«Единственный способ избавиться от драконов — это иметь своего собственного».
«Дракон». Е.Шварц
С параллелями всегда надо быть очень осторожным. Параллели — вообще великие обманщицы, хотя на этом обмане, по большому счету, строится все воспитание подрастающего поколения, ведь легче предъявить пример, чем пояснить принципы. Давным-давно в этой матрице играли сказочные персонажи, в последние несколько десятилетий — киногерои, в последнее время — персонажи видеоигр.
Вот так и получается, что Герда из «Снежной королевы», Павлик Морозов, Чак Норрис и Legion Commander из Dota2 формируют стандарты поведения, с которыми каждый уважающий себя ребенок сверяет свои поступки. «Надо ли убиваться ради спасения родного человека?» — задает себе вопрос ребенок, и Герда ему отвечает: «А как же!». «А стоит ли сдать папу ради торжества общества всеобщего равенства?» — спрашивает другой ребенок. «Ради этого надо сдать и папу, и маму, и кого угодно!», — подсказывает Паша.
Государства — как люди. Они тоже рождаются, ходят в садик, взрослеют, умнеют (или нет), становятся сильнее (или нет), учатся на собственных ошибках (или нет). Часто они дряхлеют, иногда спиваются и сходят с ума. В этом смысле желание найти себя в других — чисто детское, но неизбежное для страны, переживающей самый тяжелый и переломный этап в своей недолгой истории и стремящейся с помощью исторических примеров найти правильные стандарты поведения.
Среди достойных и не очень случаев в ходе политических дискуссий и закрытых круглых столов назывались: Израиль, Хорватия, Великобритания (в части Северной Ирландии), Россия (в части Чечни), Колумбия, Шри-Ланка, Австрия (в части Западного Тироля), Папуа-Новая Гвинея и все страны коалиции во Второй мировой войне, а особенно — Советский Союз (в части, например, гипотетического вещания немецких радиостанций в Москве в 1942 г). Все — в зависимости от политических взглядов и широты кругозора, хотя пример СССР почему-то особенно вдохновляет патриотическую общественность.
Надо сказать, этим грешим не только мы. Так, Северная Ирландия превратила свой, надо сказать весьма спорный опыт урегулирования в экспортный товар, который, кстати, намеревается предложить арабо-израильским коллегам. Бывает, конечно, что яйца учат курицу, бывает…
Вместо того чтобы придумывать, запретила бы российские соцсети Голда Меир или посадил бы Гужву (главный редактор украинского издания Страна.ua — прим. ред.) Черчилль (по Сталину вопросов нет), нам неплохо бы разобраться, какими мы видим себя в недалеком будущем. А когда разберемся, все ответы нарисуются сами собой.
Очень важно, что внешнеполитические приоритеты и внутренний вектор развития в этом смысле неразрывно связаны между собой. Если Украина — аграрно-айтишная, то она будет абсолютно неспособна прокормить столько населения и сможет быть эффективной, отправив куда-нибудь миллионов 15 человек. Тогда это будет абсолютно другая страна и честнее было бы и назвать ее по-другому.
Если она будет все той же, нереформированной, с устаревшей сырьевой промышленностью, она не станет конкурентоспособной не только в мировом, но даже в региональном аспекте и обречена на медленное угасание. Задача развития не решается отсечением секторов, территорий и людей, но и сохранение без долгой и терпеливой работы по модернизации не имеет смысла.
Она — демократическая или не очень? Не в смысле «во время войны», а вообще? Потому что у демократии есть принципы, которые и отличают ее от остальных форм правления. Принципы, которые не меняются даже во времена катаклизмов. Не накатанные на знаменах, а неписаные, если хотите. Но принципы, что особенно важно отметить, применяемые с условием необходимой эффективности, проще говоря — с головой.
Казалось бы, демократические страны не столь успешны в борьбе с варварами, как сами варвары. Возникает соблазн и предложить им, и использовать самим для борьбы с темными силами их же методы — дубину, пращу, топор, а главное — разъяренную толпу.
Но демократические страны и являются такими, потому что защищает каждого отдельно взятого человека и страну в целом государство, которое для борьбы с террористами, для защиты собственных граждан попросит права вторгаться в частную жизнь этих самых граждан. Получит проклятья от антиглобалистов, пару митингов на Таймс-сквер, но сделает это, потому, что знает: оно сможет убедительно доказать людям — это для их же блага. Обоснованно доказать, а не исходя из собственного видения принципов влияния на массы.
