Си-Айленд, штат Флорида — Офицеры российской разведки забрали американских шпионов из московского отеля «Метрополь» и отвезли их в роскошный гостевой дом, расположенный в нескольких кварталах от него. Прежде это здание принадлежало богатому еврейскому дантисту, но потом его превратили в место встреч сотрудников российских разведывательных служб.
Это поместье XVII века служило местом проведения саммита офицеров ЦРУ, агентов ФБР и их российских коллег, когда администрация Буша пыталась выстроить сотруднические отношения с Москвой в сфере борьбы с терроризмом.
За рюмками коньяка, а иногда и ледяной водки, агенты российской и американской разведки сидели друг напротив друга за длинным столом в ходе мероприятия, которое должно было способствовать налаживанию отношений, но вместо этого превратилось в допрос. Русские прощупывали американцев, чтобы выяснить, где находятся их источники, насколько обширными являются их сети и есть ли у них какие-либо слабые места, которыми можно позже воспользоваться.
«Это было хуже, чем проверка на детекторе лжи, — сказал один бывший высокопоставленный офицер. — Разные люди задавали нам одни и те же вопросы снова и снова, каждый раз формулируя их немного иначе — как будто чтобы проверить, лжем мы или нет».
Та встреча стала своеобразным символом 20 лет попыток американцев наладить отношения с Москвой: новая администрация США, сначала настроенная крайне оптимистично, ищет пути наладить сотрудничество, а русские пользуются любой возможностью, чтобы собрать как можно больше данных на своего противника, чтобы реализовать свои интересы.
«Мы, США, являемся для них главным врагом, — сказал бывший офицер ЦРУ Джон Сайфер (John Sipher). — С их точки зрения, они ведут с нами войну. Все, что причиняет вред Америке, приносит пользу России». И это умножается на два в случае с президентом России Владимиром Путиным, который в прошлом возглавлял ФСБ.
Именно к такой поучительной истории ветераны ЦРУ надеются привлечь внимание президента Дональда Трампа и его ближайших советников в Белом доме, которые, как опасаются ветераны, до сих пор рассчитывают создать альянс с Россией, несмотря на все предостережения главы Пентагона Джима Мэттиса (Jim Mattis) и других высокопоставленных чиновников аппарата национальной безопасности.
Во время конференции Cipher Brief во Флориде полдюжины бывших чиновников разведки согласились дать интервью изданию The Daily Beast, а бывшие офицеры ЦРУ рассказали о своих взаимодействиях с русскими в период правления администрации Клинтона, Буша и Обамы.
Все они описывают одну и ту же схему: США взаимодействуют с Москвой в решении таких сложных проблем, как, к примеру, борьба с терроризмом, и русские сначала идут им навстречу. Но спустя несколько месяцев США обнаруживают, что их сотрудничество слишком недолговечно и подразумевает множество различных условий. В тот момент, когда между сторонами возникает какое-либо разногласие — к примеру, Украина или Сирия — все, чем американцы поделились с русскими моментально превращается в оружие, которое русские используют против них самих.
«Русские налаживали нечто вроде сотрудничества в области борьбы с терроризмом по принципу «услуга за услугу», но позже разрывали его из-за каких-то действий или решений американцев», — сказал Стив Холл (Steve Hall), бывший руководитель российских операций в ЦРУ, покинувший свой пост в 2015 году.
Когда отношения рушатся, чиновники контртеррористических агентств, которые ранее посещали Москву и в связи с этим были вынуждены расрыть перед русскими свои имена, попадали в российский список разыскиваемых террористов, после чего у них начинались проблемы в аэропортах дружественных России стран, где их нередко допрашивали и запугивали. Так и не только так чиновники американских правоохранительных и разведывательных служб поплатились за излишнее доверие к России.
«Или они собирали наших экспертов по борьбе с терроризмом в одном месте и начинали их обрабатывать, — сказал Холл, добавив, что русские использовали ту информацию, которую им удавалось собрать на различных встречах, чтобы заставить американцев шпионить в пользу России. — Русские пытались найти слабые места: любят ли они выпить, нужны ли им деньги, поддерживают ли они Россию? Любая информация, которую можно использовать, чтобы получить влияние над человеком и заставить его работать на них».
