«Тот, кто утверждает, что „конфликт закончился“, лжет. „Боко харам“ отнюдь не погибла». Сидя в своем роскошном кабинете на первом этаже большой и максимально защищенной виллы в Майдугури, губернатор штата Борно Кашим Шеттима выражает несогласие с позицией армии и главы государства. Те неоднократно заявляли о «техническом поражении» террористической группы, которая в 2009 году начала с этого города свой кровавый джихад после ликвидации спецслужбами ее основателя Мохаммеда Юсуфа.
Губернатор Шеттима явно встревожен попавшим к нему конфиденциальным докладом, в котором приводится длинный список последних «инцидентов» (происходят не реже раза в неделю). После перерыва с сентября по январь в Майдугури вновь начинается «сезон» терактов, хотя число жертв и пошло на спад. Недавно силы безопасности устранили две точки производства взрывчатки в самом центре города, что вызывает опасения насчет масштабных терактов в будущем.
Майдугури давно является осажденной крепостью в регионе, который потерял погибшими 20 тысяч человек и где насчитывается более 2,6 миллионов беженцев с начала конфликта. Часть территории этого штата, который вдвое превышает по площади Бельгию и граничит с Чадом, Камеруном и Нигером, все еще не контролируются армией. Джихадисты продолжают беспрепятственно перемещаться, находить каналы снабжения, проникать в экономику и проводить военные операции.
Борно — «провинция Исламского государства»
Заявления об ослаблении «Боко харам» связаны с тем, что движение развалилось на несколько частей. Лишенная центрального командования джихадистская организация теперь распалась на две или три группы. Как утверждают некоторые источники, с марта они ведут переговоры о возможном объединении под руководством некоего Маммана Нура.
Нам мало что известно об этом стратеге, которому приписывают подготовку теракта в здании ООН в нигерийской столице Абудже в 2011 году, а также операции в Диффе на юго-востоке Нигера в июне 2016 года (26 погибших среди сил безопасности и 55 среди мятежников). Его мастерство в логистике и связи среди африканских джихадистов создали ему громкую репутацию от Кидаля (Мали) до Могадишо (Сомали) и Хартума (Судан).
В Борно участвующие в борьбе с терроризмом военные и добровольцы говорят о «группе Нура». При этом «Боко харам» представляет собой «Западноафриканскую провинцию» «Исламского государства» (запрещенная в России террористическая организация — прим. ред.), «правителем» которой в августе 2016 года был назначен Абу Мусаб аль-Барнави (его иногда называют сыном Мохамеда Юсуфа).
Находящийся в тысячах километров от Нигерии лидер ИГ Абу Бакр аль-Багдади в конечном итоге отстранил неуправляемого Абубакара Шекау, который возглавлял «Боко харам» с 2009 года. Бессвязные (и неортодоксальные с религиозной точки зрения) заявления Шекау, убийства мусульман, использование детей в качестве смертников — все это сделало его изгоем в ИГ.
Шекау в лесу, Блашера на границе
«Группа Шекау» ослаблена, но все еще сохраняет активность на северо-востоке Нигерии. В мае она отпустила на свободу похищенных тремя годами ранее 82 школьниц в обмен на освобождение нескольких боевиков и крупные суммы денег от западных посредников. Шекау и его подручные (большинство из них относятся к племени канури) продолжают операции в восточной части леса Самбиса, где не стихают бои между моджахедами и армией.
Чуть дальше к северу, у границы Чада, Камеруна и Нигерии, действует вступивший в «Боко харам» бывший контрабандист Бана Блашера, который как свои пять пальцев знает все местные ходы и тропы. Одно время его считали преемником Шекау, и он обладает определенной автономией.
Озеро Чад — убежище у границ четырех государств
Зарекомендовавшие себя умелыми стратегами Мамман Нур и Абу Мусаб аль-Барнави сохраняют присутствие в западной части леса Самбиса, а также у озера Чад, которое стало для них новым убежищем на границе четырех государств. Они привлекли в свои ряды западноафриканских джихадистов, которые прибыли в страну с оружием и багажом, в том числе из Ливии. Они устраивают тренировки для боевиков на озерных островах и пытаются договориться с «Аль-Каидой» (запрещенная в России террористическая организация — прим. ред.) о разделе каналов контрабанды оружия.
Такие сведения удалось получить Le Monde из нескольких докладов региональных сил безопасности.
Хотя Мамман Нур и Абу Мусаб аль-Барнави находятся под флагом ИГ, они не разорвали связей с «„Аль-Каидой“ в Исламском Магрибе» и ее сателлитами. По информации нескольких источников, их эмиссары установили контакт с джихадистскими группами вроде «Ансарул ислам», которая свирепствует на севере Буркина-Фасо с конца 2016 года. Тем самым они словно пытаются добавить веса выражению «провинция ИГ», а также расширить свое влияние за пределы бассейна Чада в надежде привлечь на свою сторону другие группы в области от Мавритании до Центральноафриканской Республики.
«За последние месяцы мы отмечаем новую и четкую межрегиональную динамику, которая может получить воплощение в Центральноафриканской Республике, Ливии и Буркина-Фасо. Группа „Нура-Барнави“ предпринимает усилия для того, чтобы включить другие джихадистские движения в „Западноафриканскую провинцию“ ИГ, а также сформировать новые вооруженные отряды, — говорит эксперт по борьбе с терроризмом Ян Сен-Пьер (Yan St-Pierre) из расположенной в Германии Modern Security Consulting Group. — „Западноафриканская провинция“ методично сформировала целую сеть за пределами своей „естественной“ зоны действий и терпеливо подключалась к региональной джихадистской динамике».
Новая стратегия
Изначально «Боко харам» представляла собой основанную в 2002 году исламистскую секту, а затем превратилась в джихадистскую группу с рядом требований, которые не выходили за локальные рамки. В 2015 году организация переросла в западноафриканское ответвление ИГ и стала пытаться расширить свою деятельность на приграничные страны к северо-востоку от Нигерии. Сейчас ее планы экспансии направлены на всю Западную Африку. «Ответ государств региона не охватывает кризисные зоны, которые находятся вне бассейна озера Чад. Поэтому у „Боко харам“ все еще остается фора», — полагает один камерунский аналитик.
Кроме того, дуэт Маммана Нура и Абу Мусаба аль-Барнави испытывает новую, более мягкую стратегию по отношению к забытому государствами населению, которое становится объектом гонений армии и заброшено традиционными и религиозными лидерами.
«В озерном регионе это, судя по всему, работает, поскольку настрадавшееся население восприимчиво к тому, что считает шагами навстречу. Ощущается, что оно с меньшей готовностью сотрудничает с нами», — отвечает боец добровольческого отряда самообороны, который находится в подчинении у нигерийских спецслужб.
Лидеры «провинции ИГ» дистанцируются от слепой жестокости Шекау и стараются пощадить деревни на юге озера Чад (в некоторых случаях жителей предупреждают об акциях). Кроме того, населению предлагают продовольствие, захваченные во время рейдов медикаменты и менее кровавый вариант джихадистского салафизма. К тому же, исламисты смогли записать на свой счет определенные военные успехи в операциях против вооруженных сил в регионе, которые вот уже два с половиной года входят в объединенную международную группу: она не располагает нужным бюджетом, плохо вооружена, а также расшатывается политическими склоками и соперничеством на уровне командования.
«Такая „Боко харам“ намного опаснее, потому что она делает все, чтобы заручиться симпатией населения», — говорит в заключение губернатор Борно Кашим Шеттима.