Государство увеличит бюджет и наймет армию антихакеров (или просто хакеров) и на пальцах докажет либералам, что это увеличение госрасходов — обязательно.
Государство, в конце концов, медленно и осторожно ограничит деятельность ботов в соцсетях, потому что в ближайшие годы на подходе программы, способные генерировать десятки тысяч индивидуальных сообщений за десятки минут на основе анализов десяти действий каждого члена ФБ-сообщества. В Китае, говорят, такие уже работают.
Да, это долго. Да, это не всегда эффективно. Да, варвару неинтересно общественное мнение — оно у него в кармане, и нет необходимости оправдывать потери — бабы новых нарожают.
Но система, дарующая человеку свободу, получит от этого отдельно взятого человека гораздо больше, чем тот, кто поместил страну в «шарашку» и оболванил телезрителя. Система, скорбящая о каждом солдате, пусть не сразу, но победит систему, не считающую трупов. Система, расширяющая людям возможности, способна к развитию, а сужающая их — будет всю жизнь или бесцельно тратить свои деньги, или клянчить чужие.
Речь идет не об абстрактных принципах демократии, а о конкретных правах конкретного человека, который готов пойти на их сокращение, понимая его логику. Если правда, что с маленькими детьми надо говорить как со взрослыми, то с населением надо говорить как с народом.
Многие борцы за свободу и противники любых ограничений со стороны государства, забывающие о реалиях сегодняшнего дня, идеально смотрелись бы на Западе в рядах антиглобалистов и аплодировали Трампу. А радетели за жесткие меры, цензуру и полицейский режим — на Старой площади неподалеку от Кремля. И что характерно — были бы сегодня союзниками.
Тем более, нет смысла идти по пути варвара более слабому. Конечно, очкастый ботан-шахматист в темном тупике проиграет в столкновении гопнику. Но маленький гопник точно проиграет гопнику большому. А выиграет дзюдоист (не тот), способный противопоставить большому кулаку мастерство бросков и подсечек. А еще более серьезные шансы имеет тот, кто выманит гопника из тупика на центральную улицу и сдаст его полиции.
Нам, конечно, надо перестать оглядываться на Россию и вспоминать о ней без крайней необходимости. Прежде всего тем, кто видит в ней образец для подражания, создавший (как кажется многим) идеальный механизм войны. Тем, кто Россию изничтожает на словах, втайне завидуя, а ночами под одеялом (чтобы никто не записал) восхищаясь. Украина не станет «другой Россией» и никогда не будет «Россией №2».
Надо просто понимать, что рядом существует страна, которая, конечно, пытается создать хаос на Западе, но это является для нее не целью, а лишь средством возрождения двуполярного мира. И это при том, что, как сказал когда-то один кремлевский чиновник, в мире по состоянию на 2013 г. было шесть стран, обладавших субъектностью, а остальные имели право существовать от имени и по поручению кого-то из шести. По этой логике все, что случилось потом на Украине, — наказание объекта, «строящего» из себя субъекта, а все последующее, включая попытки дезорганизации Западной Европы, — сокращение числа субъектов до двух. Лучше, конечно, одного.
Это было бы смешно, если бы не было грустно — огромная по размерам и богатствам страна тратит силы, средства, жизни своих и не только граждан, чтобы вернуться в 1980-й, к улетающему Мишке, к войне в Анголе, Варшавскому договору и очередям за пластиковыми пакетами на американских выставках. Только Мишка теперь компьютерный, война — в Сирии, Договор — с Ираном, а на пакете вместо флага США — патриарх Кирилл.
Под маской великой России прячется «зомби-СССР». Красивый и нарядный на старых фотографиях, от которого остался лишь истлевший пионерский галстук. Великий и могучий в прошлом, а сейчас — не очень живой, хоть и передвигающийся субьект с ядерной бомбой в одной руке, плазменным телевизором — в другой и гирляндой скреп на шее.
В Донецке и Луганске, кстати, в этом смысле находятся никакие не сепаратисты, а империалисты, поскольку отсоединение от Украины для сторонников этого процесса — всего лишь средство, а главная цель — воссоединение с оживленной ими во сне черно-белой кинохроникой. Забыли только их предупредить, что в процессе обновления старых фото- и киноматериалов наяву проливается реальная красная кровь.