Трамп заявил о своем желании наладить отношения с Путиным, пытаясь польстить ему в период предвыборной кампании и в первые дни своего президентского срока.
«Я уважаю его, но я уважаю множество людей. Это не значит, что мне удастся поладить с ним», — сказал Трамп в интервью ведущему канала Fox News Биллу О'Райли (Bill O'Reilly) в феврале. Когда теперь уже уволенный О'Райли назвал Путина «убийцей», Трамп ответил: «Убийц много. У нас тоже много убийц. Или вы полагаете, что наша страна настолько невинна?»
Со временем настроение Трампа стало более боевым, особенно после того, как Путин отверг информацию о том, что его сирийский союзник Башар аль-Асад применил зарин против собственного народа — на этот шаг сирийского лидера Трамп ответил ударом с применением крылатых ракет. Однако некоторые советники Трампа рассматривали возможность снять санкции с Москвы, несмотря на то, что сейчас в отношении некоторых членов администрации Трампа ведется расследование в связи с их предполагаемым сговором с Россией в период предвыборной кампании.
«Каждый раз, когда приходит новый президент, новый директор ЦРУ, возникает эта идея: мы можем наладить отношения с Россией, — сказал Холл. — Однако это почти никогда не срабатывает. Русские каждый раз нас используют».
Бывший директор секретных служб ЦРУ Майкл Салик (Michael Sulick) сказал, что он «скептически» относится к надеждам на потепление в отношениях с Россией, и напомнил о том, что сказал Путин, когда Трампа избрали. «Первыми словами поздравления Путина были: "Надеюсь, мы сможем наладить отношения, а США смогут исправить прошлые ошибки"», — сказал Салик во время интервью. Прежде он также возглавлял контрразведку ЦРУ, и он уже писал о многолетней борьбе против американцев, которых русские заставили вести слежку в пользу Москвы. «Другими словами, все уступки должны были исходить от нас, и именно мы совершали все ошибки», — подытожил он.
Годы правления Клинтона
«После падения Берлинской стены все русские стали чрезвычайно милыми и благодушными», — рассказал Джим Вулси (Jim Woolsey), вспоминая о своих первых встречах с российскими чиновниками, которые состоялись еще до того, как он стал главой ЦРУ при администрации президента Билла Клинтона. Вулси лично наблюдал эволюцию от первоначально теплого отношения русских к США после распада Советского Союза в 1991 году и всплеска оптимизма после избрания президента Бориса Ельцина.
Когда в 1993 году в США президентом стал Клинтон, отношения были «умеренно теплыми, но в них уже появилось охлаждение», как сказал Вулси. В 1994 году была создана ФСБ, ставшая преемницей советского КГБ. Однако прежнее мировоззрение, характерное для КГБ, быстро перекочевало в новую службу, и к середине 1990-х годов, по словам Вулси, в Россию вернулись настроения, характерные для холодной войны.
К тому моменту, когда Ельцин ушел в отставку и назначил Путина исполняющим обязанности президента, эта трансформация уже завершилась.
«Русские всегда вмешиваются», — сказал Вулси, который некоторое время был советником предвыборного штаба Трампа.
11 сентября и новые надежды
Администрация Буша тоже поначалу питала надежды на налаживание отношений, и для нее тоже была характерна слегка высокомерная убежденность в том, что у нее все получится гораздо лучше, чем у ее предшественницы. Чиновники администрации Буша увидели удобную возможность это сделать, когда Путин одним из первых предложил свою помощь в борьбе с Талибаном и «Аль-Каидой» (террористическая организация, запрещенная на территории РФ, — прим. ред.) после терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне 11 сентября.
«Чисто по-американски многие люди, которые ежедневно не общались с русскими, вдруг решили, что мы можем стать естественными союзниками, — сказал бывший офицер ЦРУ Сайфер. — Но те из нас, кто годами имел дело с Россией, насторожились, потому что Россия — это своего рода полицейское государство, эдакая его расширенная версия», и американские шпионы и дипломаты, находившиеся в России, были под постоянным наблюдением и постоянно подвергались нападкам.
