ТОКИО — Одним из самых первых решений Дональда Трампа на посту президента стал отказ от участия США в Транс-Тихоокеанском партнёрстве (ТТП). Многие решили тогда, что это мегарегиональное торговое соглашение похоронено. Однако не исключено, что данное предположение является преждевременным.
Изначальная идея ТТП заключалась в создании экономической зоны, работающей по правилам и включающей 12 стран тихоокеанского региона — Австралию, Бруней, Канаду, Чили, Японию, Малайзию, Мексику, Новая Зеландию, Перу, Сингапур, США и Вьетнам. На долю этих стран в совокупности приходится около 40% мировой экономики. Переговоры о ТТП с большим усердием и старанием велись пять лет. Например, в Японии группа переговорщиков во главе с Акиром Амари, занимавшем пост министра экономики и налоговой политики, денно и нощно работала над преодолением оппозиции представителей различных отраслей японской экономики (в частности, производителей риса) и над достижением наиболее благоприятных результатов на переговорах.
Январское решение Трампа, принятое как раз накануне ожидавшейся ратификации соглашения, конечно, до оснований потрясло весь этот проект. Однако многие игроки, не пожелавшие допустить развала ТТП, вскоре начали обсуждать возможность движения вперёд без участия США.
В мае японский премьер-министр Синдзо Абэ объявил, что, несмотря на сохраняющиеся надежды на возврат Америки в состав ТТП, Япония готова взять на себя роль лидера в процессе работы над этим соглашением. Вскоре после этого Япония и Новая Зеландия объявили, что попытаются к ноябрю договориться с остальными участниками ТТП о дальнейших совместных шагах. Если они преуспеют в этом начинании, тогда участники ТТП получат огромную выгоду, а США обнаружат, что упустили колоссальный шанс.
В мире существует два разных способа расширению свободы торговли. Первый подход — это глобальная модель, воплощением которой является Всемирная торговая организация. Главное преимущество такого подхода — масштаб. Благодаря этому, подавляющая часть мировой экономики работает взаимосвязано, при этом большинство стран мира соблюдают единые правила и подчиняются механизму разрешения споров, который собственно и гарантирует соблюдение этих правил.
Однако масштаб одновременно является и главной слабостью ВТО, поскольку крайне трудно достичь согласия между таким большим количеством стран по поводу единых правил. Кроме того, переговорный процесс в рамках ВТО часто оказывается весьма болезненным и долгим, причём даже более долгим, чем потребовалось для достижения соглашения о ТТП. Это главная причина, по которой переговоры в рамках ВТО застопорились во время Дохийского раунда, начавшегося в 2001 году и не завершившегося какими-либо соглашениями.
Второй метод расширения свободы торговли — двухсторонние соглашения, которые устраняют проблему масштаба. Когда в переговорах участвуют только две-три страны, вести их становится намного проще, зачастую они требуют меньше времени. Например, Япония и Евросоюз недавно с новой силой взялись за достижение двустороннего торгового соглашения, переговоры о котором начались ещё в 2009 году. Финал уже виднеется, несмотря на сохраняющиеся разногласия по небольшому числу ключевых вопросов.
Однако и у этого подхода есть отрицательные стороны. И дело не просто в том, что выгоды от него получают только две страны; сделка, выгодная участникам двустороннего соглашения, может оказаться весьма невыгодной странам, которые в нём не участвуют. В случае с соглашением между Японией и ЕС такой страной вполне могут оказаться США, поскольку американские компании конкурируют в Японии с европейским бизнесом во многих секторах.
ТТП, в котором участвовали 12 стран (сейчас их стало 11), находится где-то по середине между этими двумя подходами. Это способ взять лучшее из двух, описанных выше, миров. Мегарегиональный подход ТТП приносит больше экономических выгод, чем двусторонние соглашения, потому что стимулирует увеличение торговых и инвестиционных потоков (например, за счёт гармонизации регулирования и стандартов) на более крупном участке глобальной экономики. Однако, в отличие от ВТО, этот участок не настолько крупный и охватывает не настолько разные страны, что достичь соглашения стало невообразимо трудно.
Мегарегиональный подход имеет и ещё одно преимущество, свойственное также ВТО: участие большего числа стран позволяет ослабить диктат одной крупной страны и, тем самым, ограничивает её шансы принудить партнёров по переговорам к несбалансированному соглашению. Кстати, именно по этой причине Трамп, с его склонностью к «искусству заключать сделки» и обещанием торговой политики по принципу «Америка прежде всего», скорее всего, и отверг ТТП. Он считает, что в двусторонних соглашениях у США, политического и экономического гегемона, более сильная переговорная позиция.
Однако Трамп не понимает, что маленькая страна, действительно почувствовавшая себя запуганной США за столом переговоров, может встать и уйти. Но что ещё важнее, несмотря на возможности использования США своего веса на двусторонних переговорах ради получения более выгодных условий, эти выгоды не обязательно перевесят выгоды от более крупномасштабных соглашений.
Таков, без сомнения, случай с соглашением о ТТП, где содержится несколько пунктов, которые были крайне выгодны американской экономике. В частности, это соглашение открывало американскому бизнесу доступ на рынки, которые долгое время были для него по большей части закрыты. Кроме того, положения, касавшиеся прав на интеллектуальную собственность, бухгалтерского учёта и порядка разрешения споров, были настолько выгодны Уолл-стриту и американским юристам, что их критиковали за несправедливость по отношению к другим странам. Тем не менее, всё это было согласовано, потому что ожидалось, что со временем Китай будет вынужден принять эти стандарты.
В этом смысле, как говорил мне Джагдиш Бхагвати из Колумбийского университета, «ТТП было отчасти похоже на разрешение играть в гольф-клубе при условии, что по выходным члены клуба будут ходить в определённую церковь». Участники соглашения подписали его ради «гольфа», то есть ради расширения торговых и инвестиционных потоков. Однако они не смогли уклониться от обязательства принять правила, выгодные для США, надеясь, что подобная литургия позволит обуздать Китай.
Роль США в этом сценарии уникальна, потому что у них был сильный национальный интерес и в гольфе, и в церкви. Теперь они не получит ни того, ни другого. А когда новое ТТП, уже без США, начнёт процветать, американский бизнес пожалеет, что Трамп лишил его традиционного чаепития.