И нет там никакого русского мира. Его вообще не существует, это изобретение политтехнологов, сформулированное после нескольких выкуренных косяков и утвержденное в свое время Россотрудничества РФ как экспортный товар. И за русским языком не приходят русские танки, потому что нет никаких русских танков. Есть российский мир, симулякр советского, мир бывшей империи, не имевшей национальности и языка, использовавшей не только русский, но чеченский, татарский, бурятский, а если надо — и украинский.
Если мы принимаем эту логику, становится проще сформулировать ответ на главный вопрос: что является в этой войне для Украины победой?
Марш Победы на Красной площади? Суд в Гааге над всем российским руководством? А из реального? На мой взгляд, именно неопределенность мешает ответить на вопрос, чем является война сегодня — действием или состоянием. Если действием — то каков он, путь к победе? Если состоянием — то это навсегда?
Дефицит доверия возникает потому, что никто не слышит ответов на эти вопросы, а те, которые есть — слишком фантастичны, чтобы им поверить. Конечно, у кого-то может возникнуть иллюзия, что можно заменить доверие слепоглухонемой верой, которая, как известно, вопросов не задает, украденного не видит и вообще молчит в тряпочку. Но нет среди наших политических лидеров состоявшихся небожителей, а есть лишь кандидаты в апостолы, и те, как правило, неудачные.
Реальной победой может быть только одно — само существование страны, пусть даже в оставшихся территориальных границах, но обладающей чертами, отличающими ее от неуравновешенной бывшей метрополии, потому что рыцарь, превратившийся в дракона, в момент превращения дракону проигрывает.
Да, существование, а не полнокровная жизнь — до нее еще далеко. Но мирное на большинстве территории, без массовых убийств ни в чем не повинных граждан. Но именно существование, а не выживание, как сейчас, потому что выживание — пролонгированное поражение.
И это не так мало, как кажется. Вероятность крупномасштабной «горячей» войны никто не отменял. Ее вообще невозможно отменить, так как никто не даст гарантии, что при возникновении каких-либо внутренних проблем или просто в результате сложных мыслительных процессов в какой-то голове в Москве не возникнет желание разрубить поднадоевший узел. Наличие боеспособной украинской армии, безусловно, снижает этот риск, но не до минимума.
И никто не пообещает, что уважаемые партнеры снова не ограничатся выражением крайней обеспокоенности, тем более что обоснованием решительных действий может оказаться нечто страшное и террористическое. В Донбассе есть места, отдаленно напоминающие Смоленское или Каширское шоссе.
Единственное, что на первый взгляд может остановить потенциальных авторов плана до середины 2018 г., — чемпионат мира по футболу. Олимпиаду при бойкоте цивилизованного мира провести можно, его — нет. А он — важная часть плана очеловечивания российской власти в глазах окружающего мира.
Трудно думать о будущем, понимая реальность этой перспективы. Трудно планировать жизнь. Трудно избавиться от мысли отправить детей куда-нибудь подальше. Бизнесу трудно всерьез думать об инвестициях.
Но не так трудно каждому отдельно взятому человеку прекратить очаровываться, потому что неизбежное разочарование заставит расплачиваться с процентами.
Слушать и думать. Это позволит со временем если не исключить, то хотя бы сократить во власти количество тех, кто пришел туда красть или самовыражаться и увеличить массу тех, кто озабочен успехом проекта «Украина».
И уже совершенно нетрудно представителям власти обнаружить в себе ответственность, а не мессианство, хозяйственность, а не клептоманию, честолюбие, а не тщеславие. Стоит лишь захотеть. Нет, серьезно. Просто надо очень захотеть. Потому что особенности текущего момента таковы, что пролонгация полномочий воров, авантюристов и аферистов, независимо от занимаемой должности, завершит проект успешнее любого Путина.
И не только не трудно, а необходимо услышать садовника из того же «Дракона»: «Умоляю вас — будьте терпеливы. Прививайте. Разводите костры — тепло помогает росту. Сорную траву удаляйте осторожно, чтобы не повредить здоровые корни. Ведь если вдуматься, то люди, в сущности, тоже, может быть, пожалуй, со всеми оговорками, заслуживают тщательного ухода».
