лагерях и воюют друг против друга. Но для гражданского населения, для людей по эту и другую сторону фронта, ставших заложниками, а не бойцами войны, семья может стать инструментом примирения.
Никто не может предсказать, когда закончится эта война и закончится ли она вообще, но уже сейчас позиция людей в Донбассе дает надежду. Пока жители готовы видеть в тех, кто по другую сторону фронта, просто людей, а не безликих врагов, нить возможного примирения не оборвана.
Пусть примирение невозможно, пока ежедневно раздаются выстрелы. Но, как говорит Токарева, «мы должны строить мосты сейчас, чтобы потом суметь их использовать».
