В мае 1895 года республиканский губернатор Огайо Уильям Мак-Кинли (William McKinley), желавший принять участие в предстоящей президентской гонке, отправил в Нью-Йорк своего верного помощника Марка Ханну (Mark Hanna), чтобы тот заручился поддержкой крупных боссов Великой старой партии с северо-востока. Эти люди — Томас Платт (Thomas Platt) из Нью-Йорка, Мэтью Куэй (Matthew Quay) из Пенсильвании и фигуры калибром поменьше — обладали достаточным весом и властью, чтобы оказывать влияние на принимаемые партийные решения. Мак-Кинли посчитал, что если удастся заручиться их поддержкой, он сумеет добиться выдвижения кандидатом в президенты от Республиканской партии еще до начала кампании.
Ханна съездил, и вернувшись домой, доложил Мак-Кинли о результатах поездки за послеобеденными сигарами в своем изящном особняке в Кливленде. Один участник той встречи вспоминал, что возбужденный Ханна был полон энтузиазма.
«Итак, майор, — сказал этот политический аппаратчик, обращаясь к губернатору по званию времен Гражданской войны, — все кончилось, если не считать шумихи. Вы получите Нью-Йорк и Пенсильванию, но есть определенные условия». Ханна не испытывал никаких неудобств по поводу этих условий, а вот Мак-Кинли отнесся к этому настороженно.
«Что за условия?» — спросил он. Ханна сообщил, что Куэй хочет иметь федеральную протекцию в Пенсильвании, а остальные пожелали получить важные государственные должности в Новой Англии и в штате Мэн. А Платту нужен был трофей покрупнее — должность министра финансов. И он хотел получить письменное обещание.
Мак-Кинли смотрел прямо перед собой, раскуривая сигару. Затем он встал с кресла, прошелся по комнате и повернулся к Ханне.
«Марк, — сказал он, — в мире есть вещи, которые обходятся слишком дорого. Если я приму эти условия ради выдвижения, эта должность ничего не будет значить для меня, и тем более для народа. На такие условия я не согласен».
Ханна был поражен. «Не торопитесь», — запротестовал он, объясняя, что одержать верх над влиятельными воротилами будет «чертовски трудно», так как они вряд ли отнесутся положительно к отказу Мак-Кинли. Но потом Ханна подумал и сказал, что добиться своего все-таки можно, и поддержал брошенный губернатором вызов. Собравшиеся в комнате оценили обстановку и придумали лозунг: «Народ против боссов».
В итоге Мак-Кинли одержал верх над этими боссами, и репортер Washington Post написал по этому поводу: «Большая тройка из Республиканской партии…надеялась, что Мак-Кинли станет глиной в их руках. Они просчитались и пообещали начать против него войну». Но сейчас, сообщил репортер, их война захлебнулась. «А в Огайо-Сити на берегу озера некий Марк Ханна втихомолку посмеивается».
Этот маленький казус из туманного политического прошлого приходит на ум в связи с последними событиями в продолжающейся саге о предполагаемом российском вмешательстве в прошлогоднюю президентскую кампанию, и с поисками доказательств «сговора» президента Трампа и руководителей его штаба с русскими, чтобы повлиять на исход голосования. Оказывается, президентский сын Дональд-младший по просьбе своего российского знакомого встречался с юристом из России, заранее зная о том, что этот юрист может передать ему «официальные документы и информацию, изобличающую Хиллари Клинтон и ее связи с Россией», и что эта информация может быть весьма полезна для его отца. Вдобавок ко всему Дональд-младший взял на эту встречу своего зятя и советника Трампа Джареда Кушнера, а также руководителя отцовского предвыборного штаба Пола Манафорта.
Это немаловажно, и эти новости наверняка взбаламутят воду в продолжающихся расследованиях. А еще эти события перевернут вверх дном политическую сцену и существенно усугубят тот зашедший в тупик кризис, в тисках которого оказалась Америка. Чиновники из Белого дома и сторонники Трампа защищают Дональда-младшего, заявляя, что здесь нет ничего необычного, поскольку любой предвыборный штаб ищет компромат на своих оппонентов, что не было сделано ничего противозаконного, что пора покончить с этой политической охотой на ведьм и т.д. и т.п.
Между тем, противники Трампа видят в этом скрытые тенденции, гнусные намерения, подлую безнравственность, а возможно, и противозаконные действия. Обе стороны выставляют адвокатов и криминалистов, которые, основываясь на своих политических симпатиях, заявляют, что никакие законы не были нарушены — либо, что законы были явно нарушены. Кабельные каналы состязаются в эфире в ханжестве и язвительности. Лу Доббс (Lou Dobbs) и Шон Хэннити (Sean Hannity) из Fox защищают президента, а Рейчел Мэддоу (Rachel Maddow) и Крис Мэтьюс (Chris Matthews) из MSNBC нападают на него.