Тем не менее, Россия предоставила необходимую помощь, как сказал Роберт Данненберг, еще один высокопоставленный офицер ЦРУ.
«Именно Пути поднял трубку телефона и позвонил Бушу, сказав, что они ничего не знали о готовящемся теракте и что они в любом случае нам помогут, — сказал Данненберг. — Спустя несколько дней в Лэнгли прибыла команда чиновников российских разведывательных служб».
«Выяснилось, что информации у них было не так много, как мы думали, и что она была либо устаревшей, либо бесполезной» — несмотря на длительную военную оккупацию Афганистана.
Но американские чиновники все равно отправились в Москву — в то самое поместье, расположенное недалеко от стен Кремля — на саммит с представителями ФСБ и СВР.
«Встречи начинались примерно в 9 утра в гостиной, где перед началом беседы всем гостям подавали бокалы с коньяком, — вспоминал один бывший офицер разведывательных служб. — Потом участники переходили в более просторную комнату, где члены обеих делегация садились друг напротив друга за длинный стол, на котором стояли чай и минеральная вода».
Бывшие чиновники разведки попросили нас сохранить их имена в тайне, описывая игру в кошки-мышки с российскими противниками.
«В перерывах нам обязательно подавали коньяк», и все выпивали обязательную рюмку водки на роскошном обеде, произнося высокопарные тосты и соперничая друг с другом в красноречии.
Вечером русские возили своих американских гостей в цирк или на балет. Автомобили российских служб безопасности, в которых сидели российские и американские агенты, колесили по Москве в сопровождении полицейских машин с сиренами. За ними следовали автомобили, в которых сидели агенты, шпионившие за ними. Такие машины обычно сливаются с общим потоком и становятся незаметными, но в тот раз их было настолько хорошо видно, что ситуация приобретала несколько комичный оттенок.
По словам Данненберга, несмотря на радушный прием и щедрые угощения, результатом той встречи стало только краткосрочное сотрудничество. Русских интересовала не столько «глобальная война с терроризмом», как называла ее администрация Буша, сколько «глобальная война с Чечней», где Россия уже много лет вела кровавую борьбу против мусульманских сепаратистов.
«Там, где наши взгляды на войну с терроризмом совпадали, русские охотно сотрудничали, потому что это было в их интересах, — сказал он. — Но когда мы просили их предоставить нам информацию о ячейке "Аль-Каиды"(запрещена в РФ, ред.) в Джакарте, к примеру, мы натыкались на глухую стену».
Тем не менее, русские все же оказали практическую логистическую помощь, в том числе предоставили доступ в российское воздушное пространство, что помогло США перебросить сотни агентов и военнослужащих в страну, в которой они не работали уже много лет.
«Мы не смогли бы наладить работу в Афганистане, если бы русские не согласились сотрудничать с нами в самом начале, — сказал он. — Они оказали нам поддержку».
Встреча в Москве в 2007 году стала еще одной попыткой наладить сотрудничество в сфере борьбы с терроризмом после 11 сентября, поскольку «Аль-Каида» в Ираке превращалась в новую смертельную угрозу, а «Аль-Каида» в Афганистане уже постепенно восстанавливалась после первых ударов США.
Американские чиновники снова отправились в Москву, где их забрали из роскошного отеля «Метрополь» и привезли в еще более роскошный гостевой дом, где они встретились с представителями российской разведки.
«С самого начала стало ясно, что наши русские собеседники сосредоточились на совершенно иных целях, — сказал один из офицеров ЦРУ, принявший участие в той встрече. — Нас интересовало сотрудничество в чисто американском стиле, и мы были готовы сотрудничать даже с нашим противником в общей борьбе с сильным врагом». В конечном итоге это могло вылиться в обмен разведданными и данными о террористах, если бы другая сторона согласилась на это. Но русские не согласились.