А страна, между тем, теряется в догадках, не понимая, что может означать вся эта возня и крики. Что думать? Кому верить?
Давайте в целях анализа предположим, что наблюдаемое нами — это факт, и что известное нам не является предвестником худшего. Как нам оценить то, что мы знаем на сегодня? Какие выводы можно сделать из этой встречи с российским юристом?
С нравственной точки зрения это было проявление неразборчивости. Но что еще хуже, это была невероятная глупость. Сразу вспоминаются слова, неверно приписываемые Талейрану, которые прозвучали в ответ на бурный скандал во французском суде: «Это было хуже, чем преступление; это была грубая оплошность».
Задумайтесь над тем, что несмотря на многомесячное расследование, несмотря на многочисленные утечки информации от тех, кто его проводит, никаких серьезных доказательств сговора между штабом Трампа и русскими так и не обнаружено. История о сговоре начала потихоньку угасать в национальном сознании, и даже в сознании Вашингтона, и тогда на смену вопросу о сговоре пришел вопрос о препятствовании правосудию, став более важным направлением расследования. А теперь вопрос о сговоре снова повис в воздухе.
Судьба Трампа-младшего — это по большому счету мелочь, но положение в стране является делом огромной важности. Глупый поступок молодого человека окажет (на самом деле, уже оказывает) огромное воздействие на руководящую роль президента. Во время кампании он обещал улучшить отношения с Россией, тем самым косвенно признавая, что Запад несет равную с Москвой ответственность за рост напряженности между двумя странами. В этом он прав. А потом появились свидетельства российского вмешательства в американские выборы и утверждения о сговоре, и попытки Трампа улучшить отношения с Россией удушили в колыбели.
Но он не сдался. На прошлой неделе на саммите G20 в Гамбурге Трамп провел продолжительную встречу с российским президентом Владимиром Путиным и в надежде на снижение напряженности попытался выйти за рамки проблем российского вмешательства в американскую политику и заняться рассмотрением других серьезных вопросов, представляющих интерес для обеих сторон. Это было очень важное событие в американской внешней политике.
Но сейчас президент снова ушел в глухую оборону, припертый к стене. И оппоненты вполне могут связать Трампа по рукам и ногам в его политике по отношению к России.
Но давайте на минуту отложим в сторону предыдущее предположение о том, что наблюдаемое нами — это факт. Конечно, возможно, что эта злосчастная встреча действительно была составной частью масштабного заговора, который в случае его полного раскрытия может утопить администрацию в разоблачениях настолько серьезных, что президент утонет вместе с ней. Такое возможно, но маловероятно.
Но в плане возможностей Трампа выстраивать свою политику в отношении России это не имеет почти никакого значения, потому что новые разоблачения ограничат его свободу действий вне зависимости от того, что за ними стоит. Те силы, которые хотели уничтожить президента, или по крайней мере, лишить его возможности пойти на разрядку напряженности с Путиным, снова оказались в седле. Остается удивляться и даже поражаться тому, как все это совпало.
Действия имеют последствия даже большие, чем идеи. Именно этот момент проигнорировали Трамп-младший, Кушнер и Манафорт, когда согласились встретиться с российским представителем, обладающим «официальными документами», якобы способными навредить кандидату от демократов.
Именно это имел в виду Уильям Мак-Кинли, когда сказал, что не будет заключать неблаговидные сделки с восточными боссами, даже если ему придется отказаться от своей мечты стать президентом. Конечно, Мак-Кинли думал и о своем личном кодексе поведения — о том, что для него неприемлемо решение, сокрушающее его незыблемые моральные устои. Но стоит отметить, что когда он с отвращением думал об этой сделке, он вспоминал американский народ. Он не мог совершить поступок, который не соответствовал его долгу перед электоратом.
Это было очень давно и как будто на другой планете. Сегодня у нас есть такие люди как Трамп — да и как Клинтоны, коль уж на то пошло, которые опережают почти всех по степени своей безнравственности и неэтичности в вопросах публичной политики. Так что этой тройке из ближайшего окружения Трампа показалась абсолютно нормальной идея о том, чтобы сесть за стол с представителем зарубежной державы и обсудить вопрос о том, как официальные документы этой страны помогут победить их оппонента. Знал ли Трамп обо всем, что происходит? Нам это неизвестно, однако исключать это нельзя. В любом случае, наверное, это не было преступлением, а было чертовски неприятной оплошностью.
Роберт Мерри — журналист и издатель, работающий редактором The American Conservative. В ноябре выйдет его новая книга «Президент Мак-Кинли: архитектор американского века» (President McKinley: Architect of the American Century).