«Они видели в этом великолепную возможность собрать массу данных о планах и намерениях Америки в ее борьбе с террористами, — сказал этот бывший агент. — Русские пытались выяснить, что нам известно, чего мы не знаем, из каких источников мы получаем информацию и как. Они хотели, чтобы мы поделились с ними разведданными и контактной информацией».
В течение четырех с половиной дней различные российские чиновники щедро кормили и поили их чаем и алкоголем, пытаясь разными способами втереться к ним в доверие.
«Одни и те же вопросы задавались в разные дни разными людьми — просто они были сформулированы каждый раз немного иначе, — сказал этот чиновник. — Это было похоже на расследование, в рамках которого русские пытались выяснить, честно ли мы отвечаем на их вопросы или нет».
Американцы были разочарованы итогами той встречи.
Спустя несколько месяцев российская делегация приехала в Вашингтон, где снова попыталась добиться своей цели.
Русские настаивали всего на одной встрече в здании российского посольства, которое формально является российской суверенной территорией и которое расположено в районе Гловер-Парк. Довольно разношерстная группа шпионов и офицеров правоохранительных ведомств встретилась в роскошном здании посольства, где каждый зал украшен и обставлен так, чтобы представлять конкретную часть России.
По словам бывшего чиновника американской разведки, американцы снова подверглись агрессивному допросу русских.
«Все сводилось к воздействию, манипуляции и запугиванию. Все типично, — сказал он. — Они с самого начала хотели установить отношения "начальник-подчиненный"».
«Нет, спасибо», — сказал он, суммируя впечатления американской делегации. И снова американцы остались ни с чем.
«Честно говоря, мы не видели никаких преимуществ в таком сотрудничестве, — сказал бывший директор ЦРУ генерал Майкл Хэйден (Michael Hayden), который возглавлял это агентство в тот период. — Существует понятие обязанности предупреждать, поэтому, если бы мы получили информацию, которая, по нашему мнению, могла бы помочь России защитить своих граждан, разумеется, мы передали бы ее русским».
Но вскоре после попыток наладить российско-американские отношения, предпринятых в 2007 году, Россия неожиданно вторглась в Грузию.
Уровень недоверия был настолько высоким, что когда один делегат российской разведки, приехавший в Вашингтон, нанес Хэйдену 20-минутный визит вежливости в штаб-квартире ЦРУ, «после его ухода мы немедленно проверили кабинет» на наличие подслушивающих устройств.
Обама тоже получил тяжелый урок
Администрация Обамы прошла этот печальный путь несколько раз. Соглашения, которые сначала казались успешными, со временем приводили к несколько иным результатам или оказывались нереализованными — вспомните соглашение о передаче сирийским лидером Башаром аль-Асадом оружия массового уничтожения.
Администрация Обамы несколько лет вела переговоры с российскими экспертами по ядерному оружию, в результате чего в 2013 году было заключено соглашение. Но потом Россия вторглась на Украину и захватила Крым, разрушив надежды тех, кто считал это соглашение началом нового этапа в отношениях с Москвой.
Что еще хуже, сейчас нам известно, что Асад сохранил часть оружия и производственных мощностей — по словам американских чиновников, российским военным советникам, должно быть, было хорошо известно об этом, хотя они все отрицают. Российские военные находятся на той самой военно-воздушной базе, с которой поднялись сирийские самолеты с зарином, который был применен в ходе атаки на Идлиб в апреле. Этот шаг сирийского правительства заставил Трампа выпустить крылатые ракеты по этой базе и пересмотреть планы на налаживание теплых отношений с Россией в ближайшее время.
«Я никогда не встречался с русскими. Оно того не стоит», — сказал Майкл Морелл (Michael Morell), бывший исполняющий обязанности директора ЦРУ при администрации Обамы. По его словам, они хотят, чтобы США относились к ним как к равным — очень многие страны хотят этого добиться, наращивая свое влияние за счет своих экономик.
«Но у них ничего нет, — объяснил Морелл. — Их экономика находится в ужасающем состоянии. Демографическая ситуация катастрофическая. Их политика — это тоже катастрофа. Поэтому они стараются нам навредить везде, где только можно».
